Фиктивная жена для миллиардера (СИ) - Алвин Лана - Страница 22

— Я задам вам один вопрос. Только вы, пожалуйста, не обижайтесь. Хорошо?

— Попробую.

— Вы не принимали после больницы каких-либо сильно действующих препаратов?

— Считаете меня наркоманкой?

— Я этого не сказал. Просто, возможно, увиденное вами — это результат пережитой авиакатастрофы, сотрясения головного мозга, результат действия медицинских препаратов. Вы же сами видели — господин Бельский в реанимации, его состояние тяжелое, но стабильное, — сказал адвокат.

— Насчет шока и прочего — можете быть уверены, со мной всё в порядке, — строго ответила я. — Наркотики и прочие вещества не принимаю.

— А как же быть с этим? — Колобок с полуулыбкой показал глазами на бокал с коктейлем.

— Всего лишь чтобы немного расслабиться, и я начала пить, только придя сюда.

— Уверены, что не раньше?

— Уверена, — ответила, начав злиться. Помощи от этого Зильбельборда, как от козла молока! — Ладно, я вас поняла. Посоветуете подняться в номер и как следует выспаться, верно?

— Вы просто читаете мои мысли, мадам, — ответил адвокат.

— Так и сделаю.

Я встала, расплатилась и поднялась к себе. Ох, не нравится мне этот Колобок! Кажется, он старается сделать всё, чтобы я не узнала правду об авиакатастрофе. Скрывает от меня информацию. Но зачем? И что вообще вокруг меня происходит, интересно? Во мне разжигалась журналистская страсть. Это когда хочется обязательно докопаться до сути, причем любыми способами.

Я долго не могла заснуть, возилась, выходила на балкон любоваться чудесным видом Женевского озера. Потом сон все-таки овладел мной, и до утра не вставала даже по мелкой необходимости — сказались эмоциональные переживания минувшего дня. А может, и последствия катастрофы тоже, и еще лекарства, которыми меня напичкали в клинике. Провалилась я в черную бездну, а когда раздался стук в дверь, посмотрела на часы: «Странно, кому это я понадобилась в такую рань?» Стрелки показывали половину восьмого. Потянулась, зевнула, накинула халат и потопала интересоваться, кто стал моим первым визитёром сегодня.

— Обслуживание в номерах, — послышался приятный женский голос в ответ на моё заспанно-хриплое «Кто там?»

— Я ничего не заказывала.

— Завтрак, мадам Бельская. Вы же сами попросили вчера, чтобы его доставили вам в номер в семь утра тридцать минут.

«Что-то я такого не припоминаю, — подумала я. — С другой стороны, почему бы и нет? Всё равно спать больше не хочу, а тут еду привезли, хоть даже никуда не нужно». Открыла дверь, на пороге показалась девушка в униформе горничной. Только традиционного столика на колесиках перед ней не оказалось, зато откуда-то сбоку вышел и встал передо мной, как лист перед травой… Артём Валентинович Бельский собственной персоной!

Я так испугалась, что сделала несколько шагов назад. Оставалось только начать креститься и приговаривать «Чур! Чур меня, сила нечистая! Изыди!» Он ведь там лежит, в морге, а другой — в клинике «Швейцария» с трубками, в коме. А этот, третий, поблагодарив горничную и отправив восвояси, зашел в мой номер, прикрыл за собой дверь и направился в мою сторону, широко улыбаясь, словно золотую медаль на Олимпиаде выиграл. Только трупы и коматозники не умеют в спортивных состязаниях участвовать. Да что я мелю такое вообще?!

— Доброе утро, дражайшая супруга! — сказал незнакомец. — Что это вы от меня шарахаетесь, как черт от ладана?

— Н-не… не подходите ко мне! — сказала я, до ужаса перепуганная. Отступала, пока не уперлась спиной в стену. Поняв, что дальше путь отрезан, почувствовала себя загнанной в ловушку.

— Да что с вами, Лана! — воскликнул незнакомец и испугался. — Неужели не признали? Это же я, ваш муж, Артём Валентинович Бельский!

— Какой вы… Бельский! — сказала я, дрожа всем телом. Мне даже в махровом халате стало жутко холодно. — А кто тогда в морге? Кто в реанимации?!

— Ах, вы об этом! — вошедший неожиданно рассмеялся. Мне показалось, что интонации у него точно такие же, как у того Артёма, с которым я общалась там, дома. Ну, положим, голос еще подделать, если это на самом деле не он, можно. Но смех как подделаешь?

— Докажите, что это вы!

