Только с тобой (СИ) - Сью Ники - Страница 16

— Ты отобьёшь у меня всех поклонников. Не смей!

Лилька кинулась к шкафу, но я ее опередила. Мы снова вернулись в детство. Бегали друг за дружкой по комнате, кричали и шутили. Я почти на ходу стащила с себя вещи и влезла в ее платье. Оно было коротким, но не мини, юбка разлеталась в стороны, рукавов не было. Зато был красивый вырез на груди, обшитый блестящими пайетками. Мою тоненькую талию обтянула ткань, и я выглядела как-то уж совсем… привлекательно.

— Осталось только волосы распустить, — усмехнулась Лилька, закидывая мне руку на плечо.

— И что вот такое нравится парням?

— У меня б встал, отвечаю, — мы обе засмеялись. Правда, через пару минут от задорного настроения не осталось и следа, потому что в комнату вошла мама. Ее строгий взгляд прошелся по мне, вернее по Лилькиному платью. Выглядела я до ужаса необычно. И, конечно, родительница не смогла не заметить этого.

— Что за повод? — Прочистив горло, спросила мама. Мы с сестрой переглянулись.

— В кино идем, — решительно заявила Лиля. Она вновь уселась к зеркалу, потому что время поджимало, а макияж требовал завершения.

— В какое кино? — Не поняла мама, продолжая хмуро разглядывать меня.

— В «Дружбу», на Бульваре Гагарина.

— Лиля, я прекрасно осведомлена, где у нас в городе находится кинотеатр. — Стальной тон родительницы мне не понравился. Она прошла вглубь комнаты, скрестив руки на груди. Закрытая поза, все ясно. Разговаривать с нами, вернее услышать нас, на другом конце не готовы.

— Если ты о названии фильма…

— Лиля! — Прикрикнула мама. Я сжала край платья, нервно теребя ткань. Назревал скандал. Мама в таком стиле говорит только будучи в не самом приятном расположении духа.

— Что я не так сказала? — Сестра резко развернулась и встала с пуфика. Секунд тридцать они с мамой играли в гляделки, будто каждая пыталась что-то доказать другой. Это нормально. По крайне мере, в нашей семье. Лилька не привыкла идти на поводу у родителей. Она всегда и все делала так, как считала нужным. Именно поэтому в какой-то момент, все внимание переключилось на меня. Мы были разными: она жесткой, я мягкой. Она уверенной, я трусихой. Как небо и земля, как огонь и вода, такие непохожие, но такие родные.

— Ты можешь идти куда хочешь, но Арина останется дома. — Холодно произнесла родительница, переводя взгляд на меня.

— С какого это? Билеты куплены. Что ей вечером куковать сидеть?

— Лена с Игнатом придут. Куковать не будет.

— Ма, они расстались. Ты что не в курсе? — Лилька спокойно прошла к шкафу, распахнула его и вытащила оттуда майку с джинсами. А мне жестом показала идти собираться.

— Дело житейское. Вчера расстались, сегодня померяться. — От маминых слов по телу пронесло холодком. Будто водой облили. Я подняла на нее глаза, вспоминая утренний разговор родителей на кухне. Неужели стоило только папе за порог, как мама решила пойти против него, против собственной дочери. Мне было неприятно. Обидно до слез. Я ждала поддержку от семьи, но не в таком виде.

— Все решено между мной и Игнатом. И да, — сказала резко и без колебаний. — Я иду в кино с Лилей. Это не обсуждается.

Случился скандал. Сильный и эмоциональный. Поток колкостей летел до пятого этажа и обратно, будто если задеть посильней что-то изменится. Дошло до того, что мама стала грудью перед входной дверью. Она расправила руки в стороны и жестко заявила «только через мой труп». Я смотрела в глаза любимой женщине и не могла понять, почему она так себя ведет. Разве родители не должны желать счастья детям? Разве не должны считаться с их мнением. Но мама категорично заявила, что знает, как лучше будет для меня. И все проходит. Глупости в моей голове навеяны чужим влиянием или обидами.

— Если ты не отойдешь, я позвоню папе! — Не выдержала Лилька в какой-то момент. Она стояла впереди, загородив меня собой. И я думала, как было бы здорово иметь такой же характер. Но в реальности, я лишь стиснула зубы, захлебываясь в обиде. Мне хотелось разреветься.

— Не поняла, — ошарашено рявкнула мама, хлопая ресницами.

