Роза опалённая (СИ) - Шолох Юлия - Страница 37

Розалин смотрела со стороны на всё происходящее и у неё голова кружилась. Это действительно то самое место, где она последние два вечера часами торчала в одиночестве и унынии?

И тут коронный выстрел. В дверь постучались и появилась Ассоль.

Девушки поздоровались друг с другом, хотя совсем недавно виделись за завтраком. Ученик снова покраснел, господин Браббер поцеловал Ассоль ручку, а Розалин решила, что это всё уже слишком.

А ещё она была очень недовольна, что отсутствует возможность подслушать, о чём же Ассоль говорит господину Брабберу. Они, знаете ли, сразу же отошли в уголок, где висели древние пыльные пейзажи в тусклых рамках. Ассоль, смотри-ка — потупилась, порозовела, скромнее некуда!

Чтобы не сделать чего-нибудь глупого, Розалин отвернулась и отошла к своему столу. Анна пошла за ней следом. Тут ещё ученик вздумал нагнать их и поддерживать беседу о скудости двора без оранжереи и о том, что он был недавно в Зимнем императорском саду и там он… и т. д. и т. п. Пришлось быстро подписывать прошение, которое подала Анна, брать учебник и нетерпеливо поглядывать в него, всячески демонстрируя ужасную занятость. Не то чтобы подействовало, ученик кроме своих интересов ни о чём другом не волновался, а Анна продолжала ему поддакивать, но надежда избавиться от них Розалин не оставляла.

В конце концов ушли служанки, а потом Анна и Ассоль. А господин Браббер накинулся на ученика. Не буквально, но напор был сокрушительный. Он отозвал того в кабинет-кладовку, закрыл дверь и заорал.

Слов Розалин, к сожалению, не разобрала. Но они её не особо интересовали, в голове всё ещё вертелась до безобразия счастливая Ассоль. Зачем она приходила? Чего хотела от её начальника?

Розалин поморщилась. Говорит, будто господин Браббер — её собственность.

А хоть бы и так! Она, между прочим, держит в своих руках его судьбу и, не много и не мало, его жизнь.

Спустя несколько минут ученик вырвался из кладовки, ведь потный и красный, и побежал одеваться. Потом, вздрагивая и путаясь ногами в полах пальто, исчез в коридоре. От его снобизма не осталось и тени.

И они остались одни.

Стало очень тихо. Мерно щелкали стрелки часов и завывал ветер за окном. Будто и не было недавно в этом спокойном месте множества шумных людей.

Что хотелось сделать Розалин? Может, узнать судьбу накопителей, которые она вчера заполнила? Спросить, отчего господин Браббер утащил их все, так что ей пришлось вечером заполнять ещё и местный накопитель, чтобы свет в помещении не погас? Может, хотела узнать про его тайную лабораторию и как туда попасть? Или, на крайний случай, как продвигаются его исследования по вычислению чужеродной магии?

Нет.

Она хотела узнать, что ему сказала Ассоль и отчего он так загадочно и самовлюблённо улыбался.

Господин Браббер остановился возле её стола. Розалин с прямой спиной сидела и смотрела в раскрытую книгу.

— Как спалось?

Розалин вскинула на него глаза. Он… такое нельзя спрашивать у дворянки, звучит многозначительно. Почему он так себя ведёт?

Она нахмурилась.

— У вас бледный цвет лица. — Изволил пояснить свой вопрос господин Браббер. — Вы хорошо себя чувствуете?

— Я прекрасно себя чувствую. — Розалин снова уткнулась в книгу. Нужно немного успокоиться. И подумать, как получить доступ в его настоящую лабораторию. Вот она — первоочередная задача, а не всякая ерунда, которая лезет в голову.

— Не похоже.

Вдруг ей на лоб легла ладонь. Большая и тёплая.

— Нет, нет, мне уже хорошо. — Вскочила Розалин, отталкивая его руку.

Господин Браббер замер, потом сдвинул брови и тяжело сказал. — Сядьте.

Протянул руку.

— Не протягивайте ко мне рук! — Негромко сказала Розалин. — Мне это не нравится.

Он отступил на шаг. И посмотрел так, будто Розалин его обозвала кем-то мерзким.

