Бакалавр 2 (СИ) - Куковякин Сергей Анатольевич - Страница 12

Боялся я всегда этого. Ну, что встретится здесь мой организм с каким-то вирусом к которому дома в двадцать первом не привык. Нет к которому у меня иммунитета. Вот и случилось такое. Спасибо тебе, Шляпа, поклон до земли.

Оставшееся время до утра то ли спал, то ли не спал. Спутанное сознание у меня какое-то было.

Часов до десяти провалялся в кровати. До туалета сил дойти не было. Потом всё-таки как-то сполз со своего ложа, умылся. Шляпе из номера позвонил. Не могу мол приехать. Свалило меня.

Шляпа сказал — лежи, болей. Десантнику он перезвонит сам. Смотри, говорит, телевизор. Есть сегодня что.

Трубку положил, а я телевизор включил. Мать моя, что в городе то творится…

По каналам только щелкать успевал. С одних новостей на другие переключался.

Показывали, что вчера ночью было и сегодня.

Оказывается, как вчера Ельцин выступил, Верховный Совет и его сторонники объявили о совершении Борисом Николаевичем государственного переворота.

В Белый Дом экстренно прибыли народные депутаты.

Руслан Хасбулатов обратился к Советам всех уровней. Созывайте мол сессии, требуйте восстановления конституционного порядка, осуждайте переворот и смену власти в стране.

Так я понял. Может и не до конца всё правильно.

Александр Руцкой назначен исполняющим обязанности президента. Решением Верховного Совета и Съезда народных депутатов Ельцин отстранен от власти.

К зданию Верховного Совета народ стал сходиться.

Баррикады вокруг Белого Дома начали строить. На мой взгляд — не серьезные.

Из добровольцев стали формировать отряды для обороны Белого Дома.

Утром вокруг здания Верховного Совета появилось милицейское оцепление.

Палаточный городок вокруг Белого Дома появился…

Во, что творится. У меня слов даже не было…

Лучше мне не становилось. Температура ещё поднялась. Градусника у меня не было, но лоб был, да и весь сам — горячий.

Позвонил по телефону на ресепшен. Спросил, можно ли проживание в номере продлить. Говорят — да сколько угодно, только денежки платите. Продлил своё проживание ещё на три дня. Денег у меня с собой много, если что, то из Сашиных возьму, а дома вложу недостающее.

Попросил ещё минералки в номер десяток бутылок и соков. Гостиница дорогая, но обслуживание у них налажено. Даже еду в номера доставляют из ресторана. Правда, дорого это, но есть у меня чем заплатить.

Лучше мне всё не становилось. Лежал, смотрел телевизор. Временами засыпал. Просыпался, снова в телевизор пялился.

Оказывается, что сегодня ещё Белый Дом обесточили, отключили там тепло и воду. Телефоны отрубили. Сидит сейчас там народ при свечах.

Вечером опять показывали, как баррикады строят у Белого Дома.

Не понятно, кто у нас теперь президент России — Ельцин или Руцкой… Болею ещё к тому же, в голове всё путается…

Кашель начался. До слёз. Так кашляю, что из глаз брызжет. Никогда такого со мной не бывало. Аппетита нет. Холодильник полный, но есть совсем не хочется…

В груди заболело…

Уснул, даже телевизор не выключил. Так он у меня всю ночь и проработал.

Глава 19 Двадцать третье

Утром меня телевизор и разбудил…

Совсем что-то хреново. Кашель усилился. В груди всё просто разрывало.

До туалета еле добрался. Не хотелось перед работниками гостиницы позориться — свои дела прямо в кровати делать…

Водички попил и всё. Пробовал есть — чуть не вытошнило…

Что со мной такое…

Ну, Шляпа… Заразил, собака гадостью какой-то…

Телевизор работал. Кадры мелькали, сами собой в голову лезли…

Вот митинг показывают. За кого, даже не знаю.

Тут Белый Дом. Понятно хоть — эти люди за советскую власть.

Милиция, а не полиция как в двадцать первом.

Эти за Советы… Баррикада у них… Что-то вырубает совсем…

Тут уж совсем видения у меня в телевизоре пошли. Немцы, что ли какие? Нет, вроде наши. По-русски говорят…

Какой-то народ с автоматами показывали…

Временами я засыпал или сознание терял. Что было — сказать трудно.

