Клинок ночи (СИ) - Кирк Райан - Страница 47

Шигеру закончил, в комнате было тихо. Такако была растеряна. Она не так долго знала Шигеру, и история звучала фантастично. Она сомневалась, что все было правдой. Рю задумался. Было так много информации, и он не все мог легко воспринять. Он не хотел верить, что Шигеру убил любимую девушку. Он посмотрел на Такако, попытался представить, как пронзил ее мечом. Его желудок сжался, его чуть не стошнило. Рю не мог этого представить. От попыток было плохо. Он на миг увидел Такако в крови, и это было так реально, что он почти поверил.

Шигеру смотрел на них отстраненно. История опустошила его. Его призраки сдавили его. Он понял, что хотел, чтобы Рю гордился им.

Шигеру, хоть это и было глупо, почти осмелился надеяться. Такако была красивой девушкой, доброй, несмотря на то, через что прошла, и напоминала ему о Юки больше, чем он хотел признать. Может, у них получится. Если Шигеру мог пожертвовать собой или одолеть Орочи, может, это произойдет. Но Шигеру не знал, как.

Может, у него получится побороть грехи отца. Если у кого и был шанс, то это у Рю. Может, он сможет сражаться и получить жизнь, какой не было у его наставника. Он знал, что будет непросто. Шигеру убил любимую, и это последовало за ним в жизни. Эта печаль выворачивала его, и Шигеру было сложно так жить. Он трудился, чтобы не допустить такой исход, но судьба решила иначе. Он был благодарен, что, несмотря на преступление, он получил много лет счастья с Рю. Он просто хотел, чтобы это длилось дольше.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Когда Орочи покинул Упорство, Морико осталась обломком в бушующем океане, готовом уничтожить ее. У нее не было выхода, пути к безопасности и гавани, которая могла бы укрыть ее. Пока он был в монастыре, она не осознавала, как сильно отдалилась от монахов и обычных повседневных задач. Ее больше ничто не связывало с монастырем.

Ее обучение с ним произвело мощный эффект. Оно вселило в нее уверенность, которую Морико не считала возможной. Она знала, что была сильнее любого из монахов монастыря. Где они когда-то сохраняли ауру силы, власти, которая когда-то казалась высшей, теперь не было смысла. Ее единственной проблемой, единственным неизвестным в уравнениях, которые она пыталась решить, был настоятель.

Морико понимала набор навыков монаха. Орочи научил ее системе монахов больше, чем монахи. Она знала сильные и слабые стороны их методов. В случае необходимости она знала, как их убить. Она потеряла страх перед кем-либо из них. Горо был лидером стаи не потому, что он был сильнее, а потому, что он был самым жестоким и самым приближенным к настоятелю.

Настоятель был другим делом. Морико не понимала пределы его чувства. Она думала, что сможет победить его, если поймет его силы. Но он редко демонстрировал всю свою силу, поэтому у нее не было возможности оценить его. Она пыталась вспомнить, на что была похожа схватка с ним, но ее разум не хотел вспоминать подробности того дня, который она предпочла бы забыть.

Ее неуверенность и обучение у Орочи поставили ее в неловкое положение во многом. Она хотела уйти, была уверена, что сможет уйти, не переживая из-за погони. Но она не знала, что будет делать, если уйдет. Она уважала Орочи, но вряд ли хотела жить, как он. Она была почти совершеннолетней, но не знала, как существовать в мире за стенами монастыря. Набор ее навыков не способствовал поиску типичной работы.

Раньше она находила утешение в рутине и правилах монастыря, но теперь правила ее не касались. Ни один монах не командовал ею, и ни один монах не звал ее куда-нибудь. Каждый раз, когда она видела, что кто-то из них смотрит на нее, она понимала, что была изгоем. Сначала она злилась, но со временем поняла, что монахам было так же неудобно, как и ей. Она боролась с ними и пыталась победить человека, на которого они все равнялись. В их представлении она была предателем. Предателем, который был жив только по милости настоятеля. Она не была одной из них.

Пару дней после того, как Орочи ушел, Морико бесцельно бродила вокруг, надеясь, что кто-нибудь позовет ее заниматься с ними. Но монахи не трогали ее, игнорировали, как будто она стала призраком. Ее не принимали, но и не ругали ее.

Со временем она снова начала тренироваться. Ей нужно было что-то делать, поэтому она продолжала оттачивать, что знала. Она просыпалась рано утром вместе с другими монахами и присоединялась к их утренней разминке. После этого она заставляла себя медитировать большую часть утра, сосредотачиваясь на чувстве так, как учил ее Орочи. Она старалась быть невидимой для других и работала над расширением своего чувства. Орочи учил ее, что разум не знал границ. Скорее дело было в том, сколько информации разум мог воспринять. Чем дальше тянулось чувство, тем больше информации приходилось обрабатывать разуму. Если он мог справиться с этим, чувство продолжало расширяться. Как только разум не мог обработать информацию, чувства переставало тянуться дальше.

Морико тренировалась. Она ощущала все, что происходило в монастыре, сосредоточилась на всем живом, большом и малом. Как только она смогла обработать такой объем информации, она расширяла свое чувство на шаг за шагом, нити тянулись и достигали новых расстояний. Это был медленный процесс, но Орочи настаивал на терпении, и за пару месяцев Морико добилась значительного прогресса. Ее чувство доставало на несколько десятков шагов дальше, чем было, когда Орочи ушел.

Она присоединялась к монахам на общем обеде, а затем тренировала свои боевые навыки. Орочи открыл ей глаза на новую систему боевых навыков, и Морико усердно работала, чтобы овладеть ими. Без напарника было намного труднее, но она решила стать достаточно сильной, чтобы сражаться в своих битвах. Она представляла себе голос Орочи, исправляющего ее техники.

Морико становилась сильнее, жизнь в монастыре и за его пределами продолжала участвовать в Великом Цикле. Морико не особо задумывалась о событиях до инцидента, случившегося глубокой зимой. Горо снова ушел в радостном настроении. Морико, которая стала опытным наблюдателем за делами монастыря, подозревала, что он ушел охотиться на будущих монахов. Поиск новых монахов не прекращался. Монахи всегда уходили на поиски новых учеников, но редкие наслаждались процессом разлучения детей с их семьями так, как Горо.

Отбытие Горо заставило Морико задуматься о своей жизни. Она вспомнила свое прибытие в монастырь, как сильно она ненавидела Горо и как сильно она ненавидела жизнь в монастыре. Она так упорно боролась с этим и была последней в своей группе, кто покинул идеи сбежать из монастыря. Она вдруг поняла, что уже не ненавидит монастырь так же. Она все еще ненавидела обычаи тут, но больше не ненавидела жизнь здесь. Хоть ее навыки позволяли сбежать, здесь было удобнее, и она не уходила.

Внезапное осознание удивило ее. Когда она перестала мечтать о побеге из монастыря? Наверное, во время прибытия Орочи. Она была готова сопротивляться тренировкам до смерти. Но он показал ей новый путь, путь, о котором она никогда раньше не задумывалась. Она не представляла, что сможет стать такой сильной.