Один гений хорошо, а два, несомненно, лучше (СИ) - "alisakurt" - Страница 36

- Здорово! Тогда в следующем году, с тебя стол, - объявил Жан, - что является гарантом нашей встречи, именно в этом составе.

Анри улыбнулся. Думать о будущем в таком ключе, было приятно.

- Ну, что же, - «король» принялся сооружать из фольги две короны, - пожалуй ….

Все молча ждали его решения.

- Ребятки, - обратился он к Люку и Анри, - вы по жизни мои «королевы», - остальные громко рассмеялись, - поэтому …. Андре!

- Как Андре? А я? – воскликнула Мелиса.

- Прости, милая, но мне парни нравятся больше, - Жан расплылся в милой улыбке.

Он возложил корону на себя, затем на свою «королеву», и торжественно заявил:

- Я король! А потому сегодня я желаю и повелеваю, - и добавил в сторону Андре, - ну и вы, ваше величество, придумайте чего-нибудь.

И тут началось ….

Фантазии парней не было предела. Анри начал икать от смеха, когда Мелиса признавалась в любви Роверу, сидя на коленях перед его креслом. Она искренне клялась всю жизнь хранить ему верность, даже если он ответит отказом. Андре, как «королева», был призван ублажать «короля» массажем ног. Но он делал это так … не нежно, и не трепетно, что Жан от этой идеи быстро отказался. Ксавье и Дюпон изображали балерин, порхая по гостиной, при этом напевая «Марсельезу».

- Дрожите, подлые тираны, - пел Анри, с блаженным лицом, -

И ты, чужой наёмный сброд,

За ваши дьявольские планы,

Вас по заслугам кара ждёт!

Последнюю строчку они с Люком тянули вместе, перепрыгивая через хвост Ровера.

Веселье не прекращалось ещё долго, и когда, наконец, все затихли, чтобы перевести дух, на часах стрелки ушли далеко за полночь. Как не грустно, но пора было прощаться.

- Моим последним королевским повелением будет – просьба. Андре, я знаю, что ты намерен отказаться от отцовской фамилии, - от прежнего весельчака Тибо не осталось и следа. Он стал серьёзным, и трогательным, - и хочу просить тебя, этого не делать. Анри тоже Дюпон. И поверь, скоро он прославиться настолько, что первым Дюпоном, о котором будут вспоминать, будет именно он. Она снова станет достойной. Вы ведь последние из своей семьи. Не обрывай этой ниточки.

Андре молчал. Анри тоже. Он не ожидал от Тибо таких речей, и даже считал это слишком смелым утверждением, хотя в глубине души очень бы хотел этого.

- А, знаешь, Жан, ты прав. Я желал забыть родителей, но их и так больше нет. Нам повезло, что процесс не стал общественным достоянием, и своим детям я вряд ли расскажу эту историю. Но фамилию оставлю, как память о нашем счастливом детстве, и как веру в тебя, Анри.

- Спасибо, - младший не знал, что ответить.

Его накрыла волна благодарности, и наконец, это чувство, что у него есть семья проявилось.

- А у вас большие семьи? – вдруг спросила Мелиса парней.

Они замялись. Анри ответил за всех:

- У меня, пока самая многочисленная.

- Понятно, - девушка пожалела, что задела эту тему, но всё же продолжила, - это из-за вашей ориентации?

- По большей части, - ответил Люк.

- Да, - одновременно с ним, уверенно сказал Жан.

Возникла неудобная пауза. И неожиданно Мелиса улыбнулась.

- Ну и ничего. Мы вам столько племянников нарожаем, что вы ещё их имена путать будете.

Эти слова мигом исправили обстановку. И каждый невольно представил то, чего ему так не хватало в своей жизни. Люк уже уложил это в своём сердце, в раздел «забота и опека». Жан считал, что дети – это очень весело. Анри был уверен, что хоть один из них будет похож на него, а может даже кто-то проявит талант к музыке.

Когда парни ухаживали за Мелисой, помогая ей одеться, братья отошли в сторону.

- Пока я летел сюда, всякие мысли были. Но увидев всё своими глазами, понял, что ты действительно счастлив. И в твоём случае трое – это не слишком, - братья рассмеялись.

- Спасибо, что принял их. Они того стоят, - Анри обнял старшего.

К ним подошли остальные, и стали по очереди обнимать своих новых родственников.

