Только с тобой (СИ) - Сью Ники - Страница 30

Вечером зависали у него дома. Накупали много разных продуктов, и я экспериментировала с рецептами азиатской кухни. А Кирилл в это время работал и переписывался со своими заказчиками. Мне нравилось наблюдать за тем, как он сосредоточенно пыхтит над макетами и иногда спрашивает моего совета. А еще было непривычно видеть своего парня в очках. В эти минуты хотелось просто прильнуть к нему, до того казался милым.

После включали какой-нибудь фильм, обычно выбирал Соболев, потому что рейтинги и все дела. Мы же не можем смотреть какое-то простое кино, нужно с хорошими отзывами и высокой отметкой. Однако я не возражала. Пока мы вместе, можно чем угодно заниматься.

Порой, когда фильм заканчивался, я и не могла вспомнить, о чем он. А все Кирилл. Время от времени его просто распирало лезть целоваться. И не важно, что там на экране. Мои губы привлекали больше. Я краснела, смущалась, однако всегда с диким желанием отвечала на его поцелуи. Это было нереально внеземное притяжение. Иногда я переставала себя контролировать. Закидывала руку ему под майку, и позволяла чужим, но таким родным ладошкам, скользить по своему телу. Однако в какой-то момент мы останавливались, позволяя, насытится себе кислородом.

В понедельник утром я поехала провожать Кирилла в аэропорт. Было какое-то странное ощущение, не верилось, что мы расстанемся на две недели, что не будем гулять, держаться за руки, целоваться. Все это казалось чем-то далеким. Но в то же время волнующим и страшным. Как пережить четырнадцать дней без него? Получится ли? Я не загадывала. Просто отодвинула это на задний план.

Как назло, еще и в городе были пробки, а за городом на пути нам встретилось две аварии. Местами машины двигались настолько медленно, что проще было выйти и дойти пешком. Кирилл нервничал, потому что время подпирало, а мы все ехали и ехали. Мне даже подумалось, может это знак, может просто не нужно ему покидать страну. Откуда столько препятствий кругом. Однако Соболев лишь недовольно повел плечами, мол какие глупости. В шестое чувство и предсказания он не верил, так же, как и мой папочка.

Когда такси свернуло в сторону аэропорта и пересекло первые два турникета, на часах было уже одиннадцать, а самолет улетать должен в одиннадцать сорок. Стоило машине только остановиться возле выхода «Д», как мы выскочили из салона и помчались в сторону раздвижных дверей. И как назло, высокий мужчина с большим пузиком и пышными усами, с табличкой на груди «Вадим», заставил Кирилла раскрыть походную сумку, вроде ему там что-то показалось подозрительным.

— Нельзя ли побыстрей? — недовольно бурчал Соболев, переводя взгляд с охранника на плазменную панель, где уже светилось «закончилась регистрация на рейс». К счастью, на руках у Кирилла был посадочный талон, поэтому ему оставалось только пройти все проверочные пункты и сесть в самолет.

— Прошу, проходите, — минут через пять выдал сотрудник аэропорта, и жестом показал, чтобы мы двигались. Я глянула назад, а там человек десять уже стояло в очереди. И все нервничали, переживали. Кто-то даже выругался нецензурной бранью, явно опаздывал.

Кирилл подхватил меня за руку, и мы побежали по длинному светлому коридору. На железных стульях кто-то сидел, а кто-то лежал, в ожидании будущего рейса. Где-то провожающие прощались. Мимо нас мелькали различные бутики, то с одеждой, то подарочные лавки. Яркие вывески переливались, плитка на полу сверкала, и от этого рябило в глазах.

Свернув в очередном пролете, мы достигли финального пункта. Закрытые двери вели в зал ожидания, а это означало, что здесь придется попрощаться. Соболев кинул сумку на пол, резко развернулся ко мне и коснулся плеч обоими руками.

— Арин, — запыхавшись, говорил Кирилл, смотря таким теплым и в то же время серьезным взглядом. — Российский номер будет у меня включен, но на него лучше не звонить, дорого будет. Местный номер я тебе напишу в whatsApp. Но смысла тратить деньги нет. Будем созваниваться или списываться через мессенджеры.

— Угу, — молча кивнула я, еще не понимая, что внутри нарастает буря из слез.

