Та, что подарила сына - Кистяева Марина - Страница 3

– Опять Сережку одного оставила…

– Пап.

– И дверь открыла.

– Пап, – быстро подошла и порывисто обняла отца. – Не ворчи, пожалуйста. Меня срочно на работу вызывают.

– Зачем? На ночь глядя, – отец, высокий мужчина с приятной сединой, нахмурился.

– Понятия не имею.

– Надолго?

– Наверное, до утра. До конца смены.

– Хм… Ладно, нечего тогда тут лишнее болтать, беги.

Отец с виду казался суровым и резким, но Юля знала, что он в ней души не чает. Как и во внуке.

– Спасибо-спасибо.

Юля поднялась на носочки, ткнулась губами в отросшую щетину и поспешно направилась к спальне.

Только согласие родителей сидеть с Сережей дало ей возможность выйти на работу. Но тут стоял острый выбор: или она, или… Да никто, собственно. Мама пусть и продолжала работать, но как им прожить вчетвером на одну учительскую зарплату и пенсию отца по инвалидности?

Её папа – и инвалид.

Юля до сих пор не верила.

Ладно… Не думать об этом. Сейчас главное привести себя в надлежащий вид. Она всё делала максимально быстро. На волосы нанесла средство для укладки, быстро просушив их. Французское каре очень часто спасало её. Вроде бы и наблюдалась легкая «лохматость», как выражается папа, но между тем модно, стильно, актуально. Дальше макияж. Максимально сдержанный, чтобы без единой помарки. Руки Юли дрожали, когда она красила ресницы. Говорили ей на работе: нарасти – удобнее будет, но она отказывалась. Сейчас вот полуготовый образ ей не помешал бы.

Хорошо, что одежду Юля готовила всегда заранее. Её предупреждали, что могут вызвать все смены. Несколько идеально белых отутюженных блузок висели в её шкафу под прозрачным целлофаном. Правда, эти готовила мама – Юля не успела.

Взяла первую попавшуюся блузу с высоким воротником-стойкой. Дальше – колготы и узкая юбка, обязательно ниже колен. Таким образом, Юля пыталась компенсировать невысокий рост – всего метр пятьдесят восемь. Как себя Юля помнила, она всегда хотела быть сантиметров на десять выше. Но что не дано, то не дано. Утешала себя мыслью, что «маленькая собачка до старости щенок». Будет этакой Дюймовочкой.

Из-за того, что торопилась, ногтем зацепилась за колготы, пустив «стрелку».

– Блин…

Поспешно сдернула их и снова поспешила к шкафу. Хорошо, что сразу несколько пар покупала. Тоже привычка, выработанная со школьной поры.

Юля расправила юбку, одернула блузу и подошла к зеркалу, чтобы удостовериться, что она выглядит хорошо. Так и есть. Привлекательная молодая женщина двадцати пяти лет смотрела на неё из зеркала. С темными короткими волосами чуть ниже подбородка, со слегка полноватыми губами, тронутыми нейтральной помадой естественного бежевого цвета. На высоких скулах сейчас играл румянец. Это нехорошо, ни к чему. Юля проверила сумочку: пудра и тон с собой. Потом подправит.

Сережу папа нес из ванной.

– Ты кудаааа? – завопил сын, увидев маму. – Не пущщщщууууу.

– Тихо, тихо. Маме надо уехать, а ты…

– Нееет!

Ребенок мгновенно покраснел, напрягся и уже начал хныкать, возражая яростным протестом на уход мамы.

– Давай, Юля, собралась и иди уже.

Юля послала сыну воздушный поцелуй. Подходить к мокрому малышу чревато последствиями.

– Папа, ключи на месте?

– Да.

Сейчас у них, считай, на две семьи был только один автомобиль. Подержанная «мазда». Юля её не особо любила, но, за неимением лучшего, пришлось сесть за руль. Личный автомобиль она себе позволить не могла.

Юля как раз завела двигатель и уже собиралась выезжать, когда услышала звук входящего сообщения.

«Юля, ты где?»

Это снова была Катя.

«Выехала».

«Давай, а то тут гром и молнии мечут».

«По мою душу?»

«Боюсь, что да».

Юля ничего не понимала.

