Моя любовь на пятом этаже (СИ) - "Violetblackish" - Страница 5

— Пупырышки! — оскалился он и ловко лопнул пару пузырьков на пленке, ежась от удовольствия. — Хочешь?

— Чего? Лопать пузырьки? — не дал отвлечь себя Влад. — Зачем?

— Зануда, — фыркнул Боря и ловко щелкнул еще парой-тройкой пузырьков. — Все любят лопать пупырышки. Это… успокаивает.

— Может, лучше не напрягаться? — буркнул Влад.

— Спорим, ты даже не пробовал! — хмыкнул Борис. — Лопнешь пару, и я тебя за уши не оттащу и…

— Борь! Что там? — не выдержал Влад.

— Ладно, — сдался Борис и, лопнув напоследок последний пузырек, развернул тщательно упакованный предмет. — Тадам!

Воцарилась пауза. Влад смотрел на нечто, раскорячившееся перед ним на паркете, и молчал.

— Что это? — наконец сдался он и опасливо потрогал пальцем босой ноги.

— Люстра! — не потерял жизнерадостный настрой Борис, светясь оптимизмом «по самое не хочу».

— Откуда ты ее взял? — не понял Влад.

— Заказал, — пожал плечами Борис. — Через интернет-магазин. Хотел тебе подарок сделать. Нравится?

— Как через интернет-магазин? — ужаснулся Влад. — То есть ты ее до этого ни разу воочию не видел?

— Зачем? — удивился Борис. — Там картинка была нормальная. Со всех сторон и даже видео. Обзор. На 360 градусов, прикинь?

Влад прикинул. И ничего не понял. В его понимании купить люстру, предварительно не сходив к ней несколько раз в гости в магазин и похотливо не облапав ее пару раз, пока не видит продавец, было неприемлемо.

— А какой тут цоколь? А мощность? А из чего каркас? Ты расчет ватт на квадратный метр жилой площади делал? — пошел он в атаку.

— Что? Блин, Влад, не будь таким занудой. — Борис потянулся и нервно щелкнул парой пупырышек. — Смотри, какие плафоны красивые, да?

— Да, — вынужден был согласиться Влад.

— И арматура так здорово изогнута, да? — напирал Боря.

— Ну… да, — кивнул Влад.

— И целых шесть плафонов, да? — допытывался Боря.

— Да, — считать Влад умел.

— И мы ее сейчас повесим, да? — решил усугубить Боря.

— Нет! — отшатнулся Влад.

— Ну почему? — пришла пора удивиться Борису. — Тебе не нравится?

— Я не знаю, — честно сказал Влад. — Я… я … Я к ней не привык! Все слишком быстро!

— Вот сейчас повесим, и ты к ней начнешь привыкать, — примирительно пробурчал Боря и пошел за стремянкой в кладовую. — Я вот тоже в твоей жизни быстро появился. И ничего… Привык же.

— Ты мне три года глаза мозолил, — попытался возразить Влад. — И потом ты мне минет насобачился виртуозно делать, поэтому приходится мириться. А люстра мне минет не сделает!

Борис сунул ему лист пузырчатой пленки и велел:

— На-ка, пощелкай пока! Успокаивает! А минет я тебе сделаю, когда люстру повесишь. Чтобы примирить тебя с действительностью и облегчить период адаптации.

Влад задумчиво повертел обрывок пленки и послушно щелкнул пару раз ногтем по воздушному пузырику. Пожал плечами и щелкнул еще пару раз.

— Черт-те что, — пробурчал он и споро заработал пальцами, ощущая тупой иррациональный всплеск удовольствия от лопающихся под подушечками пальцев пупырышек.

Борис тем временем вернулся из кладовки. Под мышкой он зажимал стремянку, в руках тащил ящик для инструментов.

— Вешать тоже мне? — приуныл Влад.

Борис застыл на секунду и примирительно предложил:

— Ну хочешь, я попробую?

Влад вспомнил взорвавшийся на фиг в ладони Бориса баллон с монтажной пеной и то, как мучительно потом соскребал со стен белые сугробы… И решительно мотнул головой.

— Нет уж. Лучше я. Только давай не сегодня? Там же кронштейн нужен, дюбеляа-а-а…

— Кронштейн в комплекте, а дюбеля у тебя стопудово на все случаи жизни есть, — отрезал Борис. — И вообще, чем раньше повесишь люстру, тем быстрее получишь минет.

Влад сглотнул. При мысли о минете член в шортах заинтересованно поддернулся, и яйца поджались в предвкушении. В конце концов, это люстра, а не бомба.

— Ладно, — сдался он. — Иди свет отключай. Хотя. Стоп! Я сам.

