Поводырь (СИ) - Щепетнов Евгений Владимирович - Страница 16

— Не могу — понурила голову женщина — Это все равно как самоубийство. Если спуститься в ее мозг, оттуда можно и не выбраться. А я бы не хотела остаться в чужом теле навсегда, застрять в нем!

Хессар снова тяжело осмотрел шаманку с ног до головы, и за ним Скарла внимательно осмотрела колдунью. Ну что сказать…ничем не выделяющаяся женщина. Точно не красотка — черты лица слишком грубые. Но фигура вполне неплохая, лишнего жира нет. Хотя в Степи насчет лишнего жира — это немного смешно. Тут почти нет толстых людей, на солнцепеке, да впроголодь, когда твое стадо баранов погибло от болезней — особенно не растолстеешь.

— Взять ее! — скомандовал Предводитель, и бойцы стражи тут же подскочили к шаманке и взяли ее за локти — крепко, но не так, чтобы сделать больно. Шамана лучше не гневить — потом сто раз ты будешь ругать себя за то, что был груб с шаманкой, только вот уже не знаешь, как выпросить у нее прощение.

— Вывести и казнить! — спокойно, без эмоций сказал Хессар, и Скарла вдруг даже удивилась это обыденности в произношении страшного слова «казнить». Вообще-то у степняков это называлось «отправить по светлой дороге», но удобнее называть так, как называют это событие англичане.

— Стой! Стой, господин! Я согласна! — Завопила шаманка, и Хессар усмехнувшись подал знак охранникам:

— Отпустите. Ну что, Эльга…разбудишь мне эту спящую пери?

— Да! — тяжело дыша ответила женщина — мне нужно только лишь сходить за снадобьями и приготовить…средство.

— Ага…хочешь удрать? — широко улыбнулся — Эй, Сеге, проводи шаманку до юрты. Проследи, чтобы никуда не исчезла…а то потом гоняйся за ней, ищи…

Эльга беспомощно оглянулась по сторонам, вздохнула и поплелась к выходу. На самом деле — первой ее мыслью было: «Бежать! Бежать отсюда! А потом можно и вернуться — когда Предводитель забудет о своей прихоти». Но она прекрасно понимала — он не забудет. Она знала его, недаром прожила рядом с ним все свои сорок лет. Да, сорок — ей уже было сорок лет. Ни семьи, ни детей…с шаманкой боятся связывать судьбу. Да она и сама не хотела. Тем более что красотой не отличалась — ноги тяжеловаты, широкий зад при практически полном отсутствии груди. Узкие плечи и длинные, костистые руки — кому она такая «красавица» нужна? В Степи ценят длинноногих, широкоплечих женщин, сильных, похожих на мужчин.

Нет, ну так-то мужчины у нее были…впрочем — разве рабы мужчины? Это так…инструмент для получения удовольствия. Она их постоянно меняла, когда надоедали, старалась покупать мальчиков лет четырнадцати-пятнадцати, они отличаются энтузиазмом, и могут продержаться много часов. Особенно если подкреплять их нужным снадобьем. А что еще остается? Она ведь тоже женщина… Когда мальчики вырастали и становились взрослыми парнями, она их обычно продавала. Чтобы не привыкать. Да и хочется новизны…

Надо было уехать из стойбища еще давно, до того, как Собиратель начал подминать под себя Роды. Но она все медлила — жадность! Здесь больше всего работы — много больных, раненых, много требуется снадобий и колдовства. И вот…дождалась. Пока Собиратель не подмял всех шаманов под себя. Раньше они были сами по себе, уважаемыми членами общества — теперь просто воинство Собирателя. И не дай Создатель сказать что-то против — тут же башка прочь. И не скроешься! Отступников преследуют, как худших врагов, и заканчивают свою жизнь они в страшных мучениях. Одного шамана, что посмел противиться воле Собирателя — с помощью других шаманов (проклятые задолизы!) лишили способности колдовать, заставив выпить специальное снадобье, а потом поджарили в масле. Живьем. В огромном медном котле. На медленном огне. Он сидел в этом котле со связанными руками и ногами, и голова его выглядывала из котла. Эльга до сих пор помнит его глаза и его крики. А прожил он довольно-таки долго, пока кровь не спеклась в его нижней половине тела.

