Рубежи (СИ) - Кросс Талани - Страница 24

Склонившиеся над ним фигуры заспорили, но он ни слова не сумел разобрать. Да и было ему дело до их слов? Своих как грязи, но и ими не унять эту боль, не умалить разочарование, не передать всей ненависти к самому себе. И только жадные, так и не сумевшие сформироваться в слова мыслеобразы тянулись к огню, желая вобрать его весь.

«Ты не лопнешь, деточка?!» — раздраженно спросил Демон Максвелла и стукнул Яна когтистой лапой по лбу.

Ян дернулся и, не до конца понимая, что делает, ударил ближайшего к нему человека, и только потом открыл наконец то глаза. Он все ещё был в кабинете судьи Густафа Маркони, куда его насильно телепортировали из дома заговорщиков. Сам Густаф стоял неподалеку и зажимал рукой разбитый нос, глаза судьи светились яростью и испугом одновременно.

— И вот этого я должен простить и отдать Генри на поруки? Перелом давно сросся, выгореть не выгорел, а временная блокировка пойдет лишь на пользу — щит Внешнего Рубежа держать сможет.

— Густаф, — начал было Макс, но судья его перебил:

— Нет! Ничего не хочу слышать! Вы просили помочь с пополнением? Начните со своего сына — подайте пример остальным творцам.

— А может вы сдадите нам Дерека? — встрял Ян. — Лана ведь единственная, кто может закрыть Врата и остановить этот кошмар, что сейчас творится в Шамбале.

— Помолчи, — сказал Макс и, шагнув вперед, словно бы закрыл Яна своей спиной.

Или отец просто хотел, чтобы промелькнувшая в его глазах ярость осталась незамеченной. Но Ян заметил, и Густаф тоже. Несколько секунд судья с удивлением переводил взгляд с одного на другого, а потом рассмеялся, неприятно, с истеричными нотками в голосе.

— До такой степени, да? Вы до такой степени его опекаете, что он, несмотря на возраст и силу, вообще ничего не знает, да? Святая наивность! Мальчик, как же я тебе завидую… Кто бы только знал, как я завидую…

В голове еще не успел сформироваться вопрос на услышанное, а Макс уже обернулся и его ладонь легла на горло Яна, убивая обжегшей кожу руной так и не родившиеся слова. Потом все та же рука стиснула его плечо, чтобы к немоте добавилась и невозможность двигаться.

— Я забираю Яна на Внешний Рубеж, — голос Макса звучал глухо и безэмоционально, но даже так нес в себе угрозу. — В конце концов, если мы не удержим Рубежи, ни одно убежище не поможет.

Густаф молчал, опустив взгляд себе под ноги. Он не торопился отвечать, как и Макс не спешил телепортироваться. Это уже не было мексиканским противостоянием — патовая ситуация, когда, чтобы сыграть хотя бы в ничью, надо объединиться, сколько бы ненависти противники не испытывали друг к другу. И заполонившая кабинет тишина рассказала Яну насколько все плохо.

«Неплохой сюжет для постапа», — отстранено подумал он, представив, как порождения тьмы растекаются по миру, и простым людям от них не спрятаться, не укрыться.

— Я пришлю людей, — сдался Густаф. — Лично проставлю каждому блокирующие руны, чтобы они не посмели мешать, но могли поддерживать щиты. Удержите Рубежи, Виктор. Две-три недели, как только с очисткой рун-сателлитов будет покончено, я заставлю их вернуть Лану. Вернее, она сама вернется, чтобы выдворить богиню Воды и закрыть Врата.

Макс не только не отреагировал на свое прежнее имя, но и не ответил на просьбу судьи, лишь сильней сжал плечо Яна, активировав руну телепорта.

На другой стороне встретила уже не гостиная в особняке Макса, а простирающиеся на многие километры вперед рыжие горы. Дышать стало тяжелее, потому, когда отец отпустил его плечо и прошел вперед, Ян не сразу обернулся вслед за ним. Хотя причина была не только в разреженном воздухе — он надеялся, что перед Рубежом они с отцом поговорят. Но ни объяснений, ни собственных оправданий не случилось, и растущая из-за этого злость заглушала совесть, но голос разума пока еще перекрикивал их обоих.

