Инцел на службе демоницы 4: Гарем для чайников (СИ) - Блум М. - Страница 6

В обед же я в полной мере понял значение слова остракизм. Когда в столовой — длинном деревянном здании, больше похожем на ангар со множеством столов — попытался попытался подсесть к самой шумной и на вид веселой компании.

— Можно?

Вместо ответа они повскакивали с мест и, подхватив подносы с едой, торопливо пересели за соседний столик, даже не глядя на меня. Зато потом, пока я обедал в одиночестве, молча косились в мою сторону. Однако стоило мне повернуть голову, как все дружно утыкались глазами в скатерти.

После обеда девчонки разошлись по своим делам. Хотя делами местный досуг сложно было назвать. В лагере будто шел нескончаемый праздник праздности — без режимов, правил и распорядков. Все обитатели были предоставлены самим себе и сами себе находили занятия, чтобы не страдать от скуки. Часть девушек, сбившись в кучки, сидела на деревянных крылечках и болтали. Другие под предводительством своего сурового тренера снова занимались зарядкой. Третьи просто валялись на травке и сладко сопели.

Казалось бы, единственный парень в такой девичьей компании будет популярен сам по себе. Но происходящее подозрительно напоминало мой персональный ад: девушки не просто меня игнорировали, а еще и нервно разбегались при моем приближении, как от огромного таракана. Впору было вешать табличку “зло” на грудь. И как я ни старался, они даже не давали мне шанса показать, что я не такое уж и зло.

Ужин прошел для меня так же недружественно, как и обед. Насладиться хотя бы едой мешали комки в манной каше, точь-в-точь как в каком-нибудь детском саду, и дородная женщина на раздаче, брезгливо швырнувшая “лакомство” на мою тарелку. С подобным презрением ко мне раньше относились только ангелы. Но едва ли ангел займется такой работой — скорее, чей-то постаревший фамильяр, чей рай после смерти был все ближе и ближе. И чего тогда такая хмурая? В ее случае радоваться надо.

Сразу после ужина девчонки и вовсе куда-то исчезли — все разом. Лагерь неуютно опустел, и в наступающих сумерках я остался один среди леса, словно весь мир объявил мне бойкот.

Не зная, что тут еще делать целых четыре дня, я сначала бродил между домиками. Одна из растоптанных дорожек неожиданно вывела меня к реке, хоть как-то оправдывающей, почему этот лагерь назывался “Райской гаванью”. Правда, лично для себя райского я пока тут ничего не нашел. Послонявшись вдоль темного берега, я снова свернул в чащу и внезапно услышал голоса.

На небольшой поляне, спрятанной среди зелени, ярко горел костер, а вокруг него на бревнах и пеньках сидели обитательницы лагеря. Все в одинаковых нарядах — так что со стороны их даже можно было принять за секту. Только теперь поверх белых маечек они надели голубые свитера, а вместо шортиков все были в голубых разлетающихся юбках. Пламя пылало, освещая стройные ножки, временами раздвинутые настолько небрежно, что мелькали трусики.

На самом высоком пеньке с важным видом видом сидела их тренер.

— Значит, — закинув темный хвост с пышной груди за спину, произнесла она, — что я хочу сказать по поводу Томы. Ты, — палец ткнул в сторону одной из девчонок, — сегодня не была на зарядке. И как это понимать? Типа я тут не главная, одна из вас, значит, меня можно не слушаться?

— Но, Кристин, я… — забормотала та.

— Никому не интересны твои отговорки! — сурово перебила Кристина. — Но если ты сейчас не можешь добровольно соблюдать простой распорядок, как же ты сможешь подчиняться правилам рая, когда начнешь службу?..

За неимением телевизора я будто наблюдал трансляцию какого-нибудь реалити-шоу. Девчонка вяло оправдывалась, а их тренер доказывала свой авторитет, который тут казался непререкаемым. В таких условиях мои шансы потрахаться здесь уверенно стремились к нулю.

— А вы две… — Кристина строго повернулась к двум другим девчонкам, которые перешептывались у костра.

Обе мгновенно замолчали и напряглись.

— Я видела, как вы в столовой косились на этого мерзкого прислужника демонов…

Девчонки виновато потупили глаза.

