Охотники за книгами Сезон 1 - Коллектив авторов - Страница 15

— Лиам? — не выдержала она наконец.

— Да?

— Я не знаю, чего ты пытаешься добиться, но явно пережимаешь.

Лиам вздохнул.

— Прости, пожалуйста.

— Да ладно.

— Я слишком много говорю.

— Ага. Ну да ладно.

— Просто… Грейс и Менчу у нас неразговорчивые. Мы столько времени проводим в машинах и самолетах — и молчим.

— Мой предшественник был разговорчивым?

— Угу.

— А куда он делся?

— Не он, а она. И я, наверное, не имею права тебе об этом говорить.

— Что-то твои слова не внушают мне особого доверия к этой организации.

— Верно подмечено, — откликнулся Лиам.

— Я серьезно.

— Уж прости.

Он вытащил претцель из мешочка на стоявшем перед ним подносе и принялся жевать — обычно претцели жуют гораздо быстрее.

«Специально меня доводит, — подумала Сэл. А потом одернула саму себя: — Ты к нему несправедлива».

«Он же только что извинился и перестал, стоило тебе сказать, что тебя это нервирует, — подумала она. — Он не лезет тебе ни в трусы, ни в душу. Просто пытается подружиться. Прелюдии у него выходят скверно, но это не значит, что он плохой человек».

«С другой стороны, — возразила она самой себе, — если его не одернуть, этому конца-края не будет. — Она перевела дыхание. — Хотя чего мне терять?»

— Ну так, — сказала она, — про этот… Эйя… Вулкан в Исландии.

— Эйяфьядлайекюдль? — уточнил Лиам.

— Ну да, — подтвердила Сэл. — Как оно там было?

— А я не знаю, — ответил Лиам. — Я тут тогда еще не работал. Я тогда… — Он сложил ладони в молитвенном жесте, потом наклонил в сторону, опустил голову сверху и закрыл глаза.

— Ясно, — догадалась Сэл.

— Впрочем, сомневаюсь, что я тогда так уж много спал.

— А удалось кому-то понять, что с тобой тогда происходило?

— Асанти к этому возвращалась несколько раз, — ответил Лиам. — Выдвинула несколько предположений, но ничего конкретного. Чем я был одержим, мы не знаем. Вот разве что Грейс врезала этому неведомому несколько раз по физиономии — ну, говоря точнее, врезала мне по физиономии, — но поэтому оно меня отпустило или нет, мы тоже не знаем. В смысле, если вообще отпустило. На мой-то взгляд, оно все еще здесь. — Он постучал себя пальцем по виску. — Я запросто могу завтра проснуться утром и попытаться вас всех поубивать, а потом завладеть миром.

Сэл подумала о брате. В очередной раз. Потом усилием воли оборвала эту мысль, отхлебнула из своего стакана.

— Опять я неловкость сморозил, — спохватился Лиам.

— Да ладно, — ответила Сэл.

— Ничего не «да ладно». Мы же знаем, что с твоим братом.

Сэл сощурилась и посмотрела на него еще раз. Похоже, он куда наблюдательнее, чем ей кажется.

Лиам заговорил совсем тихо:

— Вот посмотри. Тебе не кажется, что для человека, который дни напролет просиживает за компьютером, я в подозрительно хорошей физической форме? И это не только ради того, чтобы хорошо выглядеть в костюмчике. Я веду здоровый образ жизни. Тренируюсь. Правильно питаюсь. Хорошо сплю. У меня все выверено: число подходов, частота пульса, калораж, режим. И все это для того, чтобы не сорваться. Вся моя жизнь огорожена нитями-растяжками на случай, если демон все еще во мне: чтобы я мог понять, что он проснулся, — тогда и вы поймете. Заметите, что я ем торт, хотя нынче не чей-то день рождения, — сажайте меня под замок. Посадишь?

— Угу, — ответила Сэл.

— И это относится ко всем, кто с тобой летит. Я знаю, что мы выглядим раздолбаями. И вроде как постоянно скандалим. Может, мы действительно не очень-то друг другу нравимся. Иногда мне кажется, что так и есть. Но нас объединяет наша миссия, понимаешь? У каждого из нас магия забрала слишком много — нам только и остается, что относиться к ней со смертельной серьезностью. Не могу тебе обещать, что через два года ты вернешь себе брата. Не могу. А вот что могу пообещать — что мы не отступимся. Перевернем весь мир вверх дном, задействуем всю доступную нам магию. А кроме того, постараемся по ходу дела спасти как можно больше бедолаг от той же судьбы.

В первый раз с момента их знакомства лицо его выглядело совершенно серьезным. Он не просто любезничал, не пытался из нее что-то вытянуть или, наоборот, не сболтнуть лишнего. Он просто говорил правду.