Просто Ян так долго сидел без дела и понимания ситуации, что ответ демона о возможности снова использовать магию его буквально опьянил, как и после адреналин от погони и нового знакомства.

«Хорошо, что есть на кого свалить, — устало подумал он. — Я ведь не только Макса подставил, но и Лану, оставшуюся с разозленными смертью Грема заговорщиками. И маму, которая тратит жизненную энергию на поиски и вполне может умереть, если не прекратит».

— Крис, — за спиной Яна принялся командовать Макс, — пройдитесь по Внешнему Рубежу. Тем, кто может запитать руну щита полностью, выдать кровь. Остальных верните родственникам с подробными инструкциями, как выхаживать. Если нужно, выплачивайте компенсацию на лечение. Допуск к специально созданному для этого счету я вам уже раздавал. Не хватит — обратитесь к Дэну, он не откажет.

— Макс, это последние запасы крови векш, а патрули все чаще встречают гончих, — возразил кто-то, возможно, тот самый Крис.

Ян все-таки заставил себя повернуться к разговаривающим и снова впал в ступор. Если позади него простирались ржавые горы, то впереди ждала обугленная пустыня с белесыми островками пепла. Разделяющая их полоса была неоднородной — от трех до пяти метров в ширину, черная, словно специально выкрашенная, с алыми островками активированных защитных рун. Символы и плетение различались, как и интенсивность свечения, а вот величина везде была одинаковой. Принцип их работы казался не совсем понятным: Ян ожидал увидеть что-то вроде купола или энергетической стены, но нет — только эта неровная полоса разной ширины и руны на ней.

— Конклав Огня обещал присоединиться к нам. Правда, к сожалению, не полным составом. Они вскоре заменят недостаток людей, питающих щит. Для чистильщиков заберите у меня из дома охранные артефакты — не от кого больше защищаться, да никто уже и не сунется, — на последних словах Макс обернулся и посмотрел на Яна.

По взгляду было понятно, что разговаривать он точно не собирается — боится сорваться. Такая ярость и боль плескались в его глазах, что захотелось не то оправдаться, не то огрызнуться, или даже все сразу, но горло, к счастью, все еще оставалось скованным немотой.

— Сеня, — позвал Макс, — отведи своего нового подопечного к рунам — пусть сольет все, что зачерпнул, пока не разорвался. А потом можешь и инструктаж провести.

Отец отвернулся и пошагал в сторону выжженной земли, на ходу расправляя крылья. Ян дернулся было за ним, но вдруг осознал, что десятки глаз обращены к нему. Люди, совершенно разные люди по национальности, цвету глаз, кожи, волос, росту, языковой группе смотрели на него с одинаковой ненавистью. И причин для этого имелось много: пока они тратили свой огонь, постепенно угасая, Яна прятали сначала в поместье Густафа, потом в особняке Макса. Пока им приходилось сражаться с теневыми гончими и умирать от их клыков, Ян кичился своей безопасностью. Да, отец подставил его не меньше, чем он сам, когда решил, что разговор с Демоном Максвелла возвысил его до уровня бога. И ведь не ответишь теперь всем сразу, как и не крикнешь Максу вслед, что он сам виноват в том, как все вышло.

А они все смотрели и смотрели, и ненависть в их взглядах мешалась с зарождающейся внутри жадностью и завистью. Должно быть, так умирающий от голода смотрит на жующего толстяка…

По плечу постучали, привлекая внимание. Ян повернулся и увидел улыбающегося Сеню. Он был бледный, с запавшими красными сухими глазами, обветренной кожей и потрескавшимися губами, но все еще улыбался. Наверное, он принадлежал к тому типу людей, что и в аду будут шутить. Впрочем, ада нет, потому-то всех грешников и ссылают к Внешнему Рубежу.

— Привет, — сказал Сеня. — В кои-то веки ты прилично одет.

Систему Рубежей разработал Лин Вей, выделив средства и людей на их строительство. После заточения богини Воды в подземельях Шамбалы стало ясно, что долго ее там не удержать — ядовитые теневые испарения неоднозначно на это намекали. Да и исчезающие постепенно места силы требовали изгнания богини в ее мир или хотя бы межмирье. А чтобы изгнать, клетку придется открыть, выпустив наружу всю ту мерзость, что там успела накопиться.