— Вот, видишь, — вытащила сестра телефон и начала набирать номер отца. А дальше началось что-то из ряда вон ненормальное. Родительница едва не кинулась на Лильку, в надежде забрать гаджет. В ее глазах бегали сумасшедшие огоньки. Маму было не узнать. Будто подменили. В какой-то момент она замахнулась, но рука так и повисла в воздухе, в нерешительности.

— Ма, выпей таблеточку. Мы все равно пойдем, ты тут хоть поперек ложись. — Решительно заявила Лилька, и схватила меня за локоть. Мама смерила нас недовольным взглядом, а затем неожиданно отступила, опустив голову. Чувствовала ли она себя виновато в тот момент, а может, поняла, что ничего не выйдет, по крайне мере сейчас. Я не знала. Однако спрашивать смысла не было. И мы молча закрыли за собой дверь.

Оказавшись на свободе, вернее на лестничной клетке, я не заметила, как с глаз покатились слезы. Сдерживаться больше не было сил. Однако я сглатывала всхлипы, стараясь не выдать нахлынувшую волну боли и дикой безысходности. Передо мной была худенькая спина сестры, смело шагающей вниз по ступенькам. За все наше детство мы никогда не стояли вот так друг за друга горой. И, наверное, если бы не она, то у меня и сил идти поперек не было бы. Лилька заряжала своей энергетикой, своим желанием жить и противостоять мощным ветрам.

Когда мы вышли из подъезда, не сразу заметила, что нас уже ждут на детской площадке. Я шла молча, опустив голову, погружаясь в свои мысли. Стоило бы взять себя в руки, вспомнить, что впереди Эрик и его друг, что некому не нужно показывать свою слабость. Но я почему-то забыла об этом. Шла и смотрела себе под ноги.

Когда Лиля меня отпустила, я начала теребить браслет. Почему-то захотелось увидеть Кирилла. Захотелось прильнуть к его груди, как вчера, когда на меня кинулись собаки. И от этого стало еще хуже. Я вдруг вспомнила, что мы и телефонами не обменялись, в соцсетях не подписались друг на друга. И чувство безысходности нахлынуло еще сильней, зажимая в тиски.

— Приветик, — произнесла Лиля, останавливаясь впереди меня. Ее голос звучал задорно, но в нем чувствовалось раздражение. Я затормозила в паре шагов от сестры. Голову не поднимала, потому что слезы еще не высохли. Мысленно начала считать от одного до десяти, стараясь выкинуть негатив подальше, успокоиться.

— Это моя… — Лилька запнулась. Видимо не так она представляла наш поход в кино. И мне стало в очередной раз стыдно за все, что произошло сегодня. — Это моя сестра. Героиня из фильма Звонок. Собственной персоной.

— Я не… — подняла резко голову, в надежде вставить пять копеек в столь странное приветствие, но тут же замерла.

— Это Эрик, а это… представишь своего друга? — Лиля улыбнулась, хотя не просто улыбнулась, она хлопнула игриво ресницами, и пристально уставилась на парня рядом с Гросу. И кажется, сестру совсем не интересовал тот факт, что Эрик сегодня выглядел совершенно иначе: вместо широких штанин, на нем красовались темные джинсы-дудочки с легкими потёртостями. Оказывается, у парня были ровные и спортивные ноги. Сверху на нем была майка, но не длинная, как обычно, а умеренная. Белый цвет шел парню, а еще эта вещица открывала его подкаченные руки. На место огромных буц, пришли черные кеды-найки. Гросу выглядел другим человеком, а говорят еще, что одежда не имеет значения.

— А это… — отозвался Эрик. — Это мой друг… — но договорить он не смог.

— Арин, что случилось? — Спросил Кирилл, делая шаг мне на встречу.

Лиля

Честно сказать, поведение мамы просто взбесило. Я все понимаю, что родители желают лучшего и прочая фигня, но не в таком же русле. Тем более Игнат был тем еще задротом. Чем он Аринке поправился, не понимаю. Поэтому, когда она мне сообщила о разрыве, положа руку на сердце, я искренне обрадовалась. Мужчина должен заставлять глаза женщины сиять от радости, а не от скуки.

Когда мы вышли из дома, хотя там скорее была психушка, я сразу заметила Эрика на детской площадке. Но голова была так забита мыслями, переживаниями, что я будто смотрела сквозь парня. И вдруг из-за его спины появился высокий широкоплечий брюнет. Красивый мальчик, да и одетый хороший. С гордо поднятой головой стоял, сразу видно, не последней монеты. Такие обычно знают себе цену. Именно этой черты не хватало в Эрике для того, чтобы мы попробовали стать парой. Слишком уж Гросу добренький и наивный, все ему мир через розовые очки видится.