Моя любовь на пятом этаже (СИ) - "Violetblackish" - Страница 1

========== Потоп ==========

Борис Зеленцов был неисправимым оптимистом. Умение искать, а главное находить во всех жизненных ситуациях положительные моменты, было его отличительной чертой с детства, и не случалось еще такой жизненной каки, которая могла бы вывести его из состояния дзен. Ни кризис в мировой экономике, ни затяжная ссора с соседом снизу из-за двух потопов подряд за последний месяц, ни карантин, ни сгоревшие по причине этого самого карантина билеты в Таиланд, ни расставание с девушкой Наташей. Хотя последнее было неприятно. В основном из-за отсутствия секса. Первые несколько дней это было не особо заметно, потому что за неделю до случившегося Боря с Наташкой, вынужденные вместо долгожданной поездки на море курсировать между холодильником, телевизором и койкой, натрахались так, что у Борьки чуть член не отвалился. Поначалу было весело — они наугад раскрывали Камасутру на первой попавшейся странице и осваивали предлагаемые позы «оползня, улитки, расщепленного бамбука и висящего наслаждения». Но «висящее наслаждение» обещанного удовольствия не принесло: Борька едва не сломал член, Наташка навернулась на пол и набила на затылке шишку. Зеленцов, глядя на нее, вместо проявления сочувствия заржал, чем окончательно взбеленил партнершу. Наташка минут двадцать орала на него, припомнив ему заразных китайцев, вынужденную изоляцию, испорченный отпуск и набранные три килограмма. Борька, улыбаясь, резонно возразил, что китайцы все излечились, карантин явление временное, с новым весом ей теперь не страшен шквальный ветер, а в квартире тоже можно нормально лежать ленивым тюленем и ничего не делать, не хуже чем на пляже. Отношения дали трещину. Наташка поджала губы и сказала, что непробиваемый позитив Борьки она не вынесет. Что человек ради разнообразия должен хоть иногда огорчаться, а такой безоблачный дзен наводит на мысль, что у Борьки крышняк поехал. Потом побросала в Борькину любимую спортивную сумку все непригодившиеся купальники с нарядами и хлопнула дверью, наплевав на отсутствие карантинного пропуска.

Борька пару дней отсыпался и отдыхал от безудержного секс-марафона, но потом, не иначе подруга накаркала, и правда загрустил. Все новинки кино были пересмотрены, все новости и сплетни давно с друзьями перетерты, а проход в кухню заблокировала армада коробок из-под пиццы. Заскучалось по Наташке, а с ней и по сексу, ибо в этом плане Наташка была золото: готовая на постоянные эксперименты и отличавшаяся отменной фантазией. Однажды, во время особо горячего траха, она неожиданно ввела Зеленцову в анус средний палец. Борька дернулся от вероломного проникновения, но к своему удивлению тут же от этого пальца в жопе бесславно кончил. Наташка взяла на заметку и при полном негласном молчании обоих с того дня принялась исследовать анус по полной. Зеленцов краснел, пыхтел и откровенно наслаждался. Сначала один, а потом и второй Наташкин палец в заднице были явлением стыдным и кайфовым. Единственное, на что Борька не смог Наташку уговорить, это на римминг. А хотелось безумно. Аж яйца поджимались от одной только мысли о шустром горячем язычке, блудливо кружащем по нежной гладкой коже вокруг ануса. О том, что кожа там нежная и чувствительная, Борька знал прекрасно — не раз пальцами лазил, чтобы узнать, что да как. Выяснил в частности, что вся область на входе, как собственно и мышцы ануса, нереально чувствительна. И ох как бы хорошо там все приласкать губами! Борька призывно вертел у Наташки перед носом задницей, но добился не римминга, а кое-чего покруче. В один прекрасный день Наташка заявилась с неопознанной коробкой под мышкой и загадочным выражением лица, которое расшифровалось, когда на лобке у нее нарисовалась странная конструкция, представляющая из себя самый настоящий фаллос на ремешках. Борька такой только на порносайтах до этого видел. Вид у подруги был боевой. Такой боевой, что Борька на четвереньках доскакал до края кровати и заперся в ванной. Все-таки одно дело пальцы в заднице, а другое — член. Теперь Наташка ушла, а Борька ни с того ни с сего вспомнил этот эпизод своей жизни и даже вроде как об упущенном пожалел. Он нашарил телефон и набрал номер.

— Чего тебе, Зеленцов? — без приветствия заняла оборону Наташка.

