Риск Королевы (ЛП) - Джонстон Э. К. - Страница 43

“Наместник!- крикнула она голосом королевы. - Ваши дела здесь закончились.”

А потом она убежала.

Она прошла обратно через линию охранников, шаги застучали по мраморному полу коридора, когда дроиды последовали за ней. Она двигалась так быстро, что головной убор, который она носила, соскользнул с булавок и откинулся назад. Она услышала шипение противовзрывных дверей, закрывающих тронный зал, и поняла, что ее отчаянная уловка сработала. Дроиды были с ее стороны от противовзрывных дверей, а Падме-с другой, с королевским пистолетом в руках. Теперь все, что нужно было сделать Сабе, - это остаться в живых.

Дроиды последовали за ней, не делая тактического анализа того, к чему она бежала, и врезались прямо в стену охранников. К тому времени, когда Сабе удалось развернуться, большинство дроидов уже лежали на земле. Она достала одного из них, и бластерный огонь был остановлен. В тишине она слышала, как колотится ее сердце. Она понятия не имела, что на самом деле происходит в тронном зале. Она просто должна была верить, что все прошло так, как она надеялась.

Падме Амидала победоносно стояла в своем тронном зале с вице-королем в ее власти и планетой, вернувшейся под ее контроль. Она опустила бластер и оглядела комнату. На полу виднелись угольные царапины и царапины от того места, где металл тащили по мрамору. Несколько художественных инсталляций были разрушены, и не одно окно было разбито. Остальная часть Тида, вероятно, была такой же, но у нее будет время для этого после того, как она обсудит новый договор.

Здания были повреждены, но их можно было починить. Люди были голодны, но их можно было накормить. И снова НАБУ принадлежал им.

Глава 25

Первое, что они должны были сделать, это похоронить мертвых.

Гунганы забрали своих павших воинов в священное место. Амидалу пригласили присутствовать на похоронах, но времени не было. Она послала Эйртаэ и Яне, которые, вернувшись, дали полный отчет о церемонии.

Мертвых НАБУ отправляли на семейные захоронения или хоронили на городском кладбище. У каждого, кто погиб в битве, на надгробии будет вырезан Герб королевы, и Падме решила, что через год она совершит тур по планете, чтобы увидеть готовые камни и сделать мемориалы.

Дроиды были захвачены и переплавлены. Они были сделаны из высококачественных материалов. Они будут переделаны в столбы забора, садовые решетки и произведения искусства.

Куай-Гон Джинн лежал на погребальном костре у водопада на утесе в конце реки. Они ждали, чтобы сжечь его, пока совет джедаев не прибыл, чтобы присутствовать на его похоронах. Новоизбранный канцлер Палпатин прибудет вместе с джедаями, и Падме с нетерпением ждала возможности поздравить его почти так же, как она ждала возможности передать Нута Ганрея Республиканскому Правосудию.

Похороны джедая были торжественным событием, и Падме знала, что для НАБУ было большой честью доверить заботу о его останках. Она снова надела темно-пурпурное платье, но на этот раз ее одели не только руки Сабе, но и руки всех служанок. Яне поправила головной убор, а Рабе сделала ей макияж. Саше начистила туфли, а Эйртаэ заделала швы на спине. Сабе опустил тяжелый бархат, чтобы сквозь него просвечивал легкий шелк, и Королева Амидала приготовилась к скорби.

Сама церемония была проста. Никто не разговаривал, только тихо переговаривались между собой. Вместо этого они наблюдали, как тело Куай-Гона освещалось ярким огнем, и продолжали наблюдать, пока он не превратился в пепел. Горе Падме оказалось более личным, чем она ожидала. Мастер-Джедай доверял ей, когда знал, что она хранит секреты, позволял ей пытаться контролировать дико непредсказуемую ситуацию, и уважал ее суждения достаточно, чтобы, по крайней мере, выслушать ее аргументы. Она никогда не поблагодарила его за все это. Они никогда не оглянется назад на то, что пережили вместе, и не найдет в этом светлую сторону. Это всегда будет открытая рана.

Джедаи уходили от костра поодиночке или парами, таинственные и печальные, не поддающиеся описанию. Оби-Ван и Энакин оставались там, пока не догорели последние угольки, а также Королева и ее двор. Ночной воздух был холодным, и все они были измучены, но это был лучший способ выразить свою благодарность мягкому мастеру-джедаю, который многим рисковал и отдал все, чтобы спасти их дом.

Когда музыка закончилась и лепестки цветов были сметены с площади, Королева Амидала и ее служанки собрались на балконе, где их впервые захватила Торговая федерация. Джедаи ушли, и Энакин Скайуокер ушел вместе с ними. Большая часть НАБУ никогда не узнает, что он сделал для них, но те, кто знает, никогда не забудут.

Сабе вынесла свой халликсет наружу вместе с ними. Она не играла в него уже несколько месяцев, но открыть футляр было все равно что вернуться домой. Она сложила кусочки вместе и проверила настройку. Когда-то этот инструмент был ее долгом. Ее задачей. Ее обязанностью. Когда-то музыка, которую она играла, наполняла ее сердце, в то время как осознание своих недостатков истощало его. Но теперь она знала лучше.

Окруженная друзьями и чистым небом НАБУ, она начала играть.

У девочки в белом платье был мозг ее матери и сердце ее отца, и искра, которая была полностью ее собственной. Сияние, направление и сострадание, такие же яркие, как звезды. Но теперь она была одна, и никто не мог ей помочь. Что бы ни случилось дальше, как бы это ни записывалось и ни запоминалось, она была полностью предоставлена самой себе.

Со времени, когда она была маленькой, она хотела помогать. Ее отец часто покидал планету, и только в шестнадцать лет она попыталась действовать самостоятельно. Все закончилось не очень хорошо, но она получила ценный урок и завоевала доверие родителей. Когда она стояла на вершине пика Аппенца, ее планета простиралась от нее в прекрасных синих и зеленых тонах, насколько она могла видеть, она знала, что никогда не увидит ничего более прекрасного, чем дом.

Она всегда знала, что для нее было большой честью быть принятой в свою семью, и что это будет значить для нее, когда придет время занять место матери на троне. Она упорно трудилась, чтобы быть достойной этого, даже в тех местах, которые ей не нравились. Она отказалась от своего достоинства и свободы, а когда-то и от мальчика, которого любила, и каждый раз знала, что сделает это снова ради людей, которыми когда-нибудь будет править.

Но теперь ... теперь она никогда не сможет воплотить в жизнь мечты своих родителей. Она никогда не поднимется так высоко, как они надеялись. Трон исчез, гора исчезла, и они исчезли, и казалось, что она осталась одна. Но она не собиралась позволить этому остановить ее.

Чем больше она думала об этом, тем больше понимала, что управление восстанием и управление планетой не так уж сильно отличаются друг от друга, как она думала. И то, и другое требовало самопожертвования, и то, и другое требовало понимания того, что значит быть малой частью большего целого. Надежды Повстанцев были сильны, но список их союзников был невелик. Она знала, что готова принять вызов.

И теперь она стояла одна, хотя в холле ее окружали люди. Она даже могла видеть других Алдераанцев в первом ряду, гордо стоящих по стойке смирно, как будто их души не были раздавлены тяжестью потери, которую почти невозможно было измерить. Битва была закончена, и они отпразднуют ее. Но в глубине души она знала, что война будет долгой. Так было всегда. Она заставила себя бороться и будет бороться до тех пор, пока будет дышать.