Легкие отношения (СИ) - Орлова Екатерина Марковна - Страница 45

− Эм… а мы пытались? — спросила она.

− Не знаю. Пытались? — переспросил я как идиот.

− Ну, для того, чтобы пытаться, нужно для начала перестать пить противозачаточные таблетки. И вообще… Морган, мы же это обсуждали и я сказала тебе…

− Все-все, я понял, − прервал я жену, не желая в сотый раз слышать о ее нежелании иметь детей.

− Морган… − робко попыталась она.

− Мо, закрыли тему, − немного резче, чем было нужно ответил я. Потом вздохнул и уже мягче произнес: − Мне пора собираться, у меня встреча через час.

− Ты расскажешь мне об этом своем загадочном новом проекте?

Я не стал напоминать ей, что проект был загадочным только потому, что она никогда не интересовалась тем, что я делал. Все эскизы и планы лежали на моем столе в кабинете в свободном доступе. Но Моника никогда не спрашивала меня о работе и практически никогда не рассказывала о своей. Только в момент, когда на впервые спросила меня об этом, я задумался над тем, почему мы почти ничего не знали о работе друг друга? Почему почти никогда не обсуждали то, чем занимались в отсутствие друг друга?

− Морган? — слабый голос Моники вырвал меня из мыслей, грозивших превратиться в тучу над головой, которая бы постепенно поглотила меня за каких-то пару дней.

− Проект… − неуверенно произнес я. — Ничего особенного, детка, все как всегда.

− А как всегда? Ты мне ничего не рассказываешь.

− Ты никогда не спрашивала. — Я пытался, правда пытался убрать упрек из голоса, но мне это едва ли удалось.

− Да, − задумчиво произнесла она, а потом бодрее добавила: − но сейчас я спрашиваю и хочу знать все.

− Милая, сейчас не самое подходящее время. Встреча, помнишь? Но вечером я позвоню тебе и все расскажу, если твой энтузиазм не иссякнет.

Откровенно говоря, я был бы более чем рад поделиться с ней нюансами. Или просто даже рассказать о своих деловых партнерах. Или обсудить проект, над которым работаю. Самым главным было то, что ей, похоже, действительно было интересно послушать. Хотя, может, ей просто было скучно лежать болеть. Я отмел эту мысль и решил остановиться на той, которая мне нравилась больше: Монике действительно было интересно.

− Хорошо, Архитектурный Супермен. Порви их всех и вечером обязательно перезвони мне.

− Архитектурный Супермен?− засмеялся я.

− Ага, − хихикнула в ответ Мо.

− Малышка, отдыхай и аккуратно с супом Рене. Я сейчас закажу тебе твой любимый.

− Я говорила тебе, что удачно вышла замуж? — кокетливым тоном спросила она.

− Еще нет. Но буду рад это услышать.

− Я скучаю по тебе.

− И я скучаю, детка. Потерпи немного и я скоро приеду.

− Пока, Морган.

− Пока, сладкая.

Я сбросил вызов и сразу открыл ноутбук, чтобы заказать Монике ее любимый суп. Справившись с задачей, я откинулся на подушки и положил руки под голову. Я уставился в потолок, прокручивая в голове все, что с нами произошло за эти пару лет. Несомненно, я сотни раз воспроизвел в голове сценарий того, как бы выглядела наша разросшаяся семья, если бы Мо действительно оказалась беременной. Больно ли мне было слышать в ее голосе, когда она узнала, что я «почти не расстроен», что это не так? Больно. Мне так сдавило грудь, что я боролся за следующий вздох. Мне страшно было даже самому себе признаться в том, что моя жена не хотела детей. И как надолго растянется это нежелание, даже сама Моника не знала. Может, всего на год, а, может, и на всю жизнь. И осознание такой возможности угнетало больше всего. Готов ли я был попрощаться с многолетней мечтой стать отцом, только чтобы Мо была рядом? Хватит ли моей любви на то, чтобы задушить в себе отчаянное желание продолжения рода? Не возненавижу ли я Мо в процессе?

