Истина внутри кошмара (СИ) - Алексеев Владислав Владимирович "Radical" - Страница 9

Ты очень умен, если изначально рассчитывал на это, судья.

А ведь и правда, костяной наблюдатель мог просто ограничить нас во времени, но не стало этого делать. Что, если он и в самом деле хотел, чтобы мы провели здесь вечность, неспособные сделать выбор?

И зачем вообще проводить это испытание, если большинство итак сгнивает в этом месте со временем?

Оранжевое, черное, синее, зеленое — абсолютно одинаковые, разница лишь в цвете.

Мы не можем применять насилие друг к другу, и каждый волен сделать свой выбор.

Выбор, который на самом деле сделать невозможно… почти…

Кажется, я начинаю понимать. Этот простой на первый взгляд вызов — на самом деле очень сложная и продуманная цепочка решений. Судья не позволит нам просто так пройти вперед, потому что ему выгоднее, если большая часть останется здесь.

А потому первое настоящее препятствие- это решится на первые шаги. Наверняка под давлением отчаяния многие уйдут, но кто-то из оставшихся безумцев все же побежит вперед, скорее всего, когда количество участников начнет неумолимо уменьшатся. Ка'тох'ар частично сломал этот план, пусть и без особой пользы.

Вторыми на очереди идут сами огни. Они могли бы быть одинакового цвета, но тогда все и правда зависело бы от простой случайности. Судья сделал их разноцветными, и это не просто так, ведь его цель — отсеять как можно больше, а значит, нужно было подобрать такие варианты, чтобы правильный с наибольшей вероятностью нашли самым последним…

Думай… Ромалин, ты очень близко…

Безымянные пальцы прикоснулись к вискам.

— Выбор на инстинкте… — шептала я себе под нос. — Когда нам необходимо принимать столь важное решение, да еще и в состоянии паники или безумия, мы всегда полагаемся на то, чему удается найти хоть какое-то объяснение… на то, что нам ближе.

Джирэн схватилась за мою руку.

— Если хочешь, я пойду следующей.

В ее глазах больше не было безразличия, лишь обеспокоенность. Но какое ей дело до меня, девушки, которую она встретила здесь впервые?

— Почему… почему ты предлагаешь пожертвовать собой ради меня?

— Ты не должна закончить свой путь здесь.

Я убрала ее руку со своего запястья, а после положила свои ладони на плечи девушки.

— Не знаю, почему ты это делаешь, но я, пожалуй, откажусь.

— Ты уверена?

— Это вызов. Вызов, который я, как и остальные, бросила судье. Любого соперника можно победить, пусть даже это властитель всего загробного мира, но этот моральный поединок мне придется принять в одиночку, потому что это мое испытание.

— Если победить можно любого, значит, кто угодно может и проиграть… Ромалин, что будет, если ты потерпишь поражение?

Поджав губы, я поднялась. Меня уже победили при жизни, и это воспоминание до сих пор живет в моей голове. Вот только есть ли по соседству с ним сожаление?

— Проигрыш бывает разным. Можно в страхе сбежать, можно вечность сидеть и ждать, когда кто-то другой сделает шаг вперед и облегчит тебе ношу, можно бездействовать, думая, что проблемы решатся сами собой. Но это не мой выбор, Джирэн, потому что если я проигрываю, то делаю это, прикладывая все усилия, не страшась поставить на кон собственную жизнь. Разве не в этом смысл борьбы?

Она задумалась. Ее глаза блестели, отражая прыгающие языки пламени. Несмотря на свое пребывание здесь, девушка не боялась ничего, словно бы ее душа не стоила и самого прогнившего стога сена, но, в то же время, это позволяло ей взглянуть в лицо опасности, предлагая собственную сущность, как жертву, взамен на чужую. Для меня эта чудачка оставалась загадкой, но в то же время мне все больше казалось, что нас объединяет нечто общее, но вот что именно, мне пока не удавалось понять.

— Я не знаю, правильно это или нет, потому что никогда не боролась за себя так, как ты. Мои воспоминания говорят, что обо мне заботились другие, прикрывали в трудную минуту, разделяя любую ношу.

— Это не по мне. Полагаясь на дружбу, не будешь развиваться. Я предпочитаю смотреть опасности в лицо, и делать это без чьей-либо помощи.

