Духов День. Хаоме (СИ) - "Анжелика2А" - Страница 23

Легкая земная дрожь волной коснулась ног, приподнимаю бровь и прислушиваюсь всем телом.

Плавно наклоняюсь вперёд, а присев на корточки кладу ладонь на окаменелую бугристую землю. Толчок совсем лёгкий, чуть уловимый и в руку по венам вливается поток сладкой и чистой энергии. Руку не отрываю, закрываю глаза и наслаждаюсь, впитываю эту жизненную силу нутром и вновь этот привкус во рту…

— Привкус Крови! Да чёрт подери, её самой!

Голод ощущаю сущностью своей и желание вспыхивает яркое, жадное, загребущее. Внутри меня всё меняется, чувствую эту разницу, мышцы свинцом наливаются и тело тяжелеет, оседает и на землю заваливается, притяжение неимоверное к поверхности давит. Прибитым к земле себя чувствую, а вот дух/сущность моя вырваться норовит, тесно стало в оболочке неподвижной, прыжок во вне совершить пытается.

Не уже ли призывают меня? Мощная судорога простреливает уже неподвижное тело и Сущность Бога Арра, рьяно вырывается наружу. Метнувшись над телом раз, другой, резко бросается в сторону и разрывая огнедышащее пространство прыгает вниз, преодолевая все реальные и немыслимые границы.

Вырвался. Преодолел. Свет яркий и тёплый оглушает моё сознание.

Вот и оно — голубое бескрайнее небо Миров, с ярким солнцем и белыми, чуть уловимо налитыми влагой облаками. Зажмуриваю лишь на мгновение алые глазницы и продолжаю своё неминуемое и желанное падение вниз, жадно наслаждаясь прохладой небес и ускорением и… зовом девственной крови.

Пикируя всё ниже и ниже улавливаю запахи, звуки, а также вибрацию в воздухе и ещё что-то или кого-то.

— Доониса?!… Чёрт подери! Доонис!

Он там, в Мире Хаоме и не один. Глазницы пламенем и яростью наливаются, зашибу, уничтожу! Отомщу ему, им, каждому, за все сотни лет в изгнании и одиночестве.

Он в выси небесной не один, вижу их и чую, запах мужской терпкий и нежный лёгкий, не только его. Женский.

Сближаюсь и на всех парах врезаюсь в мужчину вышибая из тела крепкого, человеческого, дух Доониса. Внезапность мне на руку, он явно этого не ожидал. Сущность его мигом улетучивается в замешательстве. Он так и не почувствовал моего приближения. Притормозив, жёстко згребаю Богиню руками и прижимаю к себе, это Геба, она несомненно. Только она может так пахнуть невероятным желанием и похотью. Хороша как всегда. Втягиваю носом её запах наполняя легкие, он ввергает мою голову в водоворот легкой эйфории, но привкус крови отрезвляет и перебивает всё и вся. Сейчас мне не до неё, отталкиваю эту похотливую дрянь и уношусь, как изголодавшейся на зов свежей крови.

Подземелье. Моё появление в этих каменных застенках эффектно и ожидаемо. Медленно оглядываюсь, улавливая носом странные забыто-новые запахи и замечаю вибрацию присутствующих здесь тел. Их трое.

Вижу на стенах пентаграммы призыва. А вот и оно, моё блюдо, юная и девственная душа, истекающая кровью, лежит на убогом алтаре. Есть ещё одна девушка прикованая к стене, стоит и с ужасом зрит на меня.

— Яр? — произносит она несмело.

Усмехаюсь и неторопливо подхожу к ней, мне спешить не куда. Обнимаю её одной рукой за талию, в моих движениях нет суеты. Хрупкая и молоденькая. Она напрягается и зажмуривает в страхе глаза. Втягиваю ноздрями её запах, он почти хорош. Столько всего ощущаю после продолжительной огненной спячки. Возрождаюсь. Этот запах необычный, но не мой, не цепляет, не будоражит божественную сущность. Интерес мой девица не вызвала. Срываю с неё тяжёлые оковы и громко бросаю:

— Пошла прочь! — она резко дёргается от слов моих и действий. Шок, её ноги подгибаются, но я встряхиваю её за плечи и толкаю к выходу.

— Живо! — рыкаю чтобы придать ей ускорение.

Она, с тревогой оглядываясь на алтарь бросает недоумённый взгляд на меня и всё же, спотыкаясь на ослабевших ногах уходит прочь.

Теперь я подхожу к мужчине и с пренебрежением произношу:

— Ты меня призвал? Это мне подготовил? — киваю на алтарь и лежащую девушку.

