Королева Бедлама - Маккаммон Роберт Рик - Страница 28

Мэтью потерял дар речи. Он и не догадывался о существовании таких бюро. Мысли о поступлении в университет на юридический вылетели у него из головы, точно старые неповоротливые гуси.

– Я… э-э… чего же вы хотите от меня?

– Полно, оставьте эти глупости! – добродушно выбранила его миссис Герральд. – И ложную скромность тоже оставьте. Вы на хорошем счету у Натаниела Пауэрса, иначе вас тут не было бы.

– Но… что же, вы меня собеседуете на должность? Я должен пройти испытание?

– Вы должны лишь сказать, интересно вам это или нет.

– Да! – почти сразу выпалил Мэтью. – Конечно интересно! Однако… что будет входить в мои обязанности?

– Изыскания и открытия, – ответила миссис Герральд. – Решение проблем. Вы должны быстро соображать и не мешкать в случае опасности. Порою рисковать жизнью или вверять ее другим людям. Быть честным. Рассматривать любой вопрос или загадку, словно это… скажем, шахматная фигура – определять ее место в игре. Если вам интересно стать первым сотрудником бюро «Герральд» в Америке и получать за это очень неплохое жалованье, тогда вы в ближайшее время сделаете то, о чем я вас попрошу.

Мэтью слушал, однако сам ничего не говорил.

Миссис Герральд открыла черный портфель и достала оттуда белый конверт:

– Знаете ли вы имение Деконти?

– Знаю.

Имение находилось милях в восьми от города, на острове Манхэттен. Мэтью бывал там с Натаниелом Пауэрсом чуть меньше года назад, на приеме, который Август Деконти – владелец каменоломни и одной из крупнейших лесопилок колонии – устроил для городских служителей закона.

– Известно ли вам, что мистер Деконти в прошлом марте скончался? И что его вдова с дочкой переехали в Бостон?

– Известно.

– Также вы наверняка слышали, что новый владелец имения, недавно там поселившийся, – некий мистер Хадсон Грейтхаус, консультант по коммерческим вопросам?

– Нет, о нем я не слыхал.

– Он не любит бывать в обществе. Сегодня вы с ним встретитесь и передадите ему это письмо. – Она вручила конверт Мэтью; первым же делом он перевернул его и увидел красную сургучную печать с оттиснутой на ней буквой «Г». – Открывать конверт вам нельзя. Если печать будет сорвана, это станет большим ударом по моему кошельку и репутации, а вы вернетесь на прежнюю работу к Натаниелу Пауэрсу.

– Могу я узнать, что внутри?

– Поправки к договору, требующие подписи. Возникли кое-какие трудности с учетом землевладений Деконти, и мы пытаемся внести ясность. Когда доставите бумаги мистеру Грейтхаусу, он должен подписать их в вашем присутствии. Затем верните их мне к семи часам вечера. Ах да… – Она сунула руку в портфель и без малейших колебаний дала ему еще один предмет. – Заведите их прямо сейчас. Часы на каминной полке показывают час сорок восемь.

На ладони Мэтью лежали сверкающие серебряные часы. Он открыл крышку и потрясенно уставился на изысканный белый циферблат, черные цифры и стрелки. Если каминные часы не ошибались – а дотошный мистер Винсент наверняка заводит их каждый час, – то и эти тоже шли правильно. И все же Мэтью очень бережно и медленно повернул заводную головку несколько раз, пока не ощутил сопротивление пружины.

– Можете вы сейчас раздобыть лошадь? – спросила миссис Герральд.

Он кивнул, не в силах отвести глаз от часов. Разве могло быть на свете другое такое серебро, что сияло бы столь же ярко, и столь же белый циферблат, и столь же тонкие римские цифры, будто высеченные пером самого императора?..

– Я еще здесь, – напомнила о себе миссис Герральд. – Посмотрите на меня!

Он посмотрел.

– Вам нужна лошадь. Вы умеете ездить верхом?

– Умею, да, мадам. – Если бы он к этому времени не выучился еще держаться в седле – после стольких разъездов по колонии с судьей Пауэрсом, – то пришлось бы ему довольствоваться самым жалким ослом из конюшни Тобиаса Вайнкупа.

