Поводырь (СИ) - Щепетнов Евгений Владимирович - Страница 32

А еще — я пытался найти способ оживления драконов. И не только оживления. Ну вот например: оживил я дракона, и он вылез из яйца. Упрощаю, конечно — как сказал мой кот: «дракон — это яйцо яйцо — это дракон». В общем, получается, что драконов каким-то образом «утрамбовали», превратив в здоровенные яйца-бриллианты, и теперь нужно понять, а что будет, когда драконы появятся на свет? Почему-то все думают, что дракон как только вылезет из яйца, так сразу и полюбит того, кто разбил его скорлупу. А с какой стати-то? Ну вот зачем драконенку любить того, кто вывел его на белый свет? Для меня это загадка. Произвол авторов книг, в которых это событие описано.

И может быть гораздо хуже. Помню, читал Саймака «Заповедник гоблинов». Забавная старенькая книженция, которая сто очков вперед даст современной мировой фантастике. Ну так вот: там дракон был заключен в некий артефакт, который и являлся этим самим драконом. То есть, артефакт — это дракон, дракон — это артефакт. Аналогия полнейшая, за исключением одной детали: здесь полупрозрачные, прекрасные как драгоценные опалы яйца, там — черный параллелепипед. Но суть-то остается той же!

Увы, у героя Саймака были специальные очки, которые являлись прибором для считывания электронных книг. Он посмотрел через эти очки в артефакт — и дракон вышел на свободу. А мне какие надеть очки? Да здесь ни о каких очках и слыхом не слыхивали! У них подзорную трубу начали делать всего лет пятьдесят назад. Да и то — трубы их дерьмовые и показывают вверх ногами. Еще не додумались, как сделать нормальную зрительную трубу, не искажающую релаьность.

В общем — не знаю, как освободить драконов. А если освобожу — не попаду ли им на зуб? Вспомнилось, как один герой книги освободил джинна. А джинн этот самый был невероятно зол тем обстоятельством, что его так долго никто не освобождает. Вначале он хотел исполнить освободителю три желания, потом дать награду попроще, а в конце концов — решил убить героя как можно мучительнее. Только пускай выберет свою смерть. Не помню, чем там закончилось. Вроде как герой упаковал джинна обратно в бутылку. Ведь джинны по определению совершенно тупые, и любой мало-мальски соображающий парень легко определит их обратно в бутылку. Ага, авторский беспредел.

Работа в библиотеке шла полным ходом. Мои наложницы мельком просматривали выносимые книги (когда это не мешало и не грозило испортить листы ветхих книг), и сразу разделяли стопки по разделам, чтобы потом систематизировать окончательно. Этим же занималась и моя «секретарша» Илга — она ведь была грамотной, правда только на всеобщем, имперском языке. Старые языки времен Предтеч она не знала.

Почему я в такое время занялся оборудованием библиотеки? Да почему бы и нет? А когда еще-то? Знания — сила. Старая формула, которая в этом мире как никогда имеет большое значение. Если я узнаю о драконах, если сумею их выпустить и подчинить себе — мне никто не страшен. Ни степняки, ни император. Ну…наверное. Если верить преданиям, на драконов не действует магия. Они ее просто впитывают.

Но тут есть нюанс. Ну, хорошо — магия на них не действует. Например — вызванный огнеборцами магический огонь. А управление стихией? Воздух — это не магический элемент. Я просто беру этот самый воздух, с помощью магии уплотняю до твердости стали, отправляю в противника. Как это может подействовать на врага, обладающего защитой от магии? Да так же, как и на НЕ обладающего защитой. Ты не можешь проклясть защищенного, ты не можешь воздействовать на него напрямую магической энергией — если у него магическая защита. Но если ты хватаешь глыбу с тебя ростом и отправляешь ее в полет, с целью приземлиться на макушку супостата — что тебе может помешать? Какие амулеты? Никакие, само собой. И вот что получается — самая сильная боевая магия — это магия воздуха. Насколько я знаю, самые сильные маги могут даже летать. А чтобы с помощью жгутов воздуха поднять некий объект — это не то что запросто, а так, как если бы поднял ложку или вилку.

