Стигма ворона 2 (СИ) - Горина Юлия - Страница 4

А Эш с остервенением все рубил и рубил, норовя сломать позвоночник, перебить связки на крестце.

Тварь рывком развернулась к своему главному врагу мордой, роняя при этом на груду камней Шеду и крыса.

Схватившись двумя руками за рукоять меча, Эш со всей силы вонзил его хозяину в огненный глаз.

Боров оглушительно завизжал и конвульсивно забился, снова пытаясь вытащить свое неповоротливое, тяжелое тело из каменной ловушки. Лязгнув клыками, он ободрал Эшу плечо, и в этот самый момент молодой ворон своими когтями выцарапал ему второй глаз…

Через пару минут все было кончено.

Тяжело дыша, Эш поднялся с колена, весь залитый кровью.

Прямо перед собой он видел город, объятый пламенем праздничных факелов. На деревянных настилах, построенных на рыночной площади, без дела стояли брошенные бочонки с выпивкой. Ритуальные гимны больше не лились с его стен, звуки тамбуринов и флейт растаяли в воздухе. Люди отхлынули подальше от пролома и замерли, как изваяния.

А из-за спины слышались громкие возгласы, смех и слезы. Это выжившие жертвы, прижимаясь друг к другу, все еще не могли поверить, что все закончилось.

Эш отвернулся от города вместе с его поверженным хозяином. И увидел в шаге от себя Дария, который опирался на плечо Шеды и морщился из-за новой стигмы, которая проросла у него прямо поверх предыдущей, сплетая двух вепрей воедино.

— Ну вот, теперь ты дважды свин, — усмехнулся Эш.

Шеда улыбнулась, а Дарий промолчал — то ли боль все еще была слишком сильной, то ли шутка показалась не смешной.

А позади все еще дымилось поле. Обломки настила валялись на груде камней. И неподалеку от одного такого обломка Эш увидел господина Дагана, лежавшего с своем белом нарядном камзоле прямо на выжженной траве, придавленный деревянной балкой.

Эш двинулся к нему. Приблизившись к Дагану достаточно близко, чтобы рассмотреть его позеленевшее, мертвенное лицо, молодой ворон остановился.

Даган, ощутив его пристальный взгляд, с трудом разомкнул веки.

Несколько секунд они молча смотрели друг на друга.

Нечасто презрение заглядывает ненависти в глаза.

— Чего ты хочешь?.. — проговорил, наконец, Даган. — Чего еще тебе надо?..

Эш не отвечал. Он словно не слышал тихих, невнятных слов молодого синьора.

И тогда Даган закричал:

— Чего тебе нужно?! Хочешь теперь убить всех нас? — хрипло воскликнул он. — Так ты это уже сделал! Иди, посмотри на город, который ты уничтожил! На женщин и детей, которых по твоей милости разорвут дикие духи, пока они будут искать себе пристанище!

— А ты всерьез ожидал, что я безропотно лягу на траву и позволю себя сожрать? Во имя жизни добрых женщин, собравшихся сегодня здесь, чтобы выпить за мое здоровье? — сказал Эш, наклонившись к Дагану. — Да плевать мне на твой гнилой город. Мы просто заберем свое и уйдем отсюда. Счастливо оставаться, синьор Даган.

— Я тебя запомню, Эш-Живодер из Сорса!.. — с ненавистью прохрипел тот.

— Тоже мне, честь великая, — пожал плечами парень.

Когда Эш подошел к Хэну, тот освобождал последнюю девушку. Бывшие узницы не спешили уходить. Они продолжали сидеть на траве, цепляясь друг за друга руками и утирая слезы с бледных щек.

При виде стигматика девушки умолкли, опасливо поглядывая в сторону юноши.

Они боялись его.

Хэн тоже взглянул на Эша через плечо, усмехнулся и точным ударом расколол ножные колодки, высвобождая пленницу.

— Готово, — сказал кузнец, поднимаясь. — Ну все, девки, теперь по домам. И на вашем месте я бы не высовывался…

Девушки послушно закивали, и неуверенно поплелись к городу на подгибающихся ногах. Одна из них пару раз обернулась — то ли на Эша, то ли на Хэна. И вид у них был теперь вовсе не радостный, а скорее растерянный.

— Как мыслишь, их в покое оставят? — спросил парня Хэн.

— Их-то, думаю, да. А вот тебя — вряд ли, — ответил Эш.

Кузнец усмехнулся.

— А был он у меня здесь, покой-то?..

— Нельзя тебе к ним возвращаться, Хэн. Поехали лучше со мной. Выберешь любой другой город, ближе к переднему краю. Там наверняка найдется немало людей, которым хватит ума оценить то, что ты умеешь делать.

