Ты здесь? (СИ) - "skillful lips" - Страница 9

Айви, судя по всему, пьет растворимый кофе. Его вкус мне всегда претил: чаще всего излишне горький и, при этом, сладкий привкус лип к зубам и языку. Нестерпимо хотелось почистить зубы после одного единственного глотка.

На диване я замечаю раскрытый ноутбук. Сегодня Айви собирается работать в гостиной, вместо того, чтобы находиться за рабочим столом. Меня это немного удивляет, но и, с другой стороны, радует. Пока на заднем плане будет работать телек, я буду отвлечен хотя бы на него. Это всяко лучше, чем искоса наблюдать за ней.

Вспоминаю произошедшее ночью и хочу дать себе пощечину. Мысли, словно паразиты, грызут сознание. Стыдно за вольность. Да и за слабость, признаться, тоже.

— Ну вот, теперь на одну голодную кошку меньше, — сообщает Айви, прикрывая за собой стеклянную дверь, что ведет на крыльцо. Подходит к столику и, цепляясь за кружку, делает глоток. — Ну и что будем делать?

Изгибает бровь. Я выпадаю от вопроса и от взгляда, обращенного к мне. Что будем делать? В каком это смысле? Мне надо исчезнуть или что?

— Я похожа на горгулью, а? Твое выражение лица заставляет меня думать, что да.

Она улыбается. В серых глазах плещутся смешинки, сверкают, как изумруды под ярким светом лампы. Уголки губ ползут вверх, заставляя с облегчением выдохнуть и смеша, тем самым, Айви.

Её смех приятный. С легкой хрипотцой. Да и сам голос, низкий и звучный, сливающийся в одно целое с дождем, звучит хорошо. Из тех, чей тембр успокаивает, убаюкивает и заставляет вылезти наружу самые потаенные чувства. Мне нравится.

— Ладно. Я подумала, что раз мы под одной крышей, то должны хотя бы подружиться. Не думай, что я изменила свое мнение о призраках: они все еще мне не нравятся. Тебе просто повезло, что у меня нет желания разбираться с бумагами и бегать по агентствам. Да и времени у меня на это сейчас никак нет. Так что давай договоримся: ты можешь наблюдать, но не мешать. Я много работаю и ненавижу, когда кто-то мне докучает. И еще, — взгляд её становится серьезным, — не ходи за мной по пятам. Тот случай в ванной я стерпела, но следующий — навряд ли.

Если бы я мог сейчас вспыхнуть, подобно спичке, то сделал бы это, даже не успев помыслить о подобном. Лицо бы уж точно раскраснелось, как при ожоге на солнце.

— Так что постарайся.

Я киваю. Айви улыбается.

— Ну и ладушки. А теперь извини, но мне нужно вернуться к ноутбуку. Дела не ждут.

Она усаживается на диван.

— Ты будешь… м… работать в тишине? — интересуюсь, заставляя обратить на себя взор. Секунду Айви обдумывает сказанное, а потом приподнимает бровь. В глазах отчетливо виден немой вопрос. — Просто… я подумал, что мог бы глянуть что-нибудь, чтобы не отвлекать тебя. Не думаю, что тебе нравится, когда кто-то смотрит на тебя во время работы. Мне, например, не нравилось. Я ненавидел, когда мама нависала надо мной, проверяя уроки.

— Хорошо. Хочешь что-то определенное или без разницы?

Меня удивляет поставленный вопрос. В таком положении она просто могла бы включить телевизор и не задумываться: а хочется ли мне посмотреть ужастик, к примеру? Я не знаю, как реагировать. Наглеть не хочется, да я никогда и не пробовал. А если откажусь, то поведу себя, как идиот.

Айви замечает смятение.

— Присядь-ка пока на кресло. А я найду что-нибудь на ютубе. Мне нравится смотреть обзоры на игры. Хоть и не скажешь, что я, тридцатилетняя тетка, могу любить что-то такое. Но вот что я тебе скажу: иногда реальность кажется настолько дерьмовой, что ты находишь спасение в чем-то подобном. Думаю, ты понимаешь, о чем я. Ты играл в Until Dawn*? Одна из сценаристок моя бывшая однокурсница. Я помогала ей с вычиткой пары эпизодов. Это была колоссальная работа, на самом деле. И жуть какая интересная. А проходить то, с чем имеешь дело — отдельная степень удовольствия.

