Зима 41-го (СИ) - Лифановский Дмитрий - Страница 29

Калориферы прогрели воздух в кабинах, и в комбинезоне стало жарковато. Сашка расстегнул комбез и потихоньку стянул с себя верхнюю часть, аккуратно свернув ее за спиной, чтобы не мешала сидеть. Окинул взглядом приборы. Все в порядке, все штатно. Он снова повернулся к Зинаиде, ему хотелось расспросить ее о Ленинграде, о жизни в городе. Много он слышал и читал страшных, ужасающих вещей о блокаде и блокадниках еще там, в своем мире. И вот, рядом с ним, та самая блокадница. Да, она эвакуировалась еще в ноябре, наверное не застав самые страшные дни в осажденном городе. Но ведь что-то такое она пережила, что сама мысль о возвращении в Ленинград вызвала у нее ужас.

Зина рассматривала парня, широко распахнув изумленные глаза, перебегая взглядом с груди на шею. Александр решил, что у него что-то не так с одеждой. Проверяя, пробежал руками по пуговицам гимнастерки, слегка зацепившись манжетой за Орден Ленина. Странное поведение девушки становилось понятным. Честно сказать, он и забыл, что летит в своем настоящем звании и при всех наградах. Собственно, после награждения в таком виде он нигде и никому не показывался.

— Ну ничего себе! — приходя в себя, восторженно воскликнула Зинаида. Такого она не ожидала! Вечерами, после отбоя, в казарме наступало время разговоров. Говорили обо всем. О доме, о семье, о войне. Не оставались без внимания и инструкторы. С Никифоровым было все понятно, лейтенант был твердо и безнадежно для остальных занят Лидой Шадриной. Они дружили с детства, у них любовь, и по общему молчаливому согласию, личности Петра при перемывании косточек девушки не касались. А остальных обсуждали самозабвенно и во всех подробностях, так, как это возможно только в сугубо женском коллективе. Даже старшина Кандыба не остался без внимания курсанток. А вот Александра особо не обсуждали. Парень он был, конечно, загадочный, такой молодой и уже лейтенант. Но, в то же время, именно молодость и выводила его из под пристального внимания курсанток. Поспорив о таинственности, окружающей парня, девушки решили, что скорее всего, мальчик чей-то сынок, пристроенный папой на курсы подальше от войны. Правда, Лида как-то обмолвилась, что Стаин спас ее Петю. Но мало ли от чего можно спасти? Может помог с какой-нибудь проблемой через папочку. Хотя, что не отнять, свой предмет парень знал отлично, лекции вел интересно, забавно смущаясь под взглядами курсанток. Зине даже нравилось иногда дразнить его, восторженно стреляя в лейтенанта глазами. От этого он сразу краснел и терялся, сбиваясь с мысли.

Но то, что она видела сейчас перед собой, перечеркивало все их догадки и домыслы. Мало того, что паренек оказался лейтенантом государственной безопасности со шпалами в петлицах, так он еще и Герой Советского Союза и кавалер ордена Красного Знамени! Вот когда он успел?! И где?! Значит высокопоставленный папочка тут не при чем!? Или при чем? Ой, как интересно-то!

Они вошли в зону действия авиации Калининского фронта. Связавшись со штабом ВВС фронта, Сашка получил указание направляться на аэродром 42-го дальнебомбардировочного полка под Рыбинском. Там была связь ВЧ[i], откуда можно связаться с Верховным и командованием ВВС Ленинградского фронта. Над Угличем их приняли под сопровождение ЛаГГи 721-ого истребительного авиаполка, базировавшиеся на этом же аэродроме. Двадцать минут полета и взлетка осветилась светом прожекторов. Сашка аккуратно по-самолетному совершил посадку, полоса была отличная — ровная и чистая от снега бетонка. Следом стали садиться сопровождавшие их истребители.

Дав разрешение пассажирам, курсанткам и техникам оправится, они, с бледным и потерянным от полета Абрамовым, на подъехавшей к вертолету полуторке, помчались к штабу полка. Дождавшись, когда майор доложится своему наркому, Александр связался со Сталиным:

— Василий Иванович[ii], здравствуйте. Здесь Шмелев.

— Здравствуйте, товарищ Шмелев, — раздался в трубке негромкий голос Сталина, — как долетели?