Кузнец вздохнул.

— Поздновато ты, парень, приехал, — с мрачной усмешкой сказал он. — Лет десять бы назад — тогда да… А щас… пропил я все… Ни денег у меня в запасе нет, ни лошади, ни руки твердой…

— Да поехали, Хэн! — взорвался Эш. — Деньги и коня я тебе дам, дорогу найдем. И вообще, где тот храбрец с яйцами из змеиной стали, который на глазах у стражи пленнику оружие отдал?

Хэн рассмеялся.

— Ты лучше спроси, откудова он вдруг взялся.

— И откудова? — с улыбкой спросил Эш.

— А хрен его знает, — рассмеялся кузнец. — Так девок жалко стало — глядеть было невмоготу.

— Даган тебе этого не простит. И горожане — тоже. Поехали, Хэн!.. И в задницу все вопросы, там разберешься как-нибудь.

Кузнец неуверенно кивнул.

— Пожалуй, стоит попробовать…

— Ну вот и хорошо, — улыбнулся Эш.

Между тем городская стража наконец-то вытащила из-под завала господина Дагана. Его усадили на лошадь и повезли в город, а один молодой воин, ссутулившись, деревянным шагом направился к Эшу и, заикаясь, проговорил:

— Г-господин Даган п-просил узнать, что в-вы х..х..хотите забрать и дать в-вам это.

Молодой ворон прищурился.

Сначала он хотел было ответить, что все свое заберет сам — завтра, после того как все отдохнут. Но потом решил, что тянуть нечего, а за ночь Даган может из соседнего города призвать себе на помощь новую проблему на их головы, или еще что-нибудь.

— Мы сами возьмем то, что нам нужно. От тебя требуется только вернуть все наши деньги и оружие.

— Я все сделаю! — без запинки выпалил стражник.

— Принесешь к дому Верры, которую ночью убили вместе с детьми. Знаешь, где это?

— Да, я знаю! Я быстро!

Стражник поспешил исполнять поручение, а Эш следом за ним направился к друзьям, до сих пор так и стоявшим возле пролома.

— Эй, хорош уже к полуголой Шеде прижиматься! — шутливо крикнул он Дарию. — Собираться пора!..

Дар убрал свою руку с плеча девушки, обернулся и неожиданно жестко сказал:

— Я не поеду.

Эш встал, как вкопанный.

— В смысле не поедешь?..

— В смысле я не брошу этих людей после того, что мы с ними сделали! — рявкнул на Эша Дар.

Шеда, смущенно прикрываясь руками, отвернулась и опустила глаза.

Юноша шумно выдохнул. Однако удивленным он сейчас не выглядел, скорее огорченным.

— Слушай, Дар… То, что наши пути вскоре разойдутся, я уже понял. Мне это стало ясно еще в темнице. И я, на самом деле, не против. Наоборот, так будет только лучше. И тебе, и мне. Но оставаться здесь, где каждый первый тебя ненавидит и с радостью всадит нож тебе в спину, пока ты спишь — зачем?

— Затем, что кто-то должен исправить все то, что мы здесь напортачили, — заявил Дарий.

— Отлично! И с чего начнешь?! — взорвался Эш. — Нового духа прикормишь? Ну а что, шлюхи-то еще живые остались…

— А ты меня с собой не путай, — ответил Дарий, и глаза его потемнели. — Это тебе важнее всего достигнуть цели, а какой ценой эта самая цель достигается, для тебя, похоже, больше значения не имеет!..

Шеда сделала неприметный жест Хэну, и они отошли в сторону, чтобы не мешать разговору. Покосившись на полуобнаженную девушку, кузнец одобрительно крякнул и с грустным вздохом принялся стаскивать с себя рубаху, чтобы помочь ей прикрыть все то, что ему самому очень даже понравилось бы наблюдать неприкрытым вовсе.

— Эй, мы сходим в город и все соберем! — громко крикнула она, но на девушку никто не обратил внимания.

— … Что с тобой творится, Эш? — продолжал Дарий, потоком выливая на своего молодого приятеля все то, что у него накопилось на душе. — Ты же мальчишка, который краснел от смущения при виде красивой женской груди, ты в подземелье без малейшего колебания бросился защищать своего надзирателя! А теперь ты оставляешь за собой целый город, который по твоей милости будут рвать на части другие дикие духи, и тебе никого не жаль. Ты даже шутки шутить изволишь, вот какое хорошее у тебя настроение! И я больше не знаю, кто передо мной — человек или проклятый ворон, который творит такое, что…