Её взгляд. Горящий, живой, наполненный эмоциями. Я четко вижу внутри нее маленькую девочку, ослепленную ощущениями. Она воодушевлена. И, вместе с тем, счастлива только от одной игры.

Мне нечего сказать. Такое чувство, будто в рот налили клея, заставив язык прилипнуть к нёбу. Хочется просто смотреть и слушать то, о чем говорит Айви. Это ощущается, как самый настоящий гипноз: действуешь, будто по наитию, не до конца понимая, что делаешь.

Вместо того, чтобы сесть на кресло я оказываюсь на диване, краем глаза замечая в ноутбуке открытую страницу ворда. Она наполнена текстом: буквы выстроены в ряд, собираясь в слова и предложения. Айви пишет. Или редактирует? Точно непонятно. Но мне становится до жути интересно.

На экране телевизора всплывает картинка. Айви откладывает пульт и ставит ноутбук к себе на колени. Между нами небольшая дистанция и каждый находится на своем крае дивана. Про то, что я свольничал и занял место рядом, она ничего не говорит. Снова делает глоток кофе и принимается бить по клавишам клавиатуры.

Я перевожу взгляд и полностью отдаю свое внимание происходящему на экране.

Пару дней я просто нахожусь рядом с Айви. Она полностью сосредоточена на работе, а я, будто живой, радуюсь телепрограммам на тв. При жизни телевизор не представлял для меня ценности. Сейчас же я думаю, что многое потерял, не отвлекаясь на зомби-ящик хоть изредка.

Наши с ней отношения тоже слегка изменились. Я привык к ней, а она перестала сторониться меня, приняв все, как неизбежное. Впрочем, Айви все равно собирается съехать. Не сейчас. Но в будущем. Меня эта мысль огорчает, но остается только мириться.

А еще я немного помогаю ей в работе. Что, кстати говоря, не только удивляет, но и радует. Чувство нужности. Помощь. Я не бесполезен.

Еще один жаркий день: Айви утирает пот с висков, откидываясь на кресле. Я, тем временем, перечитываю очередную главу. У нее довольно легкий язык и красочные описания. Но ситуации между персонажами кажутся мне притянутыми за уши.

— Ну что? — интересуется она, поворачивая кресло. — Все сильно плохо?

— Что замышляет Джексон?

— В смысле?

— Это не первая глава, в которой говорится, что у него есть четкий план для отместки за брата. Но что за план? И когда он уже сделает хоть какой-то шаг для осуществления этого плана? Я вижу только то, что ты тянешь время.

Айви хмурится. Я вижу, что критика оказывается не такой, какой она ожидала. Но ничего другого сказать не могу. Уж лучше правда, чем ложь.

— Мне нравится все, кроме этой интриги. Её можно держать по началу, но к середине произведения от нее начинает тошнить. Люди любят зрелища. А ты их избегаешь.

Кивает. Я выдыхаю, в надежде, что не задел её. Не хочется сбивать с пути, всего лишь указать на недочеты.

— Ты прав, — тянется за журналом, обмахивая лицо. Кондиционер сдох еще вчера, и ремонтник обещал заглянуть сегодня. — И я злюсь только на себя. Если бы ты не указал мне сейчас на это, то работа вышла бы неинтересной и затянутой. А это как писателя меня ничуть не красит. Я думала, что смена обстановки поможет. Но, похоже, я иссякла, как автор.

— Нет, — качаю головой, делая шаг ближе, — не нужно так думать. Твоя проблема в том, что ты не знаешь, о чем пишешь. Возможно, не примеряешь роль своих персонажей на себя. Вот какой бы план придумала ты, если бы узнала, что брат умер от рук своих же друзей? Я бы втерся в доверие и, в конечном итоге, сжил бы со свету каждого. Это было бы вполне логично.

Я вижу тень задумчивости на её лице. А также желтые ломанные лучи и испарину в районе ложбинки. Майка облегает по фигуре и делает Айви по-домашнему красивой. С пучком на голове, легкими синяками от недосыпа — она практически не спит, хлестая кофе и проводя время за ноутбуком — и безоблачными серыми глазами.

Рука тянется поправить спавший на лоб волос. Айви, в задумчивости размахивая журналом, этого не замечает. А я вовремя вспоминаю, что не могу даже одну волосинку сдвинуть с места, бросая дурную попытку.

Телефон, лежащий на столике, резко начинает ездить по поверхности, издавая мелодию. Айви тянется за ним. Выражение её лица становится донельзя измученным. А я замечаю скачущие буквы, собирающиеся в одно единственное имя — Мириам.