— Хорошо, — сказал незнакомец. — Вы приходили ко мне дважды на интервью. Один раз мы общались в кабинете, второй — в ресторане.

— В ресторане «Достоевский», верно? — спросила я.

— Не старайтесь меня запутать, Лана, — ответил мужчина. — Ресторан назывался «Тургенев», в честь, я так полагаю, великого русского писателя. Хотя Достоевский тоже достоин, — и он усмехнулся.

— Ладно, — ответила я. — Предположим, вам это рассказали. В таком случае… как зовут главного редактора моего журнала?

— Алексей Алексеевич, — без запинки выдал незнакомец.

— Как его прозвище?

— Эм-м-м, — задумался мужчина, и я почти стала торжествовать, как он вдруг вспомнил. — Карлсон! Потому что подтяжки носит. Да, я помню, вы об этом мне тоже говорили. Кажется.

— Вот и попались! Я этого не рассказывала!

— Значит, кто-то другой. Разве это так важно? Я же правильно сказал?

— Да, но всё равно! Не верю!

— Лана, успокойтесь, — сказал мужчина и сделал шаг ко мне.

— Ни с места! — вскрикнула я. — Или… или… выброшусь с балкона! — я рванула в сторону указанного места, благо дверь туда была открыта (люблю спать в прохладе, но укутавшись одеялом по самый нос), и замерла на пороге.

— Хорошо, хорошо! — поднял руки незнакомец. — Сдаюсь! — и отступил.

— Последний вопрос. Я к вам на интервью приходила с блокнотом. На его обложке изображены два животных. Какие? — уж этот вопрос не ответит тот, кто не видел. Разве только камера видеонаблюдения могла стоять где-нибудь в кабинете. Но обычно у такой аппаратуры, знаю по опыту, разрешение так себе, деталей не разобрать.

— Еноты у вас там были. Нарисованные, — ответил мужчина.

— Господи, Артём… Валентинович! — проговорила я и выдохнула, сразу как-то расслабившись. Уж этой детали никто, кроме него, знать не мог.

— Да, Лана, он самый. Я то есть. А чтобы окончательно вас убедить, скажу, что на вас были часы Swatch, плоские такие, маленькие. Теперь, смотрю, ситуация стала получше, — он указал глазами на моё недавнее приобретение.

— Ну, я все-таки жена миллиардера, имею право себя побаловать, — сказала я и натужно улыбнулась. Сердце еще колотилось. Пришлось выпить стакан воды, чтобы успокоиться. После этого я сказала, что мне нужно переодеться.

— О, я подожду в коридоре, — ответил Бельский и вышел.

Я быстро привела себя в порядок, потом на всякий случай включила диктофон на телефоне и положила в карман. Если что пойдет не так, пусть хотя бы запись останется. Ох, не нравится мне это всё! Катавасия, иначе не скажешь!

— Войдите! — сказала я, и супруг мой новоявленный снова оказался в номере.

Мы уселись в гостиной на кресла.

— Рассказывайте, — сказала я с требовательной интонацией.

— Только учтите: всё, что скажу, большой секрет, — заявил Бельский. Лицо у него было очень серьезное. Я кивнула.

— Тот человек, который лежит сейчас в реанимации — мой двойник. Как его зовут, значения не имеет. Он просто тот, кто вызвался мне помогать за определенную сумму. Можете считать его наёмником, если хотите. Тот, кого вы видели в морге… — Бельский неожиданно нахмурился и глубоко вздохнул. — Это мой брат-близнец Виктор. Он был одним из летчиков моей авиакомпании. Водил исключительно мой личный самолёт. И вот так трагически погиб…

— Что же произошло? Там, в самолёте?

— Я не знаю, — развел руками Бельский. — Когда самолёт начало трясти, я пошел в кабину узнать, что происходит. Мы с братом стали обсуждать, он сообщил об отказе одной из систем, видимо, из-за турбулентности. Ну, а потом неожиданно мы начали падать. Я пришел в себя уже после авиакатастрофы, в лесу, неподалеку от крушения. Как я там оказался? Понятия не имею, с этим предстоит разобраться. Но когда пришел в себя, всех уже увезли. Оставались только спасатели и полицейские. Знаете, Лана, у меня очень хорошо развита интуиция. Мне она подсказала не подходить к тому месту. Поэтому я отлежался до утра, благо места там очень тихие, дикие звери не водятся. Утром, едва рассвело, пошел искать кого-нибудь из местных. Сказал, что я турист, потерялся. Ну, а потом выяснил, куда повезли пострадавших из авиакатастрофы, и на попутках добрался сюда. Вот, я здесь.