Tobeus (СИ) - Тауров Илья - Страница 26

— Нет, это его так зовут, он не из России просто.

— А откуда тогда? — Спросил тот же.

— Говорит, что из Германии. — ответил Толик.

— И что ты, потерялся, — уже ко мне обратился белобрысый, — мама летела на самолёте, а ты выпал прямо к нам сюда?

Я растерялся и не знал, что ответить, обычно никто такими нападками не занимался.

— Где вы его отрыли, Анатолий Андреевич, у нас что много еды слишком стало, будем этому животному вонючему скармливать?

— Вася, — Толик стал строгим, — я еду, если что, то у тебя отберу, ты как себя ведёшь? Пацан, что виноват, что таким родился? Ему десять лет, он думаешь предводитель армии или что?

Теперь стало ясно как зовут одного, в тот же вечер я узнал, как зовут и двоих оставшихся, высокого и крупного парня звали Сергей, ему было четырнадцать, лоб покрывали прыщи, а голос грубел, он почти не говорил со мной, как и с остальными, без проблем, когда надо командовал нами, а сам исполнял только команды Толика, а второго звали Саша, это был родной брат Василия, их родителей убили солдаты европейской армии, как я потом узнал, и вдвоём они сбежали из своего города, пока не наткнулись на Толика где-то на севере, точно их историю не знаю, потому что забыл, да и в подробностях мне никто не рассказывал.

В тот первый день я скрутился на полу ощущая запах разогретых консервов, которыми со мной никто не собирался делиться, в общем-то если еды было действительно мало, то и не стоило, так я думал в тот день, в животе урчало, а я не мог заснуть на холодном бетонном полу, на меня рявкнул своим вечно хриплым голосом Вася, чтобы я перестал крутиться, а я, почему-то не желая его злить, повиновался и замер на полу. Через какое-то время Толик добыл мне матрас, на котором я и спал и вообще жизнь пошла в более спокойном ритме.

Тот город назывался Истра и наши дни проходили похожими один на другой, но тем не менее каждый был довольно интересным, Толик, будто персонаж какой-то игры, каждый день давал нам задания, то наловить какое-то количество рыбы, то найти какие-нибудь запчасти для машины, и мы ходили по городу и деревням до которых могли добраться, иногда приезжал Максим, бросал мне пару слов и потрепав за плечо уезжал снова. Потом стали появляться ещё русские солдаты, оказалась, что та форма, которую я украл нужна была, чтобы без подозрений пробираться внутрь той группировки из европейских дезертиров, там уже Максим делал всякое: воровал оружие, еду, иногда убивал солдат и воровал ещё форму, эту форму раздавал новоприбывшим солдатам, которые уже ехали в Печору с ним, чтобы проделывать тоже самое.

Максим продолжал всё делать тихо и в тёмное время суток, потому что появись он там днём, даже в форме его просто-напросто рассекретили бы по лицу, а вот ночью военная форма была хорошим подспорьем. Дело ещё и облегчало то, что из этих отрядов европейских дезертиров постоянно отделялись ещё более мелкие группы и уходили на свои хлеба. То есть пропажи солдат как правило объяснялись внутри не убийствами, а побегом. Чем и пользовался Максим, если он не врал мне тогда, то пока европейские солдаты дождались весны, он и сотня его товарищей «оприходовала» около трети тысячного отряда.

Как те солдаты, весны ждал и я.

Хоть и жил на нескольких квадратных метрах с теми русскими детьми, правда Сергей был уже почти не ребёнком, я так и не смог сдружиться ни с кем из них, часто дрался с Василием, первое время, если честно, то вообще терпел побои, не понятно чего боясь, ведь меня уже и так били, а в один день сорвавшись и хорошо разукрасив бледное лицо своего врага-соседа, на пару дней его успокаивал, но потом он начинал задирать меня опять, если Толик это видел, то мог крикнуть на него, но ничего никогда не делал и с тех пор наши драки происходили раз в несколько дней точно, и часто сильнее был я, это кажется в основном и бесило его.

Так день за днём, по температуре я понял, что наступила весна, а значит скоро Максим увезёт меня куда-то. Он обещал.

Был уже вечер и небо почти стало чёрным, кроме тонкой красной полоски около горизонта, которая, кажется, и подкрашивала в кровавый цвет окружающую природу. Мы как обычно вчетвером возвращались с озера, где словили приличное количество рыбы — хватило бы на нас с Толиком и ещё на пару дней осталось бы. Пацаны говорили, что это потому, что тут лет пятнадцать уже нет людей, а если бы не зима, то и зверей в этих лесах было бы столько, что просто промазать стало невозможно, а так они то передохли, то ушли на юг.

