Зыбкое равновесие (СИ) - "Ande" - Страница 10

— Встань, Александр Орлов. Я принимаю твою службу, и разрешаю тебе снарядить корабль, и отправится вморя.

— Но почему в море? Саша? — мы выпили по рюмке водки. Опять же по традиции. Очень непонятен был мне Дантес. Он смотрел на меня … с грустью, что ли. Я нравлюсь педикам?! Он надеялся меня растлить?

— Я плохо езжу верхом, государь. А в море это не заметно.

И наконец-то все засмеялись. И в улыбке все изменилось. Император оказался веселым парнем, почти моим ровесником. Бенкендорф славным дедом. И даже Дантес не лишен обаяния.

— Не хочешь говорить, не говори.

— Да нет никакого секрета, Ваше Величество. Я тут в библиотеке сидел, и случайно узнал, что знаменитое золотое руно — вполне реально. Почему бы мне не попробовать его найти? Снаряжу корабль, сплаваю. Империи слава, Имперскому музею — толпы посетителей. А уж вы то меня не оставите.

— И что ты хочешь? Чинов или наград? Не боишься сгинуть в пучине?

— Ясное дело наград. И несмотря ни на что, я. оптимист.

— И в чем же это выражается? — с любопытством спросил Дантес.

— Выражаясь военно- морским языком, барон, оптимист- это тот, кто оказавшись по уши в дерьме, не унывает, а игриво и задорно булькает!

— Прекращай, Орлов. Я не допущу склоки меж моими людьми. Лучше скажи, что тебе нужно для экспедиции?

— Буду признателен, если мне дадут штурмана- навигатора. И мага. Лучше, если моих ровесников. Мне проще с ними будет.

Мы, тем временем доели, соте и перешли к кофе с ликерами и сигарам. Я скрутил самокрутку. Что немедленно всех заинтересовало. Скрутив машинкой себе сигарету, Император спросил:

— Вот прямо еще один пример. Ты, Саша, что думаешь о развитии магии? Или все же технику развивать?

— Кто я такой чтоб давать оценки? Но мое личное мнение в том, что магия — неисчерпаема. Нужно просто изучать. А просадить империю в затратах на всякие экспансии- дело нехитрое.

— Ты прямо как обер-прокурор рассуждаешь- добродушно проворчал Бенкендорф.

— Вы, граф, обязательно ему об этом скажите. А то мало ли, заподозрит в невосторженности.

— Ладно, время- Император промокнул рот салфеткой. — Быть по сему. Рескрипт тебе, Орлов доставят. За обед спасибо. Я пришлю дворцового повара, пусть научат этому твоему Оливье.

Глядя вслед экипажам Императора и свиты, я снова закурил, и подумал, что все сложилось как нельзя лучше.

Тут к подъезду подкатил. извозчик, и из коляски выпрыгнул отец.

— Ты меня встречаешь?

— Да нет, у нас тут Император обедал. Вот, проводил.

— Славно! Все прошло нормально?

— Да. Пойдем отец, нам нужно поговорить.

После посещения Императором нашего ресторана, события начали развиваться неудержимо.

Я почти честно рассказал отцу, что обрел непонятные магические способности. Благодаря которым нашел клад. Чтоб не связываться с фискалами, и претензиями на клад от наследников и магистрата, договорился с преступностью. О том, что ты, отец, выиграешь на скачках. Вот деньги, которые ты поставишь. Ставь как угодно, меня заверили, что ты все равно выиграешь. Только сообщи что играешь заранее. Причем, если у тайной канцелярии возникнут вопросы, и они возьмутся изучать произошедшее, бандиты честно расскажут, что ты, таким образом, взял взаймы у. Гюнтера. Для снаряжения экспедиции сына. Хотя поверь, отец, они нам по любому должны, и проблем не будет.

— Ты твердо решил быть моряком? Орловы никогда не занимались морским делом! — отца нисколько не озаботил визит Самодержца и внезапное богатство. А вот известие о том, что сын намерен искать удачу в морях — шокировало.

— РарА! С досадой хочу тебе сказать, что наш род зря пренебрегал имперской библиотекой. Но, изучая пыльные талмуды, я вдруг понял, что к славе Отечества можно многое сделатьи просто изучая книжки.

— Хорошо, что ты мне напомнил. Пойдем. — отец многообещающе улыбнулся.

Мы прошли на задний двор, переоделись и провели спарринг. Отец не зря носит свой титул. Разгоняя метаболизм еще дедовской методикой, он становится невероятно быстр и точен. А богатейший набор приемов и способов нанесения ударов сделал его трудным соперником даже для эльфа Орледиля. За которым стояли века боевых единоборств. Впрочем, мне и не требовалось у него выигрывать.