Руки господин Браббер убрал — сунул в карман. Потом сказал.

— Вы перетрудились вчера, когда заполняли накопители. Идите к себе и отдыхайте.

Вежливо, спокойно, да только Розалин показалось, её послали.

Надо же! А с Ассоль курлыкал как безмозглый голубь!

Она проворно отодвинула стул и понеслась в раздевалку.

Нельзя, нельзя суетиться! Это же первое правило дворянки!

Как же тяжело Розалин давалось напускное спокойствие, которое она должна была проявить! Она старалась… очень старалась… но хватило ненадолго. Розалин криво намотала на голову платок, на шею шарф, причём так резво, что чуть саму себя не придушила, накинула на плечи пальто и за несколько шагов достигла выхода. Только открыв дверь, повернулась, чтобы уничижительно взглянуть на господина Браббера. Пусть ему будет стыдно! За что? Ну… всегда найдётся за что!

Господин Браббер продолжал стоять у стола и смотреть. Как-то зачаровано, будто спал. Руку, которой он только что трогал Розалин господин Браббер баюкал другой рукой. Будто не хотел её тревожить.

Розалин вспыхнула по второму кругу и выбежала в коридор.

На самом деле когда ты ничем не занят — это жутко скучно. В такие моменты Розалин казалось, лучше чёрную работу делать, чем просто валяться на кровати и смотреть в стену.

Она пыталась подремать… но сон не шёл. С чего бы ему идти, если она совершенно не устала? Гулять на территории Дома магических изысканий было решительно негде. Вот сейчас Розалин действительно оценила идею построить оранжерею. Там можно было бы посидеть среди зелени и красивых цветов и просто отдохнуть от всего этого.

А так она даже за территорию выйти не может. Болеет всё-таки, нуждается в отдыхе. Сходить что-ли в читальню? Да что там читать… Может, роман какой-нибудь?

У Маргариты Павловны было несколько любовных романов, которые случайно оказались в её кабинете на момент переноса. А после, когда Старцы ещё могли обеспечивать доставку предметов из родного мира, она каким-то непостижимым образом упросила их принести ей ещё несколько книг. В основном, конечно, Старцы доставляли различные учебники, потому что знания важней всего. Но в качестве подарка на день рождение могли преподнести и что-нибудь на выбор именинницы.

Розалин тоже эти романы читала. Они были написаны не о родном мире. Вернее, не совсем о нём. Маргарита Павловна говорила, что они псевдоисторические. Что если там хмурый шотландец, то действительно, есть такой народ, и было время, когда они воевали племенами… воровали друг у друга женщин… но в книгах всё не по-настоящему. Ну, неважно. Важнее, что там довольно подробно описывались различные сцены… которые не могли не заинтересовать подрастающих девчонок.

Да уж, Розалин немало интересного из них почерпнула.

А в этом мире настолько откровенных любовных романов не существовало. А читать сотню страниц, чтобы в результате героиня увидела героя издалека — и её сердце затрепетало в груди, как бабочка, которая только-только начала расправлять крылышки — это не для Розалин. Не после библиотеки Маргариты Павловны.

Можно сходить в гостиную, нарисовать клумбу или вышить какой-нибудь цветочек. Но у Розалин имелось лишь желание расквасить все банки с красками об стены, а нитки вышвырнуть в окно.

Ею овладело желание разрушать.

А ещё Розалин хотелось помагичить. Она очень скучала по магии, по тому состоянию, когда не задумываешься об экономии и в любой момент можешь сделать что-нибудь волшебное. Как-то себя порадовать. Здесь, в окружении магов, она не могла позволить себе даже малости. Какую-нибудь музыку, или цветной свет, или маленькие сладкие конфетки… ничего.

Как местные вообще так живут? С ума можно сойти… Считать магию по каплям, собирать её из всех возможных источников по крохам и трястись над ней, как сказочный вечный злодей над златом. Бедняжки.

Если бы не были такими упёртыми баранами, могли бы пользоваться силой детей Питомника… и жить припеваючи.

Чёрт. Опять она начинает ковыряться в душевной ране. Может, она мазохистка?

Конечно, когда Розалин шла на обед, она была, мягко сказать, не в настроении.