— У меня рейс с пересадкой. Сначала до Москвы, потом до Лондона. Я тебе напишу, как выйду и сяду в самолет. Хорошо?

— Угу, — снова кивнула. Губы растянулись в полуулыбке, пытаясь скрыть то странное напряжение, которое вот-вот вырвется наружу.

— Езжай аккуратней домой. Береги себя, хорошо, родная? — это было в первый раз, когда Кирилл назвал меня так. «Родная» — сколько всего в таком коротком слове, всего шесть букв, а ощущений в тысячу раз больше. И мне вдруг подумалось, что если не сейчас, то когда еще? Если сейчас не скажу ответ, потом может, будет поздно или не тот момент.

— Молодой человек, — прикрикнула девушка за тумбой, намекая, что время поджимает. Соболев не стал больше ничего говорить. Подошел ко мне и прижал так сильно, как никогда до этого. Стук его сердца отдавался эхом в голове, а тепло передавалось, достигая кончиков пальцев. Я тяжело сглотнула. Не хотелось отпускать его. Не сейчас, не когда-либо потом.

— Я позвоню, — шепнул Соболев нежно мне на ушко, и, обхватив ладошками мое лицо, едва коснулся губ. Это был самый неуловимый и в то же время, самый чувственный наш поцелуй. В нем было столько недосказанных слов, столько желаний и совместных воспоминаний, что я готова была расплакаться. Будто у меня забирают спасательный круг в огромном океане, когда ты совсем не умеешь плавать.

Но я сдержалась. Это ведь всего на две недели. Потом он вернется, и мы снова будем вместе. Нужно переждать, пережить каких-то четырнадцать дней.

Соболев отпустил меня, улыбнулся и быстрыми шагами устремился к тумбе, где девушка в форме уже ждала его паспорт и посадочный талон. Время утекало, словно песок сквозь пальцы. Вот ему отдают паспорт, вот ставят печать, вот желают хорошей поездки.

— Кирилл! — крикнула я. Все нутро подсказывало, что именно сейчас нужно дать свой ответ. Что это важно. Несмотря ни на что. Пусть мы и давно переступили через этот шаг, но сказать заветное слово из двух букв, мне безумно хотелось. — Да!

Соболев обернулся, буквально в ту секунду, когда его рука зависала в воздухе возле дверной ручки. Глаза удивленно округлились, выжидая продолжения моей фразы. И я улыбнулась настолько, насколько позволяло мое неустойчивое состояние. Все душей. Всем сердцем.

— Я буду твоей девушкой.

Кирилл опустил голову, но его лицо светилось, эмоции рвались наружу. Затем он показал указательным пальцем на себя, потом на меня и в завершении сделал жест сердечком. Такая глупость, но такое безумное сердцебиение. В ответ я одними губами прошептала «я тебя тоже».

И только когда Кирилл скрылся за дверью, я перестала сдерживаться. Слезы хлынули с глаз. И подкралось какое-то странное ощущение, будто мы видимся в последний раз.

Две недели прошли, как в страшном сне. Каждый день мне чего-то не хватало. Все было не так. То и дело тянуло к телефону. Я засыпала с гаджетом в руках и просыпалась от того, что он попросту падал на пол.

Конечно, мы созванивались с Кириллом. Обменивались фотками, голосовыми сообщениями, а то и видео-послания кидали друг другу. Но все это никак не могло заменить физической близости. Даже милые смайлики с поцелуйчиками, даже пошлые шуточки Соболева.

Помню в одну из ночей, ему почему-то не спалось, и мы повисли на телефоне.

— Во что ты сейчас одета? — внезапно спросил Кирилл каким-то игривым голосом. И я на автомате выдала то, чего говорить не стоило.

— В твою майку, ой…

— Серьезно? — усмехнулся он. А ведь на мне и правда была его майка. Я так тосковала, что просто воспользовалась ключом от квартиры, который мне доверил Соболев. Перед отъездом он попросил присмотреть за его «хижиной» на случай неожиданного потопа или еще чего-нибудь. Вот я и наведалась в гости. Хотелось себе частичку любимого человека. И недолго думая, выбрала майку.

— Сделай вид, что ты этого не слышал, — кокетничала я, хотя и смущалась.