Подходя к нашему жилищу, мы переглянусь, потому что услышали необычный шум, Саша, брат того, что вечно не давал мне спокойно жить, сказал, что вроде: «Нас нашли», и резко остановился. Я и сам на секунду испугался, и уже даже придумал, как я буду говорить на немецком, прикидываясь валенком и мол по-русски не понимаю ни слова. Если честно, то я уже давно придумал множество историй, на тот случай, если нас обнаружат европейцы: все эти русские убили моих родителей, а я тут у них хуже раба, да, сказать такое было бы подло, зато безопасно, ещё я думал, что отличная идея сказать о том, что я потерялся, и ещё множество вариантов, хорошо, что этого ни разу не понадобилось применить — сейчас мне очень стыдно за свою трусость и подлость.

Тогда не пришлось говорить на немецком потому что мы услышали русскую речь и стало понятно, что это свои солдаты, но всё равно, гул стоял необычный, мы побежали вперёд, а приближаясь увидели неописуемо больше количество солдат. Раньше Максим тут появлялся, самое большее, с пятью солдатами, а тут была где-то сотня, в общем их количество кроме недоумения ничего у нас не вызвало.

Мы пошли искать кого-нибудь из знакомых, Максима или Толика, но нигде не было видно ни одного, ни второго, я уже потерял и своих друзей, если можно так их назвать, и слонялся между солдатами, которые не без удивления на меня смотрели, мол откуда тут ребёнок. Хотя ребёнком я себя уже давно не считал. Иногда на глаза попадались женщины, часто так же коротко постриженные, как и мужчины, по головам я и старался заметить Максима, потому что только у него были хоть и не очень длинные, но всё же в один-два сантиметра, такие же черные как борода, волосы. И уже почти решив идти в свой подвал, так как Толик точно пришёл бы туда во время темноты, наконец заметил Максима. Сразу же пошёл к нему.

— Здорова, — начал я, стукнув его по спине и ждал пока он повернётся, — что это тут такое?

— Ой, — повернулся он ко мне лицом, — пойдём отхватим себе Печору обратно, жаль, что зимой не получилось, чтобы твои крысы перемёрзли, ну ничего, это ещё всё равно на долго.

— Что на долго? — Не до конца понял я, о чём именно говорит Максим.

— Братаны твои немецкие тут ещё надолго, — он улыбнулся, — нас всего-то сотня, а в городе там, скорее всего, человек шестьсот, если была тысяча, то около ста мы убили, кто сам подох, кто сбежал, но сегодня нам надо будет уже с этим закончить.

— А почему тогда только сто людей? Если их шестьсот.

— Да нам должно хватить, — он закурил и не доставая сигарету изо рта продолжил, — тут твоих миллионов двадцать разбросано, по всей России, а у нас, наверное, и миллиона солдат не наберётся, но зато я знаю, что уже во многих городах действуют группы вроде нашей, правда на юге, где больше всего вражин — у нас солдат меньше всего, но если всё делать правильно, то всё не так уж и пропало.

— Понятно, — я, наверное, оборвал его речь, — когда вы поедете?

— Да сегодня, после двенадцати, — теперь он взял сигарету пальцами так, чтобы спрятать от ветра тлеющий табак внутрь ладони, — ты далеко не уходи, поедешь тоже.

— Я не хочу, — сразу ответил я, даже не раздумывая — лучше пойду спать.

— Не, дружок, надо, — сказал Максим покачивая головой, — надо посмотреть где у тебя свои, а где чужие, ты же хочешь на юг поехать, а там знаешь, не очень любят теперь твоих, только наших любят, а я не знаю наш ты или не наш.

Он как обычно добродушно улыбался, но мне становилось жутковато от этой улыбки. До выезда оставалось пару часов, через какое-то время солдаты ушли в ближайшие дома и вышли обратно уже все облаченные в форму европейской армии. Я сидел на остатках скамейки и надеялся, что Максим передумает меня брать, я бы мог конечно спрятаться где-нибудь здесь и никуда не ехать, но рано или поздно пришлось бы всё-таки вылезать, после этого меня уж точно никто не принимал бы за своего, игнорирование это самоё лёгкое, что со мной произошло бы. Не хочу конечно наговаривать на человека, но скорее всего Максим после такого фокуса с прятками, сам бы взял меня за шиворот отвёз ещё дальше и там бы и выбросил.