В «Гранд-бюле» она работала третий месяц. Устроилась по рекомендации, отец подключил старых знакомых по военной службе, и то всё получилось по чистой случайности. Юлю взяли на испытательный срок, и она безумно переживала, что с ней не продлят договор. Который заканчивался через неделю. Она пыталась осторожно узнать, какое решение приняло руководство, но её так же осторожно предупредили, что не стоит суетиться. Всему своё время.

Потерять эту работу Юля не могла. Платили хорошо, график её тоже устраивал, пусть и с ночными сменами. Существовала перспектива карьерного роста, а значит, и увеличение зарплаты. От мысли, что она может остаться без работы, тугой узел скручивался внизу живота, а тревога хлестала по сердцу.

Ни отец, ни мать никогда ей открыто не скажут о печальном финансовом положении их семьи. Денег катастрофически не хватало, лекарства для папы забирали существенную часть бюджета, бесплатные выдавали раз в квартал.

– Без паники, – негромко сказала она сама себе и посмотрела в зеркало заднего вида. Румянец сменился на бледность.

Доехала до отеля она без происшествий и пробок. В нескольких местах превысила скорость, зная, что камер нет.

Охрана пропустила её. Юля припарковала «мазду» и в который раз осмотрела себя. Какая-то зацикленность, честное слово. Но ей необходимо выглядеть безупречно. Почему – она и сама не знала.

За смену бывало разное. И кофе проливала, и цветами пачкалась. На подобные случаи у них имелись жилеты.

Но сегодня что-то было другое. Интуиция Юли вопила об этом. Половина десятого. Сереньку мама, наверное, уже уложила спать. Юля потянулась к сумочке, даже открыла её с намерением скинуть сообщение или сделать короткий звонок домой, и передумала.

Нет.

Они сразу же с родителями договорились: никаких звонков на работу. Только если что-то сверхсрочное. Никакого сюсюканья, никакого: «Только услышу голос Сережи и…» Всё это будет мешать работе. Понятное дело, Юля скучала. Она очень привязалась к сынишке, и первый месяц было особенно тяжело. Сейчас немного отпустило.

Юля вышла из машины, поставила её на сигнализацию и пошла в отель. До сих пор не верилось, что она работает в отеле подобного уровня. Ночь в номере люкс стоила половины её зарплаты. Все знают, что есть богатые люди, есть очень богатые. Но одно дело – знать, другое – видеть и общаться с ними.

Очень богатые не останавливались в «Гранд-бюле», пусть ему и была присвоена категория «пять звезд», всё же чуток они не дотягивали. Юля пока не знала почему, она старается вникнуть в отельный бизнес, но многие нюансы ей вряд ли когда-то откроются.

В фойе находились несколько мужчин в черных костюмах. Чья-то охрана? Надо же.

Юля сдержанно поздоровалась и, стуча каблуками, направилась к ресепшену, где на неё уже во все глаза смотрела Екатерина.

С Катей у них сразу завязалась если не дружба, то близкие и приятельские отношения. Катя взяла над ней шефство, подсказывала, учила. Страховала от непростительных косяков, которые делают все новички. Поэтому Юля не сомневалась: звонок старшего администратора вызван чем-то очень важным.

Катя негромко что-то сказала второму администратору, Алевтине, и вышла с ресепшена.

– Пойдем.

– Ты меня пугаешь, Катя, – Юля занервничала ещё сильнее.

– Я и сама… – высокая блондинка модельной внешности перевела дыхание и более спокойно сказала: – Тебя просил приехать Илья Данилович. Он у себя в кабинете. Ждет.

У Юлии подкосились ноги.

Илья Данилович Седов один из владельцев «Гранд-бюле». Она с ним общалась несколько раз, но в основном вскользь. Все вопросы, касавшиеся персонала, решал управляющий. Он же её и принимал на испытательный срок.

А тут вызывает сам…

Юля пыталась сообразить, с чем связано желание Ильи Даниловича побеседовать с ней, да ещё в столь поздний час, и не находила ни одного более-менее сносного определения.

В голову невольно лез разный бред.

Седову за пятьдесят, прочно женат, есть дети. Девочки шептались, что любовниц не заводит. По крайней мере, из числа тех, кто у него работает. Если же и делает неприличные – а для кого-то и очень желанные – предложения, то аккуратно, никто ничего не знает, никто никого не видел. Это был большой плюс для Юлии. Она уже сталкивалась ранее с приставанием на работе, из-за чего вынуждена была уволиться.