— Мы делаем все, что в наших силах, — добавил он. — Лично я делаю все, что в моих силах.

— Спасибо, — откликнулась Сэл.

«Может, не такой он и гнусный», — подумала она.

— Я рада, что ты здесь, — произнесла она вслух.

Он дважды похлопал ее по руке. Она руки не отняла.

Полицейский, который явился на вызов, был дородным, с приветливой усатой физиономией. Полицейская форма — цветные эполеты, клетчатая кокарда — делала его похожим на клоуна. Консьерж посмотрел на него и явно не на шутку перепугался.

— Которая квартира? — осведомился полицейский.

— Сейчас покажу, — откликнулся консьерж. На полдороге он добавил: — Там с дверью что-то не так.

— Что именно? — осведомился полицейский.

— Сейчас увидите.

На площадке нервничал какой-то мужчина.

— Вы отец девочек? — поинтересовался полицейский.

— Да, — ответил отец девочек.

— Тогда рассказывайте, что здесь происходит, — распорядился полицейский.

— Да вы сами посмотрите. На дверь.

— Ключ в замке застрял?

— Застрял. Но смотреть нужно не на это, — заявил консьерж. — Дверь-то дышит.

— Дышит? — не поверил полицейский.

— А вы сами посмотрите.

Полицейский посмотрел. Консьерж оказался прав. Дверь действительно дышала. Иначе не опишешь. Некоторое время полицейский просто на нее таращился.

— И давно она так? — осведомился он наконец.

— Пару часов.

— Там мои дочери, — напомнил отец. — Я в этом убежден.

— Как, вы сказали, фамилия жильца? — спросил полицейский.

— Габриэль Медем, — сказал консьерж.

Полицейский постучал в дверь.

— Сеньор Медем?

Тишина.

— Я из полиции, сеньор Медем. Насколько я понимаю, с вами две девочки. Я должен убедиться, что с ними и с вами все в порядке. Откройте, пожалуйста, дверь.

Дверь вроде как вздохнула.

— Сеньор Медем, если можете, откройте дверь.

Дверь вдохнула.

— Сеньор Медем?

Дверь задержала дыхание. Полицейский это видел. Посмотрел на отца и на консьержа, выставил вперед руку. В сторонку отойдите, да?

Потом полицейский прочистил горло.

— Сеньор Медем, если вы не откроете…

Все произошло так быстро, что отец с консьержем и разглядеть-то ничего толком не успели. А вот полицейский все видел. Дверь распахнулась, грохнув о внутреннюю стену, гигантская рука из дерева и кости, похожая на паучью лапу, ухватила полицейского и втянула внутрь. На сей раз — без всякой нежности и ласки.

Дверь захлопнулась и тут же обросла слоем волос и веток.

Рука поволокла полицейского по коридору. Половины половиц уже не было, дыры заросли травой, затянулись корой, кожей, ногтевой пластиной. Полицейский миновал дверь в гостиную. Девочки находились там. Они парили над полом, раскинув руки и ноги, волосы у них разметались, будто комната была заполнена водой. Вернее, нет. Они свисали с потолка, а от пола их отталкивало переплетение нитей, которые то и дело рвались и срастались, рвались и срастались, каждую секунду. Ковер ими так и кишел. Он напоминал темную лужайку. Лампа нагнулась вперед, у нее выросли глаза и костлявые конечности, которые тянулись к полу. Кушетка покрылась мохнатым мехом, отрастила шесть коротких волосатых когтистых лап и пасть, заполненную кривыми зубами. В данный момент она карабкалась по стене.

Все росло. На всем что-то отрастало.

Полицейского потащило дальше, сперва — в дальний конец коридора, потом — в комнату, где находился Габриэль со своей книгой.

Он так и сидел за письменным столом. Перед ним так и лежала книга. Вот только границы между ними размылись окончательно. Руки Габриэля по локоть ушли в страницы. Голова была опущена на книгу, на стол. Лица его полицейский не видел совершенно. Одни лишь уши на уровне страницы. Ноги Габриэля слились с полом. А еще казалось, что на спине у него пытаются вырасти крылья, семь крыльев из кожи и ткани — но они оказались великоваты для комнаты и потому сплавились с потолком. Стены покрылись волосами со штукатуркой. Нет. Щепками с сухожилиями. Нет. Что покрывало стены, полицейскому было не сообразить. А через миг его это перестало интересовать. Из-под половиц выпросталось нечто, подобное пальцам или змеям, обвилось вокруг него, заползло в рот. И тут полицейский преобразился. Он стал крылатым змеем из хрустальной пещеры. Гаргантюанской улиткой, к панцирю которой крепилась тысяча колоний разумных насекомых. Он стал огромной многоногой тварью, свернувшейся в серебряном яйце. Когда он вылупится оттуда и раскинет свои крылья во все небо, мир содрогнется от изумления.