Дорогой Леонид Ильич. «Большая Искра» - Абрамов Дмитрий Михайлович - Страница 10

– Но это ж…

– А, ты голову включи. Во-первых, прямых доказательств нету. Может он просто дурак. Но объявить, что бывший нарком и действующий командующий фронтом идиот – нельзя. Народ у нас впечатлительный. Параллели проводить начнут. Найдутся умники, и всех генералов в дураки запишут. Оно тебе, генералу, надо? Далее начнём мы ему предательство или саботаж предъявлять, так та же картина получится. Начнут бойцы в каждом генерале предателя видеть. В мирное время – ни чего страшного. А на войне? Ты приказ отдал, подчинённому приказ не понравился – он тебя предателем полоскать начинает. Представляешь, что может начаться? Нет. Не надо нам такого. Есть указание – работать по этой теме только с железной доказухой. Так что будем надеяться, что ниточка, которую ты со своей разведкой-контрразведкой потянул, приведёт нас к железным доказательствам. Тогда не отвертится.

Помолчал немного Лаврентий Фомич, вздохнул, отхлебнул черного чая и выдал ещё инфу: – Про твоего начпрода, тоже тема хорошая. Ты только не распространяйся, душевно тебя прошу. Внешторг – известная контора. Там большая часть сотрудников – коминтерновцы. А среди коминтерновцев чуть не половина скрытые троцкисты. Через них что только из страны не утекало. Правда у них связи всё больше с англичанами и американцами. Как только Сталин такую лавочку терпит39? Ну, ничего и эту ниточку потянем-распутаем.

– Дай-то Бог и товарищ Сталин, – шучу.

– Ты, Леонид Ильич, или штаны надень или крест сними, – отвечает Цанава, за улыбкой пряча зверское желание прямо сейчас впаять мне 58-ю статью пункт 1040. Молчит, морду не бьёт, кандалы не достаёт. Реакция что ли подводит? Наверное, думает, что из-за шести месяцев со мной не стоит заморачиваться. Но тут же вспоминаю, что вполне себе лёгкая в мирное время статья, в военное время вполне тянет на расстрел и объявление врагом народа. А кровавый энкавэдэшник продолжает себе мирно пить чай. Загадочна душа губителя предков демократов и либералов.

– Мы, конечно, в штабе фронта поработаем, выясним утекло уже к немцам что-то по твоей бригаде или нет, – продолжает комиссар ГБ, – но ты всё равно исходи из того, что немцы уже всё знают про замысел операции.

– Думаешь?

– Ну, ты сам подумай. Чёй-то Абвер вдруг засуетился. И к тебе диверсов заслал, и с агентом своим в штабе фронта срочно связь восстановить захотел. Скорее всего уже что-то да знают. И теперь уточнить хотят, да перепроверить. Мы, конечно, постараемся, в штабе всё зачистить, но не факт, что первичный источник утечки установим.

– Фомич, я пока тебя ждал, поразмышлял на эту тему. Думаю, пускай немцы всё знают. Ну ту информацию что в штабе фронта уже есть. Сделайте так что б немцы ей верили, и исходя из неё готовились меня встретить.

– Они в одном месте будут ждать, а ты в другом пойдёшь?

– Не только, но и по-другому действовать буду, – вспоминаю всё что помнил об интригах спецслужб, и добавляю, как мне кажется умную мысль, – И, хорошо бы что б немцы из других источников подтверждение первоначальной информации получили. Перебежчик там какой, или ещё что в этом духе.

– Не учи отца ипаться. Ты, Ильич, танками своими занимайся, а госбезопасность всё сделает в лучшем виде. Не переживай.

На том и расстались. Цанава с частью своих орлов поехал в Березай. А я поехал в Боровичи, необходимо озадачить Морозова ещё одной придумкой. А потом помчался в Волок. Там был организован лагерь, где полковник Старинов41 готовил диверсионные группы для операции «Егерь». Ту, что творческое развитие «Лесника»42. Надо с Ильёй Григорьевичем пообщаться, внести коррективы в подготовку и задачи некоторым ДРГ. А, то через четыре дня начнётся заброска наших диверсов в тыл к немцам, замучаюсь потом им по радио объяснять, что я хочу. Лучше лично всё обсказать, да проверить как уяснили.