— Нормально долетели, Василий Иванович. Сейчас в гостях у товарища Трифонова[iii], сразу после разговора летим к ленинградцам.

— Хорошо, я понял тебя, товарищ Шмелев. По прибытии сразу доложите.

— Есть, доложить по прибытии. Только мы прилетим ранним утром.

— Ничего, товарищ Шмелев, меня разбудят, — и Сталин, не прощаясь, положил трубку.

После доклада, связался со штабом ВВС Ленинградского фронта. Говорил лично с генерал-лейтенантом Новиковым[iv]. Командующий, накрученный из Ставки, ждал этого звонка у аппарата ВЧ. Он был раздражен и немногословен. Сообщив Сашке частоты для связи с 39-ой истребительной авиадивизией и аэродромом «Гражданка», сказал, что там все в курсе и их ждут, а взаимодействие группы с частями фронта придется отрабатывать самостоятельно, без участия Командующего ВВС. Тем более ему, Новикову, о задачах, стоящих перед испытуемой техникой сообщить не соизволили. Странно, по идее Новиков первым должен был бы получить всю информацию. Тут одно из двух, или это извечный армейский бардак и раздолбайство исполнителей, что маловероятно на таком уровне, или Сталин не доверяет командованию фронта. В общем, разговор не получился, и оставалось только надеяться, что неприязнь генерал-лейтенанта не скажется на службе.

Рядом с вертолетом творилась какая-то суета, Сашка забеспокоился. Но нет, ничего особенного не произошло. Просто сопровождавшие их летчики, приземлившись, решили полюбопытствовать, что же это за необычная машина к ним пожаловала. И сейчас активно обсуждали увиденное, распуская хвост перед симпатичными девушками, оказавшимися пилотами этого странного летательного аппарата. Чекисты Абрамова кучкой стояли в стороне, посмеиваясь над происходящим.

— Да, говорю же, автожир это! — горячился молодой парень с щеголеватыми усиками в неизвестно каком звании, знаков различия под комбинезоном было не видно, — я про такой в журнале «Самолет» читал перед войной.

Второй летчик чуть постарше, невысокий, кряжистый с густыми черными бровями, нависающими на глаза, возражал напарнику:

— Не похоже на автожир. Винт прямой, не под уклоном, да и вертикального винта нет. Что скажете, девушки? — он с любопытством уставился на курсанток.

Ида с видом Снежной королевы лишь повела своими ледяными синими глазищами по летчикам, а вот Зинаида ответила:

— Вертолет это, а никакой не автожир.

— Во как! И в чем у них различия? — было видно, что летчикам действительно интересно. Зинаида замялась. На самом деле она понятия не имела в чем отличие автожира от вертолета. Честно сказать, что такое автожир, она вообще не знала, а слово «вертолет» узнала буквально недавно.

— В автожире несущий винт вращается в режиме авторотации, под воздействием набегающего потока воздуха, выполняя функцию крыла. Поэтому для взлета автожиру необходим еще один винт вертикальной тяги, тянущий или толкающий. У вертолета несущий винт раскручивается двигателями, создавая как подъемную, так и движущую силу, в зависимости от шага, то есть угла лопастей относительно плоскости вращения. Это если упрощенно, — пришел на помощь девушке Сашка.

— А если не упрощенно? — прищурился из-под бровей летчик постарше.

— А не упрощенно я Вам рассказать не успею, товарищ…, - Сашка замялся, не зная, как обратиться к летчику.

— Капитан Любушкин, — представился тот, протягивая руку. А потом кивнул на напарника-младший лейтенант Колыванов, мой ведомый.

— Лейтенант госбезопасности Стаин, — представился Сашка, пожимая протянутую руку. Лица летчиков стали вытягиваться. Они думали, что общаются со своим братом-летчиком, да еще и молодым и совсем зеленым. А тут грозная госбезопасность!

— Извините, товарищ лейтенант госбезопасности!

— За что? — удивился Сашка. Капитан только пожал плечами. Связываться с НКВД ему не хотелось, и он просто боялся, что его любопытство будет воспринято этим парнем не правильно. Видя, что разговор заглох, Александр скомандовал пассажирам занимать места в вертолете. Им предстоял долгий перелет до Волхова.