Эльга передернулась, и зашагала быстрее — лучше сдохнуть во время колдовства, чем так, в котле. Или на колу, чувствуя, как тупой конец шеста, намазанный жиром, раздвигает твои внутренности. Собиратель любит такое развлечение — вон, на краю стойбища полсотни колов с разлагающимися на них трупами, исклеванными голодными стервятниками. Хотя нет, не все трупы — один вчера еще был жив. Глава Рода, который сказал, что не желает присоединиться к Орде. Удивительно, но он прожил пять дней. Впрочем — чего удивительного, если этот проклятый шаман Орис поддерживает его колдовством, чтобы мучился подольше и не умирал.

Нет, Эльга лучше бы жила в Империи, чем в Степи. Там маги уважаемые люди, даже аристократы, а тут, с тех пор как появился Собиратель — они для него ничем не отличаются от остальных соплеменников. И даже хуже их — потому что опасны. А все опасное надо или уничтожить, или сделать так, чтобы оно перестало быть опасным.

Нужные травы нашла быстро — да чего их искать, вон они, все развешаны, как положено. Она даже на запах их в полной темноте найдет. Тут же истолкла, положив в ступку, залила водой, и стала напитывать магией. Жидкость в стеклянной банке забурлила, запарила, исторгнув резкий, неприятный запах, и ее сторож, который все это время находился за спиной, опасливо отошел на пару шагов.

И вновь подумалось — а если сейчас оглушить его ударом воздуха, и бежать куда подальше? В Империю, например? И тут же отбросила эту мысль. В империи ее тут же схватят и определят в рабыни. А оно ей нужно? Степнякам там совсем не рады, особенно сейчас, когда поднялась вся Степь. Небось уже и до столицы Империи дошло известие о грядущем набеге.

Ну что же…придется идти и делать то, что от нее требуют. Эльга встала и пошла на выход. И тут же убедилась, что ее отказ от побега был совершенно верным — возле входа стояли еще трое бойцов из личной охраны Собирателя, а плюс ко всему — этот поганый старикашка Орис. Ухмыляется, подмигивает, знает, тварь вонючая! От него вечно воняет мочой и грязным телом. И эта тварь как-то подкатывал к ней, мол, от тебя не убудет, давай переспим. Да она лучше с охотничьей собакой трахнется, чем с этим гадом!

Он опасный. Лечить не умеет, а вот воздушными стихиями владеет так, как никто в Степи, а возможно что и в Империи. И ураган может вызвать, и проливной ливень, и град размером с кулак. Кстати — троюродный дядя Собирателя. Предан ему, как пес! Или не троюродный…но какая-то родня, это точно. Впрочем, какая разница, какая у них степенно родства? Ей бы выжить, и…пожить. Если переживет сегодняшний день — переселится в Империю. Как-нибудь отобьется от ловцов-работорговцев, все-таки она шаманка, а не простая степная баба. И пусть ураган не вызовет, но кое-что и она умеет. Думают, что лекарка только вправляет кости? Она их и ломать умеет! И очень даже недурно! А еще — насылать проклятия!

Грохнуть бы Собирателя…вот только после этого она и пяти ударов сердца не проживет. Убьют на месте. Или того хуже — захватят. И тогда…

Ее ждали. Странная старуха, которая сидела рядом с Собирателем, и еще двое мужчин — она их знала, главы двух самых крупных Родов, которые первые присягнули на верность Собирателю. Они с интересом посмотрели на Эльгу, прекратив беседу, и снова жадно уставились на обнаженную белокожую девушку, которую никто так и не удосужился прикрыть, и прелести которой были доступны похотливым взглядам всех, кто заходил в юрту. Эльга даже слегка поморщилась — все-таки женщина…скорее девушка. Юная, почти ребенок, и эти твари так алчут ее тела! Тьфу, поганцы!

И тут же усмехнулась: почему ей можно желать молоденького тела мальчиков, а этим мужчинам нельзя хотеть молоденькую девчонку? Несправедливо, да. Но все равно — чтоб они поносом изошли, гады! Стоп! Не надо! Догадаются.

— Заждались тебя! — недовольно бросил Собиратель — Давай, показывай свое искусство лекарки! Сумеешь ее поднять — я тебя награжу!

Дурной болезнью, что ли? — мрачно подумала Эльга — Поганый ублюдок!

Она аккуратно влила снадобье девушке в рот, следя за тем, чтобы та не захлебнулась, а потом допила остаток, глядя перед собой в пространство над головами веселившихся мужчин. Как бы она хотела сейчас их проклясть! Как бы хотела их уничтожить!