Прилив победы - Дрейк Дэвид Аллен - Страница 43

• Предыдущая
• 43/113
• Следующая

Девушки по-прежнему испытывали беспокойство. У других хозяев они не посмели бы спрашивать что-то еще. Но этот пожилой человек… Он, как ни странно, был добр с ними.

— Почему? — спросила младшая почти шепотом. — Знатной госпоже должны прислуживать опытные горничные, а не… рабочие лошади с кухни.

Хоть старик и был добрым человеком, он посмотрел на них совсем не по-доброму. Посмотрел сурово, словно сам долго размышлял над этим вопросом.

Ответ, который он мог бы дать, остался непроизнесенным — в крохотной спальне раздался новый голос:

— Потому что я так велел.

Девушки резко обернулись. В дверном проеме стоял человек, много месяцев назад спасший их из борделя.

Они были так счастливы видеть его, что чуть не завизжали от восторга. Младшая уже двинулась к хозяину, словно была достаточно смелой, чтобы обнять его.

Мужчина, улыбаясь, покачал головой. Этот жест перешел в другой, предназначенный дворецкому. Не споря и не возражая, старый слуга тут же покинул комнату.

Когда он ушел, мужчина посмотрел на сестер тем спокойным, ничего не выражающим взглядом, который они так хорошо помнили.

— Не задавайте никаких вопросов, — тихо сказал он. — Просто делайте то, что вам говорят. И сами ничего никому не говорите. Вы поняли?

Обе девушки поспешно кивнули.

— Хорошо, — пробормотал он. — А теперь я должен уходить. Я просто хотел проверить, что с вами все в порядке. Ведь все в порядке?

Они снова кивнули. Мужчина начал отворачиваться. У старшей сестры хватило храбрости задать вопрос:

— А мы еще когда-нибудь увидим нашего отца?

Мужчина остановился перед дверью, его голова была повернута в сторону. Но он не смотрел на них.

— Кто может знать? Бог склонен к причудам и фантазиям.

Из горла младшей сестры вырвалось рыдание, но она быстро его подавила. Широкие плечи мужчины, казалось, слегка опустились.

— Я сделаю все возможное. И даже больше того… — Теперь он стоял, как всегда, уверенно и прямо.

— Бог склонен к причудам и фантазиям, — повторил он и исчез.

— Жуткая путаница, — проворчал Аджатасутра. — К тому времени, как я доберусь до Аджмера, Валентин, Анастасий и кушаны уже несколько недель проведут в той жуткой гостинице. Когда они услышат об этой маленькой прихоти, то придут в ярость.

— Тем лучше! — рявкнул Нарсес. — Императорских стражников-йетайцев, знаешь ли, выбирают не за робость. И я не могу послать эскорт, в котором меньше десяти человек, лучше даже дюжина, или все дело сразу же будет выглядеть фальшивкой.

— Пусть будет дюжина, — хрипло усмехнулся Аджатасутра. — И пусть будут проклятые императорские йетайцы. Против этих двух римлян? Если не считать Куджуло и ту свору головорезов, которую он привел с собой.

Наемный убийца запустил пальцы в бороду. Затем мрачно улыбнулся.

— Знаешь, что кажется мне идеальным? Пусть эскорт возглавляет какой-нибудь заносчивый малва. По меньшей мере, представитель правящего клана, анвайяпрапта сачива. Дальний родственник императора. Молодой нахал, высокомерный, как восход солнца, уверенный в себе и задиристый, как петух. Он все испортит. Вероятно, настоит на том, чтобы он сам и все йетайцы ехали во главе колонны, оставив жену Раны Шанги и детей тащиться сзади по уши в пыли. Тогда их легче будет отделить и…

Пока он говорил, Нарсес хмурился и хмурился.

— Почему я сам об этом не подумал? — выдавил он. — Конечно!

Он как-то странно посмотрел на Аджатасутру.

— Это немного пугает. Мне не нравится мысль, что ты оказался умнее меня.

Аджатасутра пожал плечами.

— Только не нужно слишком увлекаться. У Нанды Лала будет припадок, когда ты скажешь ему об этом.

— Это меня как раз не беспокоит, — возразил Нарсес и махнул рукой. — Если он станет со мной спорить, я отправлюсь к вышестоящему начальству. У нас с Великой Госпожой Сати вполне сносное взаимопонимание.

