Опаленный 2 (СИ) - "Xengokou" - Страница 1

Князь демонов шестого Круга Ада напряжённо ждал, пока врата в материальный мир настроятся на нужное ему место. Большой человеческий город — Смоленск. Древний, старше некоторых его демонических прислужников. Причиной этого выбора было то, что главный из врагов демонического князя по имени Астарот проживал именно в этом месте, ничем не примечательном. Центр мировой торговли? Крупнейшая из агломераций планеты? Живописный курорт? Нет, нет и нет. Самый обычный город, выделявшийся из ряда прочих разве что огромным Успенским собором, расположившимся на холме в центре да крепостной стеной.

Кресты на культовом сооружении нестерпимо жгли глаза демонам, что шли по коридорам, образованным огненными вихрями. Проходы тянулись из самого пекла Преисподней к этому раскинувшемуся по обе стороны Днепра городу. Астарот жалел, что не мог взять с собой сразу всех своих слуг. Нужно было навести панику и суету по всей планете, обрубить головы всем государствам, не дать организовать сопротивление. Князь демонов из своего горького опыта знал — нельзя давать людям объединиться. Даже две души, преисполнившись воли к сопротивлению, могут опрокинуть миллионы и миллиарды демонов. Просто потому, что они вместе. Да, сила врагов Астарота в их единстве.

И именно поэтому так важно было нанести самый сильный удар в этом месте. Именно здесь жил Восставший. В новом мире его имя — Иван Ронин. Демонический князь накрепко запомнил этого здорового по человеческим меркам парня. Пусть он и заключён сейчас в смертном теле — в его душе всё ещё горит тот огонь, что позволил ему поднять восстание в Аду. И если сокрушить его как можно раньше, то возможно, у людей останется не так много шансов к объединению. Ведь ни одно государство не вечно, в отличие от идеи. Идеи, что победить Адские легионы возможно, имея за душой лишь надежду.

Земная поверхность, ярко освещённая Солнцем, начала укутываться тьмой от непроглядных серных туч. Едва ли жалкие люди сумеют быстро догадаться до того, как им себя защитить. А когда у них всё же выйдет — слишком многие из них уже погибнут, задохнувшись. Испытывая страшнейшую боль. И пусть физическим оболочкам демонов тоже будет не слишком приятно — какая ему, князю Ада, разница? Преисподняя всегда была тем местом, где страдают все. Лишь страшные мучения и отчаяние жертв могли заглушить ту боль, что преследовала любого из демонов. Такими их создали когда-то давно. Так давно, что помнит об этих временах разве что Владыка Люцифер.

Некоторые люди верили в то, что демоны — падшие из числа ангелов. Но это было не так. Перебежчиков из Небесного Воинства в рядах слуг Владыки всегда было немного. Большая часть низших демонов происходила из сломавшихся под пытками душ грешников, что решили присягнуть своим палачам. Высшие же за эонами лет и сами не помнили, кто они такие. Всё, что было им известно — как навсегда заглушить боль от пребывания в Аду и наслаждаться вечными мучениями пленников.

Этой возможности не чувствовать боль их лишила та мятежная душа, чьё прежнее имя уже стёрлось из летописей. Восстание, а затем и Война Воли — всё это перевернуло естественный ход вещей с ног на голову. Овцы внезапно наточили зубы и стали пожирать волков. Только две персоны во всём мироздании могли устроить такое. И демонический князь понимал, что нарушить их планы не сможет ни при каких условиях. Но попытаться это сделать ему ничто не мешало. Разве повелитель шестого Круга Ада не в состоянии перехитрить самых могущественных созданий?

Обуреваемый тщеславием, Астарот оскалил свои острые зубы, шедшие в три ряда. Он ещё докажет Владыке то, что способен завоевать для него целый мир. А уж если Люцифер не оценит — можно самому стать властителем целого мира.

В чёрных, словно обсидиан, глазах демонического князя заплясал огонь, что начал охватывать Смоленск. Вековые здания горели, люди гибли сотнями каждую минуту. Зелёные аллеи, что были высажены древними кедрами, превратились в страшные улицы, усеянные насаженными на колья головами. Но что ввергает человека в пучины страха — ласкает глаз демону. И это хороший знак. Коли у слуг Астарота было время на то, чтобы украсить выжженный город к его прибытию, то всё идёт по плану.