— Ташик, возвращайся, а? — начал Борька и любовно погладил выпирающий сквозь домашние шорты стояк. — Я соскучился.

— Ты не по мне соскучился, а по сексу! — вспылила трубка. — Ты бы хоть извинился для начала! Я-то думала, ты звонишь прощения попросить, а ты?

— Да за что мне извиняться? — удивился Борька, забыв житейскую мудрость, что извиняться перед женщиной стоит всегда, особенно если она не права.

Наташка подтвердила последнее изречение по полной, припечатав:

— Хочешь секса, обратись к соседу с пятого этажа! Он поклялся тебя изнасиловать, если ты его еще раз зальешь. Думаю, тебе понравится!

А вот это прозвучало несправедливо, ибо, во-первых, оба раза соседа заливала именно Наташка, которая легко теряла связь с временем, а во-вторых, намекать на предпочтения партнера в сексе было… неэтично. Борька как раз собирался ей об этом сказать, но трубка разразилась истеричными короткими гудками и сдохла в руке. Зеленцов философски пожал плечами и как обычно решил не заморачиваться. Вернется Наташка — никуда не денется. Он, Борька, парень хоть куда, такие на дороге не валяются.

За окном сгущались сумерки, делать было абсолютно нечего. Даже телик остоебал настолько, что его бубнеж на заднем фоне вроде даже начал раздражать непробиваемого Борьку. Он рассеянно листал сваленные на полу глянцевые журналы, удивляясь, как Наташка умудрялась находить тут какую-то полезную информацию, пока не наткнулся на статью с советами, чем заняться в условиях самоизоляции. Быстро пробежался по пунктам и хмыкнул над номером пять, советующим, если не удалось выбраться в отпуск, устроить его на дому. В статье говорилось, что нужно выпить бокал вина, сделать расслабляющую ванну с пеной, а также «уделить себе время и побаловать себя чем-то новеньким». Последняя фраза была загадочной и даже где-то волнующей. Борька подумал и решил, что позитив рулит и никто не помешает ему развлечься. Он прошлепал в ванную комнату, пустил воду и долго изучал на полке флаконы и пузырьки, оставшиеся после Наташки. Так толком и не поняв, для чего какой, набухал в горячую воду всего и побольше, сильно надеясь, что не добавил среди прочих средство для эпиляции. Потом стянул шорты и задрыгал ногами, освобождаясь от шмотки. Покосился на поднимающуюся в ванне сугробом пену и довольно потянулся. Дальше, чтобы расслабиться, следовало накатить, и Борька отправился на кухню в поисках пива. Там его ждал сюрприз — пиво скоропостижно закончилось. В наличии была только бутылка какого-то замудренного дорогущего вина, которую коллеги-мужчины подарили Наташке на Восьмое марта. Зеленцов решил, что на безрыбье и рак сгодится, и скрутил на бутылке пробку. Придирчиво понюхал и сделал щедрый глоток. Вино оказалось сладкое и, следует признать, даже вкусное. Борис проигнорировал бокал и как следует приложился к горлышку, опустошив бутылку сразу на четверть. Подошел к окну, всмотрелся в алые от заката окна домов напротив и вдруг ощутил, что жизнь прекрасна. Нет, он и раньше это знал, но вот сейчас осознание этого факта пришло так ясно, словно Борису новую чакру открыли. Он задумчиво глянул на винную этикетку и присвистнул, прочитав, что вкусный винчик, оказывается, содержит в себе двадцать процентов алкоголя. Потом направился в ванную, по дороге прихватив с комода прикупленную на распродаже да так и не использованную маску для ныряния.

Над ванной уже горбатилась сугробом мыльная пена. Зеленцов поставил бутылку на бортик, нацепил маску и снова распахнул створки зеркального шкафчика. Обозрел содержимое, выискивая, чем таким «новеньким» себя порадовать и как бы поприкольнее «уделить себе время». Кроме пузырьков, в шкафчике еще много чего осталось, начиная со смешной резиновой уточки и заканчивая тщательно припрятанной в дальнем углу небольшой анальной пробкой, купленной по причине, которую Борис себе пока не смог объяснить, отмазавшись легкомысленным «по приколу». Купил и засунул подальше. Потому что мало того, что анальная пробка была сама по себе доказательством его голубизны, так он еще и не рассмотрел ее как следует с перепугу, когда выбирал. В результате стал обладателем с виду обычной черной силиконовой пробки. Вот только на ножке светил огромный розовый искусственный бриллиант. Пошлый кристалл стал последней каплей, и Борис с тех пор про плаг не вспоминал.