Боря расплылся в улыбке и установил стремянку.

Последующие двадцать минут Влад сверлил, забивал дюбеля, зачищал и изолировал провода, а Борис кружил вокруг и заводился. Влад, поседевший от строительной пыли и сосредоточенно хмурящийся с пассатижами в руках, вдруг стал невероятно брутальным, как любой мужик, занимающийся полезным физическим трудом. Борис засмотрелся на то, как напрягаются мышцы на груди Травкина, пока тот вкручивает саморезы, и заметно поднапрягся сам. А уж когда Влад рывком содрал майку, утирая со лба выступивший пот и зашвыривая ее потом в дальний угол словно заправский стриптизер, Борис чуть не взвыл. Он нервно облизнул губы и принялся нарезать круги вокруг стремянки, постепенно сокращая радиус и поглядывая на Влада, как лиса на сыр.

— Так… почти все. Держи, — Влад протянул Борису пассатижи и засек в глазах того маньячно-нервный блеск. Борис еще раз плотоядно облизнулся, а Влад усмехнулся, скрывая смущение. — Люстру давай…

Принял дрогнувшими руками тяжелый предмет и постарался собраться, что было практически невозможно. Мысль о минете сводила с ума. А все потому, что Борис, официально сменивший ориентацию буквально пару недель назад, бросился в новый неизведанный мир гейского секса с энтузиазмом строителей БАМа, стремясь наверстать упущенное за всю жизнь так споро, что скоро догнал и перегнал Влада, осознавшего, что он гей, еще в школе. Природный оптимизм Бориса в сексе стал таким приятным бонусом, что Влад не знал, каким богам молиться. Там, где другие брезговали и воротили нос, Борис трогал, сжимал и лизал с восторгом. А минет и вовсе возвел в культ, чуть ли не поклоняясь члену Влада. По словам Бориса, выходило, что у Влада самый красивый и вкусный член в мире. И хотя тут Влад ревниво надеялся, что сравнивать Борису не с чем, все же такой подход к собственному члену заводил даже его. А уж технике минета Борис уделял особое внимание. Он читал статьи в интернете, сидел на гейских форумах и смотрел порно с блокнотом на изготовку, делая пометки. Потом, распалившись, залавливал Влада в самых неожиданных местах, прижимал к стене, стягивал штаны вместе с бельем и, стреножив того в коленях, практиковался, зорко следя снизу вверх за реакцией и подмечая смену эмоций на лице, потому что по-человечески у Влада добиться комментариев и оценок было нельзя. На все вопросы: «А так? А здесь? А если я прям в дырочку вот так языком?» Влад только мычал, хватал Бориса за волосы и дергал бедрами. Ему нравилось абсолютно все: и как Борис трется губами о головку, и как ведет языком по набухающим венам, и как позволяет головке мягко ткнуться в щеку, и как насаживается по самое горло, демонстрируя почти абсолютное отсутствие рвотных рефлексов.

Влад сжал зубы и постарался сфокусироваться на люстре, уговаривая себя, что от долгожданного минета его отделяют считаные минуты. Член, видимо решив, что раз в установке люстры он никак не задействован, то может творить все, что угодно, уже откликнулся на пошлые мыслишки хозяина и гордо топорщил домашние шорты шалашиком. Он просто взывал к тому, чтобы ему уделили внимание, и очень скоро и правда был замечен.

Борис, еще не успевший отойти далеко, после торжественной передачи люстры из рук в руки, теперь, затаив дыхание, наблюдал за пыхтящим Владом. Он стоял, думая, что Влад сегодня проявил чудеса лояльности и пошел на самый настоящий компромисс. Ведь оптимистом Борис был, а идиотом все же нет. И отчетливо осознавал, что, заказывая люстру, рискует. Но уж больно хотелось сделать приятное. А уже после того, как Влад согласился-таки люстру повесить, — приятное сделать захотелось в несколько раз больше. Причем не только Владу, но и себе в первую очередь. Ведь Борис кайфовал, делая минет, ничуть не меньше того, кто этот минет получал. От осознания, что кайф Влада в его руках, что он может ускорить или отсрочить его оргазм и доставить величайшее наслаждение, — Бориса просто уносило. Ему нравилось абсолютно все: вкус, цвет, запах, ощущение нежной шелковистой кожи, которую он перекатывал губами на твердо-каменном члене Влада, тяжелые толчки крови, бухающие сабвуфером, гранитную монолитность перед самым оргазмом и вкус спермы, разливающийся на языке. Нравилось, как Влад крепко зажмуривает веки, комкает все, что попадается под руки, и как дергает бедрами не вперед, а назад, когда подкатывает наслаждение…