План Люка провести Рождество по всем традициям, превзошёл все его ожидания. Увидеть Андре с Мелисой, и по-настоящему счастливым Анри, стало лучшим подарком.

Завтра вернуло парней в реальность, и Дюпон подумал, что она не так уж и плоха, чтобы хандрить. Он решил не спешить, и дать незнакомцу ещё один день, для того, чтобы оставить послание. Ведь утром Люк умчался репетировать, а значит у незнакомца есть в распоряжении оставшаяся часть дня. И в общем, он ждал чего-то милого, но явно не того, что прочёл.

«Я уверен, что непременно встречу тебя в Зальцбурге. Точно знаю, что смогу отличить твою игру. И надеюсь, при встрече, позволишь назвать тебя другом».

Уже по дороге домой, Ксавье вспомнил, что стоило для начала спросить парня о том, как он провёл праздники, а уж потом так решительно заявлять о себе. Но дело сделано, он только надеялся, что этот напор не испугает незнакомца.

Ещё от лифта, он учуял вкусный запах, исходящий из их квартиры. Жан провёл всё это время на кухне с книгами, изучая классические рецепты. Люк отведал первые пробы, и выдал свой вердикт:

- Чтобы так всю жизнь питаться, я тебе сеть ресторанов готов открыть!

Анри не знал, как реагировать. «Пришла пора принимать решения. Вот только, как? Чтобы я себе сейчас не надумал, всё может …, да нет, даже наверняка, изменится. Как распознать чувства к тому, кого толком не знаешь. Единственное, в чём я уверен, это то, что его музыка проникает мне в самое сердце. А ведь она – это и есть его душа. И если она так прочно живёт во мне, то и от него я отказаться не смогу. Ели Жан проявит понимание, то Люк напротив, очень ревнив. И пока не разберусь в этом сам, сказать ему мне будет нечего».

Уже вечером, нежась в объятиях любимого, Дюпон вдруг спросил:

- Жан, а когда ты понял, что влюбился?

- В тебя? Или в Люка? – уточнил с улыбкой тот.

Анри тоже улыбнулся.

- Расскажи про всё.

Вспоминая, как это было, Жан рассказывал с удовольствием и нежностью.

- Думаю, с тобой это произошло на том концерте, куда ты пригласил меня в нашу вторую встречу. Ну если не считать за первую, ту, самую в кафе. Я дремал ровно до того момента, как ты вышел на сцену. А потом я просто был покорён. Не влюбиться в тебя, было невозможно. Эта безупречная осанка… то достоинство, с которым ты шёл, …. Я следил за твоими руками, они замерли над клавишами…, а потом ты посмотрел прямо мне в глаза. И попал в самое сердце. Интересно, о чём ты тогда думал?

- Я играл только для тебя. Представлял твои глаза, - с улыбкой ответил Анри.

- Ты играл нежно, и проникновенно. Именно тогда я, наверное, решил, что тебе нужен такой парень как я, - смеясь, признался Жан.

- Такой, это какой?

- Весёлый, лёгкий, и … заботливый, - описал себя Тибо, - … я надеялся стать твоим вдохновением.

- Ты стал им с первой секунды, как я увидел тебя за прилавком, - Дюпон потянулся к его губам, и нежно приоткрыл их своим языком. Они были приятно мягкими, и тёплыми. Жан перехватывал инициативу, и поцелуй стал страстным, и долгим.

- А Люк? Как ты понял, что влюблён и в него тоже? – Анри пытался восстановить дыхание.

- После нашего первого секса. Он был одновременно и груб, и нежен. Его кидало в крайности, и я наслаждался этим. Но самое смешное, что во время секса с ним, я думал и о тебе. Вы такие разные, и, по моему мнению, очень дополняете друг другу. Меня влекло к вам обоим неодолимо. И я стал думать, как вас примирить, но повод появился сам собой. А вообще, меня удивляло, что он так давно с тобой знаком, как можно было тебя ненавидеть? А мог бы первым рассмотреть эту милую улыбку, - он медленно обвёл губы парня пальцем, - эти красивые глаза, - он коснулся их губами, - мог бы уже давно ласкать эту аппетитную попку, м-м-м ….

Жан потянулся руками под одеяло, а Дюпон громко рассмеялся. Он представил прежнего себя, и, как к нему подкатывает Ксавье.