Планета свиней (СИ) - Волжский Максим - Страница 44

Слава о напарниках ходила по всему Якутску. Шульц и Бескровный слыли грозой криминального мира. Волк и человек вместе ловили преступников, вместе отдыхали после работы и обещали быть верными дружбе. Но однажды, расследуя контрабанду золота из Алдана, Роман наткнулся на хорошо отлаженный канал снабжения княжеского двора свиными и бараньими тушами. Чем глубже он погружался в грязное дело, тем больше возникало душевных противоречий. Впервые Бескровный почувствовал себя обманутым и обделённым.

Роман не верил княжеской пропаганде. Есть равные, есть те, кто равнее и есть те, кто облизаны удачей. Не секрет, что в любой державе бесформенная масса ползает внизу социальной пирамиды, некоторые, кто поумнее барахтаются в её середине, и лишь единицы избранных купаются в роскоши на самом верху. Там на пике собираются сливки, растут диковинные плоды и под музыку раздеваются женщины. Оттуда сливаются вниз сочные помои, потому что земные твари метко гадят в тех, кому в жизни не повезло.

Капитан полиции Роман Бескровный находился в середине образного сибирского зиккурата. Центристская позиция вполне устраивала. Приобретённый опыт и способность вовремя открывать не промокающий зонт, чтобы не накрыло грязью элит — позволяли комфортно существовать в Стране Сибирь. Он носил классические костюмы и ловил тех, кто не ведает о существовании мистического навеса и ходит в скверне по самые брови. Но когда Бескровный узнал о препарате, превращающего человека в монстра, его взгляды радикально изменились.

Прививки от коронавируса, краснухи, кори, коклюша и столбняка — это привычные процедуры. Но в семь лет каждому человеческому ребёнку делали особенный укол. Ему вводили препарат Вар-250. Доктор Варакин предвидел: антропоморфных животных станет так много, что придётся противостоять им, а Вар-250 превращал людей в самых сильных существ на планете. Нет на земле зверя сильнее, чем человек, впавший в «ярость». Даже семилетний ребёнок расправится с диким львом или гибридным медведем.

Силу, поселившуюся в людях, контролировала сыворотка, приготовленная из кабанов или муфлонов. Роберт создал это зелье, чтобы утолять жажду бессмысленных убийств. Сыворотка вводилась через полгода после приёма Вар-250. Дальнейшее применение контролировалось медиками. В идеале лекарство употреблялось каждые пять лет, как стабилизирующий фиксатор, но чтобы подчинить осколки, выжившего человечества, правители стран изменили формулу сыворотки, превратив лекарство в наркотик, без которого человек становился монстром.

Бескровный раскрыл ужасающий факт. Князь и приближённые не употребляли сыворотку по утрам, как рядовые сограждане. А ещё… князь Сибири Дмитрий первый и его немногочисленная свита поедали мясо животных, что противоречило закону страны. Роман поделился размышлениями с Шульцем. Но волк не поверил. Более того, пригрозил доложить начальству о безумных версиях, поселившихся в голове человека. Шульц представить себе не мог, что люди способны на подлость и обман.

Другого выхода Бескровный не видел. Он решил покинуть Якутск и обосноваться в вольном Алдане, в городе старателей и бандитов. Его поддержал Вегас — отец росомахи Буча.

Роман выдумал миф о злобном Палаче, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания, чтобы его боялись до дрожи и не смели приближаться к его владениям. Бескровный не бродил по городским улицам, он жил в особняке, больше похожем на средневековую крепость. Он часто уезжал из Алдана. Путешествовал по миру под другим именем, потому что Роман Бескровный погиб при взрыве на первом этаже.

Из грузовика вышли три человека: два кабана и четыре чёрных волка. Водитель и экспедитор получили обещанное вознаграждение. Рефрижератор загудел и отправился на скотобойню, следуя путевому листу.

Вьюжило. Под светом фонарных столбов бывший глава охраны дворца, император и его худощавого помощник рассматривали антропоморфов.

Буч, как всегда, обвешен золотыми украшениями. На лапах часы и браслеты, на шее золотые цепи, за ремнём на поясе пистолет.