Теперь пришел черед Аджатасутры странно смотреть на Нарсеса.

— Это правда, — подтвердил старый евнух. — Прелестная молодая дама, именно так, и исключительно способная интриганка. — Он сделал паузу. — Для любительницы.

ХАРК

Лето 533 года н.э.

Получив известия о попытке малва погубить стоящие в гавани корабли, Велисарий отправился назад в Харк на быстрой боевой галере. Антонина к тому времени уже подготовила массу аргументов и хорошо выстроила все доказательства. На протяжении нескольких дней, прошедших после сражения, она работала, как сумасшедшая, чтобы организовать «изменение планов».

К тому времени, как спор между ними только начинал разгораться…

— Слишком рано, Антонина! Армия еще не готова! И аксумский флот тоже!

— Значит, подготовь их! Мы не можем больше ждать!

— Идиотка! Откуда нам знать, удался ли Кунгасу отвлекающий маневр?!

— Значит, я устрою тебе отвлекающий маневр, придурок! Гораздо более серьезный, чем что-либо происходящее в далекой Бактрии! С аксумитами или без них!

— Но это другое дело! Я не хочу, чтобы ты так рисковала!

— Рисковала? Рисковала?! А что, ты думаешь, я здесь делаю? Нет способа положить конец заговорам малва здесь, в Харке! Это место — зверинец! Воплощение хаоса.

Спор был прерван королевским вторжением. На самом деле, двумя.

Вначале явился Хусрау Ануширван. Владыка земель иранских и неиранских, конечно, знал о новых планах Антонины. На него работали отличные шпионы. И он узнал о несогласии Велисария в течение часа после начала спора Антонины с вернувшимся в Харк полководцем.

Хусрау потребовалось несколько дней, пока они ждали возвращения Велисария, чтобы продумать собственный план действий. Несмотря на молодость и энергичность, Хусрау был хитрым монархом, для которого ведение государственных дел и долгосрочное планирование являлись второй натурой. Поэтому он, в отличие от самой Антонины, тут же увидел все возможные последствия ее нового предложения. И по разнообразным причинам ему требовалось определенное время, чтобы исследовать все аспекты проблемы.

Несколько дней, не больше. Хусрау вмешался в развитие событий во второй половине дня — того дня, утром которого вернулся Велисарий и начал яростно спорить с женой. Понимая всю тонкость проблемы, Хусрау даже сдержал свои обычные замашки «персидского императора» и пришел в римский штаб без длинной свиты советников, только с несколькими телохранителями.

Когда его провели в комнату, где шел спор, Велисарий с Антониной тут же прекратили ругаться. Никто из них не удивился появлению Хусрау, хотя они не думали, что император так скоро почтит их своим присутствием. До этого спор, по большей части, являлся внутренней римской проблемой.

Велисарий немного расслабился. Антонина, наоборот, крепче сжала челюсти. Они оба определенно ожидали, что Хусрау выступит в роли голоса мужского разума. Сделает все возможное, чтобы помочь Велисарию успокоить немного истеричную жену.

Император тут же освободил их обоих от иллюзий. Он не видел оснований ходить вокруг да около. И, конечно, не было оснований скрывать и тот факт, что у него есть шпионы в римском лагере. Это воспринимать как должное, точно так же, как и наличие римских агентов в окружении Хусрау.

— Я согласен с Антониной, Велисарий, — резко заявил он. Повинуясь безусловному рефлексу августейшей особы, он направился к самому большому и самом роскошному стулу в комнате и легко опустился на него.

И Велисарий, и Антонина уставились на императора не в состоянии вымолвить ни слова. Ни один из них определенно не ожидал услышать эти слова от владыки земель иранских и неиранских.

— Однако мои доводы несколько отличаются от ее, — Он очень сурово посмотрел на Антонину. — Лично я считаю, что твои страхи за безопасность Харка преувеличены. Определенно нет повода для оправдания столь радикального и плохо продуманного изменения в ходе кампании.

Последнее заявление, как ни странно, привело к тому, что челюсти сжал Велисарий, и вызвало слабую улыбку на лице Антонины. Они оба имели немалый опыт в ведении переговоров и тут же увидели хитрость Хусрау. Император примет сторону Велисария по части логики, таким образом обеспечивая римского полководца возможностью сохранить лицо, в то время как по сути согласится с предложением Антонины.

• Предыдущая
• 43/113
• Следующая