— Напоминаю всем, — разорялась Кристина, — он здесь, чтобы сбить вас с пути! Заговорите с ним, и потеряете свой шанс на достойную жизнь…

Решив не дослушивать, я развернулся и побрел к своему домику. Даже и не думал, что окажусь здесь чем-то вроде лагерной страшилки, которой пугают на ночь непослушных девочек. В тишине вдруг захрустели ветки, и тень, внезапно выскочившая из-за деревьев, резко врезалась в меня.

— Ай!..

С вскриком девушка полетела на землю. Я инстинктивно дернулся следом и успел ее перехватить — причем очень удачно, хоть и не специально. Одна моя рука пристроилась ей под бедро, сминая тонкую ткань юбки, а другая — обвила ее талию, словно намереваясь получше ее облапать. Оценив позу, я уже мысленно приготовился к звонкой пощечине.

— Сказали, что будешь приставать, — вместо этого улыбнулась незнакомка.

Янтарные волосы, распавшиеся по ее плечам, роскошно переливались в свете луны. Лукавые карие глаза с интересом рассматривали меня, не спеша испуганно опускаться. Днем я ее не заметил. Если бы заметил, наверняка бы запомнил.

— А мне сказали, — отозвался я, — что тут будут приставать ко мне.

Девушка усмехнулась.

— Ну, если отпустишь, может быть, и начну…

Спохватившись, что все еще держу ее — мои руки крайне удобно устроились на ее упругих бедрах и талии, — я аккуратно отпустил ее. Она одернула помявшуюся юбочку и свитер и вновь с любопытством взглянула на меня.

— Юля, — ее рука кокетливо вытянулась мне навстречу.

— Паша, — представился я, охотно пожимая ее ладонь.

— Здесь уже все знают, как тебя зовут, — игриво заметила она. — Кто ты и откуда.

Ну надо же — а мне уже начало казаться, что я здесь невидимка.

— И, по-моему, — подхватил я, — меня здесь все боятся. Или все такие скромные.

— Им здесь просто мозги промывают, — с иронией бросила Юля. — А скромных тут нет. Хорошие девочки в этот лагерь не попадают.

Поджав губы, она прислушалась. В тишине было слышно, как Кристина праведно разорялась у костра, отчитывая очередную девчонку за то, что та не убрала за собой в столовой.

— И какие же девочки в этом лагере? — хмыкнул я. — Плохие?

А самое плохое, видимо, не убранная посуда и пропущенная зарядка.

— Явно не образцовые, — отозвалась Юля. — Это к хорошим девочкам приходит ад, рай же спасает тех, кто уже оступился… Порноактрисы, стриптизерши, консуматорши, нимфоманки, веб-камщицы, да и просто шлюхи. Да что говорить, тут все по-своему шлюхи…

— А ты?..

Я не стал досказывать до конца.

— А я не лучше других, — серьезно ответила она и внезапно улыбнулась. — Хотя невежливо спрашивать такое у девушки.

После такой фразы меня невероятно тянуло спросить, чем она все-таки занималась в прошлой, долагерной жизни. С такой сочной фигуркой и милым личиком она могла быть кем угодно из перечисленного списка. Пока я тупил, Юля, еще немного послушав перебранку у костра, развернулась и направилась в противоположную сторону от всех разговоров. Опавшие ветки захрустели под ее голубыми кедами, и я поспешил за ней.

— Может, тебя проводить?

— Зачем? — она прищурилась.

— Ну, мало ли…

Ее губы слегка растянулись.

— Мы уже два месяца здесь, и за это время я прекрасно выучила, где мой домик. Но если хочешь, можешь составить компанию.

Конечно, хочу. Глупо не разговорить единственную заговорившую со мной девчонку.

— А не скучно-то здесь два месяца? — я уцепился за первую же тему. — Развлечений тут не особо много.

— Поэтому мы все и ждали, когда ты появишься, — ее глаза озорно сверкнули. — Так что следующий шаг за тобой… Ну все, вон мой домик, — она вдруг показала на избушку неподалеку. — И двери у меня, как и у всех, не запираются.

— Так, может, я войду? — предложил я.

С учетом всего, прозвучало весьма двусмысленно. Юля усмехнулась.