В момент моего лежания на кровати я сказал себе твердое «да», потому что в самом деле готов был наступить на горло своему отцовскому инстинкту, лишь бы не потерять Монику. На следующее утро я уже не был так уверен, а через день, когда сидел в салоне самолета, мне приходилось буквально убеждать себя в том, что это решение принял я. Что я женился и согласился со всеми причудами, которые были в избытке у этой женщины. Спускаясь по трапу самолета, я снова и снова говорил себе, как будет прекрасна наша жизнь даже без детей. Как много мы сможем себе позволить без ограничений. Но уже сидя в такси я понимал, что все мои отговорки яйца выеденного не стоили. Я хотел детей, отчаянно хотел. Это была мечта, которая поддерживала меня все те годы, когда мой бизнес переживал резкие падения и очень медленные подъемы. Я старался, потому что рисовал в своей голове счастливое будущее, в котором передаю своему сыну бразды правления моим детищем. Но существовал огромный риск того, что моим мечтам так и не суждено было сбыться. Только если… Только если я не найду себе женщину, которая согласится продолжить мой род.

Я тряхнул головой, пытаясь выбросить из головы дурацкие мысли, но они все равно возвращались и шумно стучали в моей голове. Я злился. На нее — за то, что она отказывалась дать мне стимул думать о завтра. На себя — за то, что влюбился в нее, не оставив себе выбора. А еще за то, что так поторопил ее с женитьбой. Мы толком не знали друг друга, но я все равно настоял. Теперь и эти сомнения и страхи подпитывали демона, сидящего внутри меня и пышущего пламенем.

Моника хотела легкости, непринужденности в отношениях. Она не любила, когда что-то ее обременяло или мешало делать то, чего пожелает ее душа в данный момент. Она не любила отношения, потому что не любила обязательства. Она не хотела ни с кем считаться и каждую вынужденную уступку воспринимала как очередной гвоздь в гроб ее самостоятельности. Это раздражало. Мо… она… черт, она любила веселиться без последствий. Поэтому все ее отношения сводились к одноразовым встречам. И это бесило. Ревность и страх сжирали меня изнутри, когда желтый автомобиль преодолевал последние мили от аэропорта к нашему дому.

Что говорить? К зданию я подъехал в таком настроении, что даже сам молился о том, чтобы Мо не было дома. Потому что мои ладони зудели, а ноздри раздувались так, как будто из них сейчас пойдет дым.

Я захлопнул дверь машины и подошел к дому. А потом тихо застонал, заметив колыхание занавески на втором этаже. Она была дома. Зря.

Моника

Я выскочила в коридор сразу, как за Морганом закрылась входная дверь. Подбежав к нему, я повисла на шее у мужа. Морган молча притянул меня к себе и сжал в настолько крепких объятиях, что мне стало трудно дышать. Перед этим я только услышала, как на пол с грохотом упала его кожаная дорожная сумка. Других звуков, кроме этого и шумного дыхания Моргана, не было.

Он уткнулся носом мне в шею и глубоко вдохнул. Что-то было не так. Но как только я отстранилась от него и открыла рот, чтобы спросить, в чем проблема, Морган закрыл мне рот ладонью. Он прижался своим лбом к моему и прикрыл глаза.

− Ты выздоровела? — спросил он хриплым шепотом. Я кивнула, глядя на него широко распахнутыми глазами. — Чувствуешь себя хорошо? — Снова кивок, потому что он все еще держал ладонь на моих сомкнутых губах.

Морган молча подхватил меня на руки и понес в спальню. Я не отрывала от мужчины взгляда, пытаясь хотя бы на секунду понять, чем вызвано нетипичное для него поведение. Но он только хмурился и смотрел прямо перед собой. Это было настолько несвойственно для моего мужа, что вызывало подозрения и страхи.

Как только ноги Моргана остановились неподалеку от кровати, он поставил меня на ноги. Снова прижался на секунду к моему лбу своим, а потом отстранился и запустил руки мне в волосы. Слегка потянув за них, Морган твердым голосом произнес:

− Всего одно правило: ты молчишь. Ни слова, Моника, ты поняла? — Я молча кивнула, блуждая взглядом по его резким чертам лица. — Если ты произнесешь хоть звук, я накажу тебя. И засуну тебе в рот кляп. Уяснила?

Так он еще никогда со мной не разговаривал. Морган цедил каждое слово сквозь плотно сжатые зубы. Его глаза налились кровью, а взгляд был затуманен похотью и ненавистью. Я уже согласилась на эту игру, а потому отступать была не намерена. Я слишком соскучилась по нему, чтобы все разрушить и не получить удовлетворения, в котором отчаянно нуждалась.