— Да, — чуть слышно выдыхает, — Это… я Орм… жрец изгнанный керейдами…

— Плевать, — жёстко рыкаю на него, — Кто ты там и кем изгнан. Её я вижу, жертва есть, — дерзко указываю на ослабевшую девушку, — Для меня тело ты подготовил? Или я его должен был сам, по дороге сыскать? А? — подхожу к нему впритык и захватив его горло в свои тиски, прожигаю гневным взглядом. Жрец, что-то блеет как тупая овца, слов не разобрать. Вздергиваю на полметра вверх это тучное и не молодое тело, отрывая его от земли.

— Или ты надеялся, что я приму твою безобразную оболочку. Старик? Бога звал! На гнев нарвался! — отшвыриваю его к стене и тяжело выдыхаю, — Не такой приём я ожидал.

Подхожу к почти бездыханной девушке. Сколько ей, 15, 16? С другой стороны алтаря задорно выныривает мой Вестник, с усмешкой хмыкаю на его появление:

— Явился? Ну привет, — он наклоняется над девушкой и делает один оборот вокруг своей оси, замер, его огненные глаза мелко пульсируют, выдавая радость встречи.

Снимаю с ног девушки оковы. Кладу руку ей на щиколотку и иду вдоль лежащего и вздрагивающего тела. Медленно двигаюсь подушечками пальцев по её ноге, завожу руку под платье, касаюсь бедра. Она вся дрожит и мелко поскуливает. Наслаждаюсь её страхом и запахом. Мм… Юная и робкая. Её старик выбрал, не пожалел. А вина за ней есть? Или грех какой? Наклоняю ниже свою голову прищурив взор и руку с бедра убираю.

— Жить будешь, позволю, — произношу поправляя её платье накрывая ноги. Пытаюсь окунутся в самую суть её уставших от боли невинных глаз (зеркало души), глубоко, до печёнки, жизнь её короткую прочесть хочу… Ничего. Чисто там и невинно. Сжимаю пальцами её подбородок, закрывая свои глаза делаю вдох наполняя воздухом грудь до предела. Цветочно-медовый запах. Она как сладкий не сорванный бутон… На выдохе открываю глаза и снимаю с её руки ржавый браслет, слыша характерный щелчок от замка. Она вздрагивает и прикрыв глаза чуть слышно всхлипывает.

— Имя? — шепчу у самого уха, нарочно касаясь губами её волос.

— Мая… — выдаёт дрожащими губами.

— Маяяааа, — повторяю на распев за ней, — Сладкая Маяяааа.

Обхожу изголовье, поправляю ей волосы расчесывая их пальцами и снимаю с неё последний браслет, он лязгая цепью падает на пол. Переступаю через него. Беру её за руки и дую на порезы, запечатывая своим дыханием раны. Кожа смыкается на глазах и от них не остаётся и следа.

Поднимаю дрожащую Маю на руки и направляюсь к выходу. Она слаба и жизнь от неё готова отвернуться.

Вихрь вонзается в подземелье и предо мной встаёт Геба с гордо вздёрнутым подбородком. Видит мою ношу и с вызовом смотрит мне в лицо, преградив выход.

— Долго же ты на помощь собиралась, — парирую ей.

— Не тебе судить меня, Арр. — ну вот, за её спиной появился Вестник Гебы. Хмыкаю, видя за ними своего Вестника, который в предвкушении драки накаляет свой взор.

— С дороги! — бросаю ей, — На эту жизнь тебе наплевать было! Свои интересы в приаритете? А теперь щетинишься? — наблюдаю как под нахрапом моего дерзкого Вестника, эти двое переплетаясь за спиной Гебы в тугой кокон, исчезают с глаз долой.

Вынырнув на поверхность, услышал отдаленный гул людских голосов, Геба была рядом и не сводила с меня взгляда своих нереально изумрудных глаз. Я положил девушку на землю, прислонив её голову к упавшему дереву и хищно улыбнулся Гебе:

— Я здесь, — развожу руки в стороны, — Что будешь делать? Ну? — и резко, в одно мгновение бросаюсь к ней хватая её за горло. Она бьёт меня ладонью в грудь и мощный поток энергии отбрасывает меня на огромное расстояние, но я всё ещё держу её мертвой хваткой… Вместе отлетаем круша в полёте деревья.

Шумная и веселая обстановка на этом празднестве жизни радовала глаз Бога Карена. Он наблюдал столько молодых счастливых лиц в поселении Трикет, казалось, что их задор и улыбки сливаясь во едино, окутывали особой энергетикой в этом чистейшем еловом воздухе всех и вся. Думая о том, что в эти минуты Геба находится в объятиях Доониса он предвкушал встречу со своей парой, Богиней Ирис. Эта длительная разлука без неё была невыносима.