Изгои (ЛП) - Беннетт Натали - Страница 2

Она тяжело вздохнула… драматично, надо заметить… но никакого реального объяснения я так и не добилась. И никогда не получала.

— Дик должен был жениться на моей сестре. Возможно, поэтому она и сбежала. Хотя сейчас это уже не имеет значения, не так ли? Вы не позволите мне сделать свой собственный выбор.

Как только раздался ее характерный мелодичный смех, стало абсолютно очевидно, к чему идет разговор.

— В результате твоего выбора, все тело покрыто этими татуировками в неумелой попытке бунтарства, ты переспала с чистильщиком бассейна и не соблюдаешь все нормы поведения… особенно речевого.

Переубедить эту женщину было просто невозможно. Надоело тратить время на то, чтобы пытаться объяснить, какая я, человеку, твердо решившему меня не принимать.

Сколько раз я должна была повторять, что чернила на моем теле — это искусство? О том, что у парня около бассейна было реальное имя, а сам он был моим самым первым в жизни.

— Ты по-прежнему стремишься превратить меня во все то, что он терпеть не может.

Она шумно сглотнула, и внезапно на ее юбке появились невидимые глазу ворсинки.

Он, о котором шла речь, был еще одной темой, которую мне нельзя было затрагивать, — урок, вдолбленный в голову с девятилетнего возраста.

— Ты бы могла быть счастлива, — торжествуя, отмахнулась она.

Я потерпела поражение. В конечном итоге мы всегда возвращались к этой теме, вечно идя по кругу.

— Куда ты направляешься? — поинтересовалась мама, когда я отодвинулась от стола и встала.

— Сейчас пойду смою эту гадость с лица, а затем лягу спать.

— Твой отец захочет поговорить с тобой.

Ей было прекрасно известно, что я не намерена дожидаться этого разговора.

Добравшись до своей комнаты, я немедленно отправилась в ванную.

Увидев свое отражение, от души рассмеялась. Выглядела я как ходячая царапина.

Ма намеревалась скрыть некоторые из моих татуировок и намазала меня каким-то средством. Это было жутко неприятно и крайне бессмысленно.

На протяжении многих лет я была объектом сплетен и издевательств. Все в этом предвзятом городе знали, что у меня есть татуировки.

Вынув шпильки из волос, провела пальцами по длинным волнистым прядям, чтобы вернуть их к жизни. Небольшие светлые прядки, которые мне позволили сделать, резко контрастировали с естественным темно-каштановым цветом.

Сбросив отвратительно тусклое платье чайного цвета на пол ванной, быстро приняв душ, надев клетчатые пижамные шорты и старую спортивную футболку, мгновенно почувствовала себя гораздо более собой.

Выключив свет, повернула ручку на окне, чтобы впустить свежий воздух, и устроилась под своим любимым пледом. Перевернувшись на бок, уставилась в прекрасное ночное небо, где одиноко светила луна.

Казалось, наш задний двор тянулся до бесконечности, заканчиваясь там, где начиналась глухая кирпичная стена, окружавшая весь Центуриол.

Во всех отношениях я ощущала себя здесь, как в ловушке. Знала, что мама любит меня, и мне хотелось думать, что папа тоже, но они никогда не воспримут меня такой, какая я есть.

Было больно, что я не была такой, как они хотели, и обидно, что не могла стать самой собой. Ежедневно меня кормили и поили, однако что-то подсказывало, что в жизни есть нечто более важное, нежели это. Возможно, моя клетка и состояла из сверкающих золотых прутьев, но это по-прежнему была лишь клетка.

Это место многие называли Королевством, своеобразной утопией. Мне было понятно, почему, но все было не так.

Трава была лаймово-зеленой, вода — мерцающе-голубой, в магазинах всегда полно еды, а жители могли спокойно гулять посреди ночи, зная, что стена непрерывно патрулируется. Даже можно было купить несколько пилюль счастья (прим.: изготавливается из нескольких различных натуральных ингредиентов, благодаря которым этот БАД повышает устойчивость к стрессу и вызывает бодрость центральной нервной системы), если это вам было угодно.