Она смотрела на меня молча, словно бы пытаясь запечатлеть черты моего лица, понимая, что кого-то вроде меня не остановить.

— Если моей душе суждено рассыпаться в прах, не сдавайся, и продолжай двигаться дальше.

Сказав свои, возможно, последние слова, я прошла мимо Виза и Эмелин, спор которых быстро сменился на удивление, мимо Марли и Сомы, которые прекратили грозно переговариваться, впившись в меня взглядами. Впереди располагались пылающие расщелины. Несмотря на слабую чувствительность, жадно тянущийся ко мне огонь уже вызывал неприятные ощущения, словно бы окончательная смерть уже поглаживала мои черные как смоль волосы.

Не буду скрывать, что в этот момент внутри зародился непривычный для меня страх, кратковременный и болезненный, напоминающий о плате за возможную ошибку.

Я обернулась, взглянув на взволнованную Джирэн, и, под восторженный возглас Эмилен, сделала шаг вперед.

— Это конец?

Кругом полнейшая темнота, лишь густой туман продолжал напоминать о том, что я еще где-то в загробном мире. Руки разошлись в стороны, в попытке нащупать скалистые стены в расщелине, но никаких ощущений не последовало.

— Ты смогла меня удивить, маленькая душа. Так хладнокровно пойти вперед, да еще и угадать. Ха-ха, мало кто на такое способен.

Два зеленых огонька загорелись в темноте, но даже такого света не хватало, чтобы рассеять тьму.

— Я не была уверена в своей догадке, но всяко лучше попытаться, чем ждать своей участи за спинами других.

— Расскажи, как ты догадалась? — спросил судья.

— Выбрала самый сомнительный вариант. Наверняка ты рассчитывал, что мы будем придумывать версии, которые оправдают наш выбор, а потому я полностью отреклась от логики.

Оранжевое пламя — оно нам ближе всех. Мы часто встречаем его в жизни, а потому именно с ним ассоциируется привычный реальный мир.

Черное пламя — почти незаметное в этом кошмаре, сливающееся с окружающей обстановкой, а значит, может показаться самым безопасным из-за своей неприметности.

Зеленое пламя — прямо как глаза судьи. Наверняка он мог выбрать этот цвет в качестве правильного пути.

И лишь синее пламя не имело никаких ассоциаций. На него не упадет финальный выбор, потому что мы не можем придумать себе причину выбрать именно его. Самое нелогичное и странное — именно оно оказалось в итоге правильным.

— Впечатляет, может, останешься? Такая душа была бы настоящей находкой для моей коллекции.

— Нет уж, я всегда принадлежала лишь самой себе, и хочу, чтобы так и осталось. Лучше помоги мне отсюда выбраться, как и обещал.

— Жаль, очень жаль. Прости, Ромалин, но я не смогу выпустить отсюда ни тебя, ни остальных.

— В каком это смысле?

— Я говорил, что здесь короткий путь, и не солгал. Вы прошли мое испытание, а потому через расщелину вы сильно сократите путь. Но ты, за свою смелость и находчивость, получишь еще пару подсказок. Я помогу тебе заглянуть внутрь своей души.

Зеленые огоньки загорелись сильнее, а после начали сливаться в одну массу, постепенно меняя цвет на белый. Вглядевшись, я увидела в нем отражение самой себя, но за моей спиной мелькали странные тени, которые принадлежали людям… или человекоподобным существам, но рассмотреть их не удавалось.

А потом картинка начала меняться. Вместо меня появилась другая, незнакомая мне девушка. Длинные локоны каштанового цвета, невысокий рост и игривые глаза напоминали Джирэн, но вот только ее веснушчатое лицо, несмотря на схожие черты, казалось более улыбчивым и жизнерадостным. Выставленные напоказ белые зубы, кривоватый нос и чуть более крепкое телосложение отличали ее от моей знакомой из загробного мира. И все же, этого человека я никогда не видела.

А после, появилась и сама Джирэн, действительно похожая на предыдущий образ, но в этот раз представленная немного иначе. Молчаливая девочка, встретившаяся мне здесь, была искажена тенями и расплывчатыми очертаниями, но в этом белоснежном отражении мне удалось в точности изучить все ее черты в чистом виде.