Спарринг проходил на заднем дворе. Никаких объявлений не делалось, но собралась изрядная толпа. Прислуга, друзья отца, затесавшиеся к ним дамы из посетителей ресторана. Плюс мои бывшие одноклассницы Грибова и Маржиевская, как раз вкушавшие в ресторане пирожные с кофе. Хотя, что они там могли рассмотреть? Полторы минуты странного танца и неразличимых, едва угадываемых движений руками и ногами. Закончившихся, слава Богу, моим поражением. Потому что впервые во мне проснулся Орледиль, и жаждал крови этого наглого ЧЕЛОВЕКА. Я проиграл, какой позор.

Нда. Одна надежда, что эльфу местные дела до лампы. А то ждет меня уютная рубаха с рукавами, завязанными на спине.

После моего поражения, публика вспыхнула аплодисментами, и дружным ревом. Поверженного меня принялись поднимать прекрасные девы Маржиевская с Грибовой. Вытирая мой разбитый нос и накладывая, в меру сил, исцеление. Под веселым взглядом отца.

Узнав, что я посетил публичный дом впервые лишь недавно, он огорченно проворчал, что поздновато ты начинаешь. Пропустил столько интересного. А теперь с любопытством присматривался, не из за них ли я нес целибат. И, кажется, он решил что я намерен затащить в постель обоих сразу. Потому что взгляд был одобрительный. Типо — так то да, понимаю. Кобель старый. Нет бы, сына сводил лет в четырнадцать к шлюхам. Уж точно он эту Ангелику быи не заметил. Тем более что отделаться от помощниц удалось с трудом. Пришлось уйти из ресторана в квартиру.

И мы и обсудил детали внезапного обогащения. И мои дальнейшие действия. И заклинаю, отец. Пусть ипподром положит выигрыш на счет в банке. Публично. А то еще гонять залетных налетчиков от дома устанем.

На следующий день, с утра, фельдкурьер доставил рескрипт Императора, и открытый каперский патент. А отец направился на ипподром. Просто сделай рукой вот так, рарА. И скажи человеку, подошедшему к тебе, что намерен играть. Не меньше чем за час.

А сам я, вооружившись рескриптом, направился в Императорскую Военно-Магическую Академию. Где был принят ректором. Взиравшим на меня как солдат на вошь. Ничего другого в логове Дантеса, что здесь проректором, я и не ожидал. Но мне нужен был маг. О чемя ректора и уведомил. Для морского похода. Лучше всего — целитель, но и водник, или воздушник тоже сойдут.

— Вы, Орлов, плохо понимаете специфику нашего учреждения. Процесс обучения мага нельзя прерывать. Потому что, в лучшем случае, начинать придется заново. Так что не знаю как вам помочь.

— Мне нужна не помощь, господин Ректор. А маг. Вы почему то решили, что я у вас что то прошу. А я всего лишь соглашаюсь взять, что дадут. Хотя могу и выбрать. Или у вас свои взгляды на рескрипты государя?

— Вы забываетесь! — ректор вскочил с места — не смейте мне хамить, мальчишка!

— В любое время, в любом месте, сударь. Но только вначале вы сделаете то, за чем я сюда прибыл. Предоставите мне мага, что пойдет со мной в море.

— Вы понимаете, что вы не ваш отец? — ректор- крутой маг воздуха. Думает, что со мной справится. И намекает, что я против него слабоват. — Хорошо, я выберу время, в течение года, о чем вас уведомят.

— Отлично! Но сначала — маг.

— Приходите в канцелярию Академии через час, вас там будет ждать назначенный специалист. Больше не смею задерживать.

— До свидания, господин Воронцов. Берегите себя для нашей встречи. Я намерен добиться от вас искренних извинений.

Вот же пидовский прихвостень! Будет мне тут важную морду строить! Выйдя в сквер возле академии, я уселся на скамейку, и закурил. И уже здраво задумался. Эка меня расколбасило то! Я бы, с ним так себя вести не стал. Детский сад какой то. Это испуганный школьник, попал в вотчину Дантеса, и встопорщился. Как же мне себя контролировать? Видимо, никогда не расслабляться. Все же трудно адаптироваться. Это школьник думает, что вся академия пляшет под Дантесову дудку. А я-то понимаю, что академия большая, и как раз ректор мне не враг, хотя бы потому, что явный натурал. А скорее союзник, которого я благополучно спустил в унитаз. Да и насчет качества мага, что мне дадут, я не заблуждался. По любому выберут самого никчемного. И в этом мне виделся смутный, но шанс.