По другую сторону стены располагалось нечто, возбуждавшее мое извращенное любопытство.

Бесплодные пустоши: завораживающие, враждебные, заброшенные территории.

Розоватые равнины были пристанищем различных преступных банд и анклавом каннибалов.

Полагаю, в этом и заключалась главная причина возведения стены: не пускать «их». Девиантов и изгоев: людей, которые считаются недостойными жить среди нас. Отверженные. Тех, кого не приемлет социум.

Не покидала мысль о том, как сильно их жизнь отличается от моей, и, как мне казалось, я единственная во всем городе, кто хотел выяснить, на что похожа жизнь за этой проклятой стеной. Нельзя сказать, что никогда и никому не задавала подобных вопросов. Спрашивала… множество раз. Просто никто никогда не давал мне правдивого ответа. Равно как и мама не хотела делиться со мной историческими знаниями.

Вспоминая о набитом до отказа рюкзаке, спрятанном под кроватью, понимала, что рано или поздно покину это место, а мама с папой даже не подозревали об этом. Никто не знал, за исключением человека, который поведал мне тайну.

Репутация никогда не опережала меня.

Для окружающих, я была Арлен Проснер… избалованной богатенькой сучкой, которая делала то, что приказывал папочка.

Все это и близко не было правдой.

Та девушка даже не помыслила бы о том, о чем шепотом сказал ее дядюшка, предложив покинуть Королевство через две недели.

Знала, что как только мы уедем, то никогда уже не вернемся. Возврат означал длительную процедуру, а большинство немедленно расстреливалось или отвергалось. В город и из города вело два пути, и оба усиленно контролировались. Насильно никого не принуждали оставаться внутри, но как только ты пересекал определенный рубеж… уже все.

Были даже вывешены указатели; я их выучила наизусть.

Предупреждение: Территория за этой стеной больше не относится к Центуриолу. Отныне ни один человек, оказавшийся на участке за этой преградой, не является резидентом нашего города, не признается, не поддерживается и не пользуется защитой органов власти.

Вы вступаете в Бесплодные пустоши.

Удачи.

Конечно же, было сомнительно, настоящей ли является «удача» или нет, однако у меня имелись вопросы, своенравная сестра, жгучее любопытство и зуд вырваться на свободу.

Я очень хотела, даже осознавая, что там снаружи, насколько опасно, и каким безрассудным может показаться такой выбор любому другому.

Глядя на Бесплодные пустоши из своей спальни, отнюдь не замечала изувеченных тел или войны между двумя могущественными людьми.

Все, что видела, — это полное отсутствие преград, избавление от роли Степфордской жены и рождение детей от мужчины вдвое старше меня.

Тогда еще не понимала, насколько была чертовски наивной.

Не представляла, что подружусь с миниатюрной блондинкой, под безупречной внешностью которой скрывалась законченная психопатка. Даже не предполагала, каким путем пойдет дальше моя жизнь с этого самого дня.

Я приняла решение изменить свою судьбу и не предусмотрела, насколько радикально это будет.

Невозможно было предвидеть, как сильно буду страдать на грани безумия, прежде чем смерть, в конечном счете, дарует мне покой.

Арлен

Настоящее

Дыхание с винным ароматом овевало шею. Между ног ощущалось давление, а на груди — тяжесть.

Осознание нахлынуло на меня, я поняла, что вновь была накачана наркотиками. Жесткий матрац подо мной слегка поскрипывал, пока он входил и выходил. Грубо. Он всегда был безжалостным, когда вводил свой член против моей воли. Пальцы подергивались, поскольку тело пробуждалось, как и сознание.

Изо всех сил старалась игнорировать его стоны наслаждения, чувствуя, как в желудке пульсирует желчь, поскольку выбора не оставалось, кроме как лежать с открытым ртом. Я чувствовала себя похожей на морскую звезду, вязкую и липкую.