Кстати сказать, с некоторых пор моим любимым развлечением стало жонглирование различными предметами, не касаясь их ничем, кроме жгутов воздуха. Лежишь себе на кровати, а над тобой перемещаются чашки, ложки, ножи и кувшины. И задача твоя — не дать им упасть на многогрешное тело. Ибо это больно, обидно и даже опасно — если нож упадет острием вниз. Вначале я частенько упускал контроль над каким-нибудь объектом, и даже над двумя, а потом так наловчился жонглировать, что мог бы наверное выступать в цирке. Если бы таковой цирк как понятие тут существовал.

— Господин Глава! Господин! — послышался голос позади меня, и я увидел молодого стражника, запыхавшегося от бега — Там у ворот! У ворот! Господин Кендал за вами прислал!

— Что у ворот? — автоматически спросил я, уже понимая, что ответ ничего для меня на значит. Какая разница — кто там, если меня зовет Кендал? Он ведь зря звать не станет.

И я не ошибся. За опущенной решеткой стоял целый отряд — человек тридцать стражников из городской стражи, пятеро инквизиторов в своих характерных одеждах, и три человека с серебряными цепями на шее и табличками на груди. Эти трое похоже что были из Магистрата — администрации города. Местные «министры» из числа разжиревших на торговле купчишек. Нет, я ничего не имею против торговли и честных торгашей, но уж больно не люблю корпоративные сговоры и жлобство, присущее большинству из этой публики — что в этом мире, что на Земле. В конце-то концов, совесть надо иметь! Обдирать своих граждан, объединившись в монополию — стрелять таких гадов надо! Цены на продукты в городе подскочили на-раз, будто кто-то щелкнул пальцами и по мановению его руки ценники изменились в большую сторону. Это ведь не случайно!

— Немедленно откройте ворота! — инквизитор, пухлый, похожий на поросенка низкорослый мужчина гордо дернул подбородком, будто указывая на опущенную решетку, но его величественный жест выглядел смешно. По лицу пухлячка текли дождевые капли, маленькие глазки залиты водой так, что казалось — он плачет, а знаменитый инквизиторский плащ, который почему-то не был защищен от воды специальным заклинанием — обвис, намокший и грязный в подоле, и выглядел в высшей степени непрезентабельно. Грязь из-под копыт летела куда попало, в том числе и на одежду всадников.

— Не могу, господин инквизитор — терпеливо объяснял Кендал — Я всего лишь Мастер над оружием, у меня есть хозяин, а он запретил нам открывать ворота кому бы то ни было. И что я могу поделать?

— Какой еще хозяин?! — яростно рявкнул инквизитор — Этот бунтовщик? Этот проклятый чернокнижник?! Открывай сейчас же, иначе и ты вместе с ним пойдешь на костер! После того как тебе переломают все кости и ты откроешь имена заговорщиков!

— Вот видите, господин инквизитор — спокойно, и даже уныло ответил Кендал — Тем более вам открывать нельзя! Вы же меня арестуете и будете мучить. Нет уж…ждите хозяина — разрешит он открыть ворота, значит так тому и быть. Не разрешит — пойдете восвояси. У нас не любят инквизиторов. Пожалуйста, уходите!

— Что здесь происходит? — вмешался я, неслышно подойдя сзади. Скорее всего Кендал меня уже давно услышал, но сделал вид что ничего не замечает.

— Вот, господин Глава — пришли, пугают, требуют открыть ворота — Кендал показал на толпу за решеткой, и вытер с лица воду — Я им сказал, чтобы уходили, а они пугают и называют бунтовщиками.

— Глава?! — взревел пухлячок — Какой еще Глава?! Маленький засранец! Ну-ка, быстро, открыл ворота! Тебя уже палач заждался!

— Откройте ворота! Поднимите решетку! — приказал я, глядя за спины инквизиторов. К нам приближался очередной обоз с продуктами, и мне волей-неволей придется открыть доступ в замок. Кроме того — с обозом шли человек пятьдесят рекрутов из наемников, которых навербовал мой человек, один из помощников Лазиса. Не такой возрастной, как он, но мужик с опытом и сединой. Он еще вчера говорил, что отряд наемников в полном составе собрался поступить к нам на службу — от них приходил переговорщик. И сегодня с утра мой вербовщик отправился в город — выяснить, как обстоят дела. Бойцов нам все еще катастрофически не хватало. Ну вот он и вернулся — со всем отрядом.