Жизнь (СИ) - Ларосса Юлия - Страница 3

Его дом осадили репортеры, не давая прохода ни ему, ни мне. Вечером того же дня, он собрал вещи, прихватил мои документы и увез в аэропорт. Меня и толпу моих телохранителей, которые уже не скрывались.

Так я оказалась в Мадриде. Здесь я видела то спасение, которое Ксавьер пообещал. Нужна лишь самая «малость» – довериться ему. И я доверилась.

Я плохо осознавала реальность, отрицала ее безразличием и бездействием. Ксавьер выступал перед журналистами от моего лица до тех пор, пока я не очнулась. Охрана, проверки, постоянно звонящий телефон и заваленная почта моего сайта. Пришлось блокировать все входящие вызовы и сообщения. Это было также решением Ксава, которое он аргументировал очередной попыткой стабилизировать мое эмоциональное состояние.

Было непривычно, тяжело и очень, очень сложно. Ведь я не тот человек, которому хотелось жить в таком мире. Мои материальные блага заключались в полнейшем их отсутствии. И я была довольна этим. Я хотела стать художницей. А стала графиней, которую преследует больной психопат для того, чтобы убить…

– Твоя одежда – это копия стиля правильной Златы Эскалант! – ворчливо сообщил мне Ксавьер, когда я проснулась на следующий день после приезда в Мадрид. – Сегодня у нас по плану одно проверенное лекарство от разочарований – шопинг. Жаль, что помогает только женщинам и жаль, что мне придется таскаться по дамским примерочным… Хотя, стоп! Отчего жаль-то?!

В лекарстве я нуждалась. Даже в таком сомнительном и кратковременном. Моя жизнь ощутила такую встряску, что я напрочь лишилась ориентира. Бессильно отдавшись в исцеляющие руки единственного человека, который вселял в меня намек на уверенность в том, что завра я захочу встать с постели.

– Тебе повезло, Зоя. Да, ты получила не то, что хотела. Но благодаря этому теперь ты можешь получить все! Я покажу тебе этот мир. Я познакомлю вас и вы полюбите друг друга! – обещал Ксавьер.

Он помог сменить гардероб. Понимая жалкую подачку бедной сироте от богатой Златы, я вернула ей все то, что пропахло мерзким обманом.

Мой новый стиль был… опасным. Каблуки слишком высокие, наряды чересчур узкие, цвета невероятно насыщенные, а сорванные бирки принадлежали дизайнерам мирового уровня и указывали на катастрофически высокие цены.

Но отныне я – богачка. Даже после того, как я перечислила крупные суммы на содержания детских домов и больниц, нули на моем счете уменьшились незначительно. Спасибо за это я должна говорить семье Эскалант. В частности… Себастьяну.

Он умело управлял наследством моей семьи, приумножая его вместе со своим. Благодарить его я не собиралась. Особенно, после просмотра одного видео, присланного на почту Ксавьера «доброжелателем», пожелавшим остаться анонимным.

Это произошло в уютный вечер после лекарственного шопинга. Надев на себя новое платье, я вошла в номер Ксавьера. О времени моего визита его предупредили заранее, поэтому я, по привычке не постучав, уверенно прошагала внутрь.

– Себ, она простит тебя. Просто нужно время…

Я замерла на пороге кабинета друга, услышав голос Виктора Эскаланта. Ксавьер сидел лицом ко мне за небольшим столом, поверхность которого отливала синим глянцем. Его взгляд сосредоточился на экране компьютера, и он не сразу заметил мое появление.

– О, Зи… – спохватился он, судорожно клацая компьютерной мышкой

– Да причем здесь эта девка?!.. – злобное исполнение голоса, который однажды покорил меня, резко оборвался.

– Э-э, ты роскошно выглядишь! – затараторил Ксав, подскакивая со стула. – Пойдем?

– Что это ты смотрел, Ксавьер? – предчувствие мерзкими тисками уже сжимало внутренности, и я двинулась к его столу.

– Да так! – замялся он, пытаясь отмахнуться. – Фигня всякая! Не стоит…

– Покажи мне! – я упрямо кивнула в сторону монитора уже выключенного компьютера.

Ксавьер опустил глаза:

– Не хочу.

«О, что-то новенькое!» – злорадно усмехнулось мое сознание, пока изрезанное сердце просило пощады.