– Все расходы записывайте на мой счет в этой гостинице. А теперь слушайте внимательно, Мэтью. Я даю вам шанс показать себя, проявить свою благонадежность. Содержимое данного конверта имеет финансовую ценность, однако вы лично никак не сможете им воспользоваться. Впрочем, некоторые люди могут – имея нужные ресурсы в разных неугодных местах. Подобные бумаги связаны с определенным риском. Вы это понимаете? – Она дождалась от Мэтью кивка и продолжала: – Имейте в виду, что работа посыльного – дело ответственное. Не медлите, не сходите с дороги, не пытайтесь помочь дамам, попавшим в беду, – подобными трюками издавна пользуются разбойники.

– Разбойники?.. – Сердце заколотилось у Мэтью в груди, желудок скрутило. Ему как-то не приходило в голову, что бумаги могут привлечь разбойников с большой дороги – или разбойниц, тут уж как повезет.

– У вас есть при себе пистолет? Или шпага?

– Нет, – слегка опешил Мэтью. – Я не умею пользоваться ни тем ни другим.

– Это мы исправим, если сегодня все пройдет гладко. Что ж, может, оно и к лучшему. Раз вы не умеете управляться с оружием, то и носить его при себе не стоит: захотите воспользоваться и, чего доброго, сами убьетесь. Просто будьте осторожны и, как я уже сказала, не останавливайтесь.

По тому, как смягчился тон миссис Герральд, Мэтью сообразил, что лицо его выражает неописуемый ужас.

– Вы поймите, я просто такой подозрительный человек, мне в каждой затее мерещится злой умысел и за каждым углом – преступник. Если вас все-таки ограбят, знайте: в конверте не оригинал, а копия, однако на ней стоит чрезвычайно ценная подпись и печать Королевского ведомства земельных отношений. Безусловно, в случае чего можно будет сделать новую копию, а затем заверить ее подписью и печатью, однако на это уйдут месяцы. И все же рисковать жизнью из-за моих дел не нужно, оно того не стоит. Вы готовы отправиться в путь?

Он не ответил: язык не вполне его слушался.

Миссис Герральд сказала:

– Если вас тревожат недобрые предчувствия, можете вернуть мне конверт прямо сейчас. Я угощу вас ужином и бокалом вина в вашей любимой харчевне, и на этом мы разойдемся. Будем считать нашу встречу упражнением в словоблудии. Как вам такой расклад?

– Часы я должен буду вернуть? – только и сумел выдавить Мэтью.

– Да, и отполировать хорошенько.

Он встал, держа в одной руке часы, а в другой – опасный конверт.

– Я поеду.

Миссис Герральд не поднималась.

– Жду вас в семь, – твердо произнесла она.

Мэтью стал гадать, что будет, если его тело не найдут и до восьми. Однако он нашел в себе силы выпрямиться, сделать несколько шагов и покинуть гостиную.

– Погодите! Корбетт! Стойте! – прокричал ему вслед мистер Винсент, выбегая из-за конторки, но Мэтью решительно вышел за дверь.

Ведь теперь у него есть часы, и время не ждет.

Мэтью выдвинулся в путь на небольшой пегой кобылке по клички Сьюви, которую он уже не раз брал в конюшне мистера Вайнкупа. Резвостью она не отличалась, зато нрав имела миролюбивый и ни разу еще за всю жизнь не сбросила с себя наездника (по крайней мере, так утверждал Вайнкуп, большой добряк и любитель выкурить трубочку). Итак, припрятав конверт с сургучной печатью во внутренний карман и застегнув его на пуговицу, Мэтью забрался в седло, сунул ноги в стремена, взял поводья и поскакал по Бродвею на север, стараясь не наезжать на пешеходов, повозки, попрошаек, разносчиков с тележками, собак, гоняющих кошек, и кошек, гоняющих кур, и увертываясь заодно от летящего из окна содержимого ночных горшков и помойных ведер.

Он пожалел, что не захватил головной убор: в очередной раз с неба полил дождь, сменившийся тотчас ярким солнцем. Однако в гончарную мастерскую он решил не возвращаться, дабы поспеть к миссис Герральд вовремя.

Из конюшни Мэтью выехал около половины третьего. У него было важное дело в ратуше, да и у судьи Пауэрса все же следовало отпроситься, пускай тот и освободил его от работы до конца дня. Впрочем, судьи на месте не оказалось, поэтому Мэтью оставил ему записку, закончил дело и поспешил вниз по лестнице, где наткнулся на поднимавшихся Лиллехорна и прокурора Байнса.