— Вот мы и на свободе, — выдохнул Одноглазов.

— Вольный город, — вкрадчиво произнёс Буч, — а свобода пьянит, Елисей.

— Предлагаешь отметить визит императора?

— С этой минуты наши дороги расходятся. Мне нечего с тобой отмечать.

Елисей удивился. Росомаха не желает выпить с человеком? Странно. Голос Одноглазова стал твёрд и совсем неприветлив.

— Где наш транспорт? Ты сделал, что обещал? — спросил он.

Да, был разговор о транспорте; да, он давал слово, но Буч промолчал, видя, как приближается ещё один человек, перед которым трепетал весь Алдан.

Волки выстроились в шеренгу, медведи втянули животы. Человек весь в чёрном: от сапог, до полупальто со стоячим воротником. На нём офицерские хромовые сапоги. Такие сапоги в мороз не греют. Человеку не многим за пятьдесят. Лёгкая седина на висках. Волосы зачёсаны назад. Черты лица гипертрофированны. Губы, нос и широкий лоб казались больше, чем у людей в стабильном состоянии, потому что Палач давно не принимал таблетки от «ярости» и всегда находился на грани.

Чтобы всё крушить и всех убивать, Роману не нужно впадать в «ярость». Он всегда прибывал в нестабильном состоянии. Бывший полицейский жил в режиме безудержной силы и трезвого расчёта. Бескровный мог поломать медведя и руками порвать кабаний живот. В нём тлела жажда убийства, но он научился контролировать свой гнев без лекарства.

Елисею докладывал московский агент под псевдонимом «Сухой», что в вольном городе проживает уникальный человек. Он гениален и безумен одновременно. Одноглазов не поверил, упустив немаловажный фактор, а в итоге просчитался.

— Вы разумный человек, Елисей. Вы поняли, что проиграли, — сказал Роман.

Говорил он негромко. Голос звучал угрожающе. Голос был грубым, но слух не резал, а просто пугал до полуночных судорог.

— Я не могу вернуться в Якутск, но хочу остаться в игре. Вы дадите мне шанс? — с надеждой спросил московский шпион, понимая, что ему не справиться с гибридным отрядом, во главе с «яростным» человеком.

— Разумеется. Я не зверь. Вы, Елисей, доставите московскому князю вот это письмо. Вы исполните роль почтальона и останетесь жить далее, — предложил Роман Бескровный, протянув запечатанный конверт. — Письмо написано на бумаге, как в старые времена. В письме нет шифра, нет электронного носителя, только слова написанные чернилами. Это моё предложение Владимиру третьему. Пусть ваш государь всё обдумает. Ответа я буду ждать к весне.

Одноглазов принял конверт, спрятав за пазухой. Задание он провалил, это горькая правда. Император Сибири останется в Сибири, что тоже весьма прискорбно. Но Палач? Этот индивид, этот мутант; он и ужасен, и прекрасен, и многообещающе интересен, словно только что открытая раса человека из неведомых глубин. Кто он, этот Палач?.. бездушное насекомое или новый вид хищника на земле?

На съёмной квартире коты играли в карты, бурно обсуждая грядущий день. Помогали размышлять шесть бутылок пива, с громким названием «Нерюнгринское к завтраку». Ошмётки вяленой рыбы и два бокала создавали гармонию в пустой комнате, где из мебели только стол, два табурета и картина на стене. На полотне бодрый кабанчик бежал по полю, усыпанном ромашками и васильками. Внизу на холсте стоял залихватский автограф художника — Альберта Анге́лова.

— А это тебе на погоны! — Шмаль звучно бросил две шестёрки на стол. Но настроения всё равно не было; как не было денег, работы и драгоценной любви.

Ахлес — родненький, золотой кабанчик, зачем-то сдался полиции. Рыжий видел, как тот шёл в направлении кабака, где работали Гомвуль и Зубов. Тушёнки теперь не дождаться и сгущёнки не видать. Надежда разбогатеть за счёт боевой свиньи, умерла окончательно.

— В Крым хочу. На море, — мякнул Барс.

Шмаль посмотрел на друга. Кто не хочет в Крым?.. все хотят.