– Показывай, Ксавьер. Так лучше будет. Ведь сам знаешь, – тихо аргументировала я.

Мужчина вздохнул и склонился к клавиатуре, чтобы снова оживить монитор.

– Только что получил, – печально проговорил он. – Не знаю от кого. Адрес заблокирован.

Перед моими глазами открылось окошко плеера с очевидной видеозаписью камеры наблюдения из кабинета Давида Эскаланта. Там, где я в последний раз говорила с Себастьяном…

Он стоял у горящего камина, напротив него замер Виктор. Запись велась откуда-то сверху, будто с потолка. Ксавьер нажал на кнопку и статные фигуры стали двигаться, а комната наполнилась голосом. Его голосом.

– Хватит уже думать своим членом и грезить бабскими мечтами, брат! Ты хоть понимаешь, что теперь будет?! Половина нашего состояния принадлежит семье Солер! И если эту наследницу одурачит какой-нибудь Ксавьер, то мы с тобой дорого заплатим за это!

– Тогда не стоило вести себя с ней как последний циничный козел, брат! – прорычал ему в ответ Виктор.

– От кровного родства невозможно отказаться. К сожалению, – опять нарушил тишину суровый голос старшего брата. – А вот дружественные связи искореняются с завидной легкостью! – договорил он и круто развернувшись, направился к выходу.

Запись закончилась и в комнате повисла напряженная пауза.

Я сглотнула мерзкие слезы боли и разочарования. Все так, как Себастьян и предсказал. Он лишил меня сияния в глазах, разбил в дребезги. Ведь я не убежала, ослушалась и осталась рядом с ним. Любовь к нему проникла в мое сердце без помех, и отравила своей обреченной безответностью.

– Да, именно это и заставляет его быть со мной, Ксавьер, – хрипло сказала я и усмехнулась. – Таков настоящий Себастьян Эскалант! Как же он чертовски далек от того парня, которого я рисовала... Наивная, влюбленная идиотка!

Деньги, семейный долг и обретенная жена, которая является неопровержимым и главным условием для его получения наивысшего титула испанской монархии после короля.

Я понимала, что Себастьян будет бороться за мое согласие сохранить брак. Ему это невероятно выгодно и удобно. Разделять семейный капитал, который я запрошу при разводе по праву – это один из главных стимулов его борьбы. Прагматичный и расчетливый Эскалант непривычно предсказуем.

Вот так я стала взрослее. И доказательство этого я позволила запечатлеть в предпоследний мадридский вечер.

– Помнишь, ты обещала мне фотосет, Зоя?

Ксавьер азартно поблескивал глазами и вел меня за руку в свой номер.

– Припоминаю, – насторожено ответила я.

– Пришло время, детка, – торжественно провозгласил он, открывая дверь одной из многочисленных комнат его люкса.

– Ты должна выполнить данное обещание!

Я изумленно глядела на оборудованную студию и локацию в дальнем углу под профессиональным освещением ламп.

– Ксав… – пробормотала я, смущенно перевела взгляд на черный шелк ткани, белые стены и диван, которые создавали стиль будущей фотосессии. – Я не смогу!

– Эй, детка! – он взял меня за плечи и мягко встряхнул. – Это необходимо, прежде всего, тебе. Новой тебе, Зоя.

Я сомнительно вскинула брови и посмотрела ему в глаза:

– Не думаю…

– Зоя! – он резко оборвал меня и сильнее тряхнул. – Я хочу показать, какой мы видим тебя. Какую девушку захотел Себастьян Эскалант. Но больше всего я хочу, чтобы он отгрыз себе руки от бессилия и собственного упрямства, когда увидит тебя на моих фото!

Я закусила губу, борясь с нерешительностью и искушением, которое уже набрало значительную силу. Кажется, настало время действительно меняться, а не создавать иллюзию.

И я согласилась.

Я хотела предстать обнаженной лишь перед одним мужчиной. Для него я хотела быть соблазнительной, красивой и желанной. Я хотела этого без обещаний, без надежд и оплаты. Я хотела услышать его властный шепот: «Моя!»

Теперь я хочу этого меньше всего. Жду тот час, когда смогу вспоминать его имя без внутренней встряски. Мне надоела эта невысказанная ненависть, злость, обида и дикое желание не любить его. Доказать его ошибку и свою значимость.