Осталось лишь перенести в материальный мир чашу с огнём Бездны, и у людей не останется ни единого шанса. И ждать оставалось недолго — по меркам Земли менее десяти часов. Разгорится пламя в чаше — мир будет в его руках.

Тяжёлое положение, однако. Непонятно даже, только ли в Смоленске творится подобный кошмар, или же затронут вообще весь мир? Если кто мне и скажет — так это Николай Александрович. Уж у кого, а у графа Булычева наверняка имеются каналы связи понадёжнее, чем Интернет.

Я шёл вместе с его дочерью Екатериной по коридору аскетично обставленного особняка, ловя на себе встревоженные взгляды прислуги. Они, конечно, не могли знать ничего обо мне и моём прошлом, но всё-таки нутром чувствовали мою причастность к страшным событиям на улице. Хотя страшные события — не лучшие слова, чтобы описать происходящее. Лучше всего подошло бы Апокалипсис. Да, пожалуй, лишь это слово способно передать весь тот ужас от вторжения демонов Ада в реальный мир. В один из миров, по крайней мере.

Катя крепко сжимала мою руку, не отпуская ни на секунду. Я смотрел на неё и видел смесь из ярких эмоций. Страх, что переходит в панику. Волнение за родных и близких. Надежду на лучшее, несмотря на происходящее за окнами. И благоговение перед Тем-кто-помнит. Нужно будет как-нибудь узнать, что такого ей про меня наговорили, что она испытывает при взгляде на меня священный трепет.

— Екатерина Николаевна, мы в нужную сторону идём? — несмотря на общую внешнюю скромность, заплутать в особняке Булычевых было проще простого. Даже то, что я бывал в этом доме прежде, не особо-то спасало положение.

— Отец сейчас может быть и на улице, заниматься в… вторжением, — слегка запнулась девушка, неотрывно смотря на меня своими прекрасными зелёными глазами. А была такая боевая этим утром. Видимо, боязнь демонов — её слабое место.

Но ничего, я тоже боялся. Там, в одной из камер Тюремной Башни на девятом Кругу Ада, было много причин страшиться жителей Преисподней. Пока мы не вымели поганой метлой князя, что правил тем слоем Ада, и не разрушили огромную чашу, полную огня. Она была для демонов чем-то вроде места возрождения после гибели — на всякий случай, вдруг кто из слуг убьётся по неосторожности или будет уничтожен особо упорным грешником. Тот, кто дал демонам такую возможность, был крайне прозорлив — при мне демонов уничтожали тысячами, и огонь в чаше полыхал не переставая.

Бой за огненную чашу был, пожалуй, самым тяжёлым за всё время. Черти, бесы, исчадья Ада с кнутами и мечами всё валили и валили из пламени, пока мы всё же не добрались до того зала Адской крепости, где и была установлена эта чаша. Из белого камня, вогнутая, словно спутниковая тарелка — и полная жаркого огня, уничтожающего любую грешную душу, что её коснётся. Но мы от неё избавились — полностью обрушили всю крепость и поставили тем самым точку в нашей борьбе за первый из Кругов Ада. Одна из самых главных и крупных побед Войны Воли. Об этом даже приятно вспоминать, несмотря на те муки, через которые всем грешным душам и лично мне пришлось пройти.

Мы нашли Николая Александровича в его кабинете. Граф только успевал принимать звонки по телефонам спецсвязи — донесения сыпались со всех сторон, каждый из подчинённых семьи Булычевых молил о помощи либо требовал прямых указаний к действию. Волосы графа, и без того напоминавшие мне швабру, были растрёпаны окончательно.

— Да, слушаю! Выезжайте к дому, перекрывайте улицы… нет, не вы! — на повышенных тонах говорил он в две трубки разом: — Вы выдвигайтесь к «Будокану» и помогите Ушакову!

Вот как. Зал боевых искусств привлёк пристальное внимание демонов — по какой-то причине. Очень и очень странно. Этому должно быть объяснение. Что-то, что кроме прочего позволит мне оценить масштаб вторжения. Не знаю, почему у меня вдруг возникло подобное предположение, но спорить со своей интуицией, что тысячелетиями обтачивалась в боях против демонов, я не мог никак.