Очнусь или проснусь, а на экране — солдаты…

Со щитами и без щитов, но все с автоматами.

Так до самого вечера и лежал. Только пультом каналы переключал.

Вечером всё же поел немного. Это хорошо.

Глава 20 Двадцать четвертое и ещё несколько дней

Ночь вроде спал.

Просыпался только несколько раз. Полежу и снова усну. Один раз даже показалось, что где-то стреляют.

Во, уже слуховые галлюцинации начались…

Утром же опять поплохело.

К обеду чуток очухался. Из номера сил выйти не было. Опять по телефону продлил своё пребывание в номере. Сразу на неделю.

Позвонил Шляпе. Говорит — сиди в номере. В Москве стреляют. Значит не почудилось мне ночью.

Минералочки попил. Телевизор включил. Что больше делать то…

Вот это новости — ряд регионов признал Руцкого исполняющим обязанности президента. Это что, почти все Советы признали какой-то указ Ельцина антиконституционным. Не знаю, что за указ. Пропустил по болезни. Крепка ещё оказывается у нас советская власть…

Днем телевизор показывал, как добровольцы всё на защиту Белого Дома идут.

Дальше до двадцать восьмого у меня чёрная дыра образовалась. Ничего не помню.

Но жил как-то. Когда двадцать восьмого в себя пришёл на полу пустые бутылки из-под минералки валялись, коробочки из-под соков…

Дверца холодильника была не закрыта. Не страшно это. Ничего там не испортилось. Колбасу кто-то съел. Наверное, это я сам в беспамятстве…

Голову надо Шляпе оторвать. Как я не умер — сам не понимаю…

В зеркало в ванной посмотрел — худой, бледный. В гроб краше кладут.

Рулончик туалетной бумаги ещё почти кончился. Значит, ещё и в туалет я правильно ходил… На автопилоте.

Чайник электрический в номере имеется. Кипяточек сгоношил, чай заварил. У меня его много. В запас в столице домой купил.

Пил я этот чай час, не меньше. Всё не мог напиться.

Затем опять телевизор включил.

За окном только хуже стало.

Дерутся уже вовсю чем ни попадя…

Железяки разные, дубьё и прочее — всё в ход идёт.

Москвичи и гости столицы совестят солдат и милицию. Вы де тоже россияне, что вы ироды делаете. Некоторым стыдно, но приказ у них, не ослушаешься.

Так. Ещё одна новость от телевизора. Пока я тут без памяти находился, оказался на заблокированной территории. Это, если я правильно в Москве ориентируюсь. Может и ошибаюсь.

Вон, всё перегородили…

Колючей проволокой ещё обвязали.

Милиция везде стоит — не пройти и не проехать.

Народ домой не может попасть. Фашистами даже солдат называет.

Завтра, если лучше будет, до ближайшего магазина надо доползти, запас продуктов пополнить. Вон что делается.

Во попал — то денежная реформа, то власть меняется… Не, лучше быть собакой в спокойные времена…

Кашель, кстати, никуда не прошел.

Глава 21 Двадцать девятое

Плохо не плохо, а до магазина дошел. Надо было.

Первый раз за много дней номер свой в гостинице покинул.

На ресепшен спросил, можно ли номер ещё продлить. Пожалуйста, говорят, с большим удовольствием. Народу то в гостинице почти и нет. Кто мог по домам разъехался, а сейчас сюда и не попадёшь. Поливальными машинами и колючей проволокой от мира отрезаны и кордонами милицейскими.

В магазине ближайшем хлебушка не было — не подвезли. Консервов купил, печенья и сгущенного молока.

Устрою себе праздник. День рождения у меня. Справлю его в одиночестве.

Пройду несколько метров. Постою. Прокашляюсь.

Это так я в магазин шёл. Обратно того хуже.

Слабость какая-то и потливость. Надо было консервов меньше брать. Не рассчитал. Не учёл своё болезненное состояние.

На улице людей совсем мало. По квартирам запершись сидят. Новости с соседних улиц по телевизору смотрят. Разные каналы одни и те же события не одинаково описывают. Картинка может быть почти и одна, а говорят о ней с различных позиций.