12 января 1943 год. Третий Рейх, г. Берлин.

Пошла вторая неделя как Вальтер Шелленберг стал главой объединённой разведки Третьего Рейха. После гибели адмирала Канариса, Абвер43 включили в состав VI44 управления РСХА45, попутно начав проверку и реформу всей военной разведки-контрразведки Рейха. Но название объединённой разведки осталось армейское – Абвер. Ровно неделя как Вальтер стал генералом, получив на китель петлицы оберфюрера с двойными дубовыми листьями.

Прошедшая неделя выдалась насыщенная, интересная и стремительная. Начав принимать дела, Шелленберг провёл личные встречи со всеми начальниками отделов и групп центрального аппарата Абвера. Неожиданно для Вальтера, начальник второго отела на вопрос о том, что существенного можно ожидать от работы отдела в ближайшее время, получил ответ: – Мы можем взорвать Гибралтар.

– ?

– У меня есть агент в гарнизоне Скалы. Он служит на складе морских мин. И может его взорвать в любое время.

– Почему же этого ещё не сделано?

– Я докладывал адмиралу. Но он сказал пока повременить с диверсией, так как это приведёт к расшифровке агентуры, поставляющей важную информацию.

– Сколько времени необходимо для подготовки операции?

– Сутки. Сутки, максимум двое суток, после отдачи приказа на подрыв Скалы.

Шелленберг был ошарашен. Немедленный доклад Фюреру, и механизм операции по взятию Гибралтара начал быстро раскручиваться. Назначен командующий штурмом, выделены войска. Франко уже был поставлен в позицию, исключавшую нейтралитет.

Оглушительный успех диверсии, поднял авторитет Шелленберга на небывалую высоту. Абвер сумел решить одну из важнейших стратегических задач, минимальными усилиями и с минимальными потерями. Сотня погибших и две сотни покалеченных десантников-штрафников – мизерные потери, по сравнению с ликвидацией британской базы.

Так как пять дивизий союзников и одна немецкая дивизия, выделенные для штурма Гибралтара, не понесли никаких потерь, но уже сосредоточились на юге Испании, им была нарезана новая задача.

Франко, соглашаясь на ультимативное требование вступить в войну, смирился с тем, что придётся потерять Испанское Марокко. Там, на западе Северной Африки уже имелся серьёзный контингент англо-американских войск, и те три испанские дивизии что были дислоцированы в Сеуте и Мартилье вряд ли бы смогли противостоять ста тысячам англосакских солдат. Но неожиданно освободившиеся пять дивизий давали шанс отбиться. Командование Вермахта потребовало от Франко подчинить марокканские дивизии командующему формируемой вместо группы армий «Гибралтар» – группы армий «Марокко» и обеспечит переправку в Северную Африку основных сил группы. Причин для отказа у каудильо не имелось.

Победитель Гибралтара – фельдмаршал Кюхлер лихорадочно переправлял свои войска через Гибралтарский пролив в Африку на мобилизованных со всего юга Испании судах. У Рейха появилась надежда выкинуть англосаксов из Марокко, окончательно перекрыть Англии кратчайший путь в Индию и оставить остатки английского средиземноморского флота без снабжения из метрополии.

В общем английские проблемы пока можно отложить в сторону, с ними вполне справляются подчинённые. Теперь на повестке дня у Шелленберга два вопроса. Основной – дела на Восточном фронте. Дополнительный – Турция, необходимо дожать Инёню46 и заставить его объявить войну Советам.

По первому вопросу Вальтер запланировал встречи с начальниками Абверштелле47. Начать эти встречи он решил с оберста Науманна начальника Абверштелле «Украина», получив от последнего срочный запрос на личную встречу. И вот полковник сидит в приёмной и ждёт вызова к своему новому начальнику. Шелленберг попытался угадать что за информацию принёс Науманн, но не угадал. Реальная жизнь Рейха была насыщена интригами, но такого глава Абвера услышать не ожидал.