Охота. Часть 2 (СИ) - Бобров Всеволод Михайлович - Страница 20

Отхожу в сторону, становясь в угол кухни и держа на прицеле и непонятного мужика и двери. Двадцать секунд, и сюда забежала собака. А вот сейчас не понял, она не ощущается как зверь, скорее, как зомби… странный зомби, которого смог почувствовать только почти в упор. Но собака зомби? Она выглядит как обычная живая собака, может крупная порода или смесок, но ничего особенного.

— И что это такое?

— Он тебя обнаружил, унюхал. — ответил мужик, гладя собаку, а та радостно виляет хвостом и ластится к нему.

— Допустим. Для чего это все?

— Мне нужно твоя помощь. Ты вообще знаешь, что здесь происходит?

— Без понятия.

— Я так и думал. Никто снаружи не знает, он хорошо все обставил, все у него под контролем.

Смотрю на мужика, совершенно не понимая про что он говорит.

— Видишь это? — спросил он и закатал рукав, показывая свою руку.

На ней видны следы уколов и потемневшая кожа вокруг них. И что мне это должно сказать?

— Он колит нас своей дрянью, чтобы мы подчинялись ему.

— Кто он? Что за дрянь? И что ты хочешь от меня? К чему этот разговор?

— Я хочу, чтобы ты помог мне, всем нам. Ты не под этой дрянью, а значит сможешь убить его.

— Кого его? — продолжаю задавать вопросы. Со стороны это наверно выглядит как разговор двух полудурков.

— Он был ученым до появления зомби, биологом каким-то, если не ошибаюсь. Когда же появились зомби, он начал изучать их и в итоге создал свою дрянь. Тогда было тяжелое время, мы пытались выжить любыми способами, а он дал нам дополнительный шанс. Его дрянь дала нам силу, выносливость, лучшую регенерацию и главное — нас перестали чувствовать зомби. Мы быстро зачистили город и округу, организовали оборону. А когда настало спокойное время, то проявились побочные и неизвестные нам до этого свойства его дряни.

— Какие?

— Во-первых она как наркотик, нужно регулярно колоться, иначе потом становится плохо, те кто давно используют ее и попытаются вдруг соскочить могут умереть. Во всяком случае так нам сказал он, никто на себе проверять не захотел, дожидаясь максимум первых признаков ломки. Во-вторых, оно сделало из нас рабов, полностью подчиненных ему. Не знаю как, но из-за нее мы не можем нанести ему какой-либо вред. Выяснилось это случайно, когда несколько человек решили убить его, а в итоге умерли сами, так ничего и не сделав. И в-третьих, почти все слушаются его, не думая даже о сопротивлении, эта гадость сделала что-то с ними, подавила волю что ли.

— Имя у этого ученого есть?

— Да, Лех Войчик.

— Ты сказал, что то, что вам колют, подавляет волю. А нет ли среди вас тех, на ком это не совсем срабатывает и их регулярно отводят на получение новой дозы? — спрашиваю у него, сопоставив то что выяснил сам и его рассказ. Если совпадет, то будет очень интересно.

— Да, только их и водят регулярно. Остальные получают дозу гораздо реже. Как он говорит, у них отторжение его препарата и поэтому нужно часто делать новые инъекции.

— А не проще убить таких?

— Он бы с радостью сделал так, но тогда даже покорные ему могут взбунтоваться, а свою власть терять он не хочет. Убить его они не смогут, но осложнить жизнь очень даже.

— И какой толк будет от того что я убью этого Леха Войчика? Я еще не согласился, это гипотетический вопрос.

— Не будет больше этой дряни. Только он знает, как ее изготавливать, никому не доверяя этот секрет. Умрет он и мы станем свободны. Возможно кто-то погибнет, но остальные станут нормальными людьми и смогут наконец-то уйти отсюда.

— Допустим соглашусь. Я так понимаю у тебя есть план, раз ты ко мне вышел. Это кстати еще один вопрос — как ты это провернул. Собака — это прекрасно, но ты же не хочешь сказать, что общаешься с ней? Я точно знаю, что никто близко ко мне не подходил, а значит ты как-то узнал от нее где я и кто я.

— План есть. Мы давно все продумали, но выполнить не можем, нужен тот в ком нет этой дряни. А насчет собаки… Это одна из редких побочек препарата Войчика — я связан с ней и могу общаться мысленно, образами. Сама она результат еще одного эксперимента Войчика.

— Только с ней можешь так общаться?

— Да.

— Интересно…

Похоже их безумный ученый смог искусственно развить в этом мужике ментальные способности, пусть сильно урезанные и ограниченные только этой собакой, если это существо можно еще так назвать. Зато теперь понятно, почему она так странно ощущается. Кстати, возможно он и в себе их развил, это бы объяснило полное подчинение ему многих. А вот у подобных этому мужику, видимо какой-то иммунитет или возможно собственные природные ментальные способности, благодаря которым они не попали под полное влияние Войчика.

С чего я взял, что этот мужик из таких? Так, если верить его рассказу, полностью подчиненные не нашли бы меня, не пошли на контакт и точно бы не стали пытаться уговорить на убийство этого ученого. Зачем им это? Если только… это все не одна большая ловушка. Но для чего такие сложности, когда проще было бы устроить банальную засаду на меня, а не городить вот все это? Пока буду считать, что он из сопротивляющихся, тех кто судя по всему периодически становятся яркими.

— А куда делись все зомби? Я нигде не видел даже их трупы.

— Все идет в его лаборатории, живые или мертвые.

— Кстати, а как мне тебя звать, и кто ты такой, явно же не простой местный житель?

— Вацлав. А кто я такой… это не важно сейчас, главное, что я хочу избавиться от Войчика.

— А фамилия?

— Это не важно. А тебя как?

— Призрак. — говорю ему прозвище данное натовцами мне.

— Тебе подходит. — ответил он, усмехнувшись.

— Мне будет нужна от тебя ответная помощь, если договоримся и я помогу.

— Что нужно?

— К вам в город, примерно месяц назад, должен был прибыть один человек, он тут кого-то искал.

— Месяц назад? За это время много кто приходил. Есть какие-то подробности?

— Да, он был в легком экзоскелете, военный, одиночка. Ты сказал, что много кто приходил, куда они делись?

— Не помню такого. Я могу поспрашивать у своих, возможно кто-то про него слышал. А про пришлых — обычно их хватают, колют дрянь и оставляют здесь. Кого-то отпускают, делая видимость того что у нас здесь все отлично. Кто-то же успевает что-то понять или почувствовать и пытается оказать сопротивление — таких убивают.

— Сколько тебе нужно времени?

— Хотя бы день.

— Тогда завтра в это же время на этом же месте. Я пока обдумаю твое предложение, а ты поищи нужную мне информацию. Выбора у тебя все равно особого нет, я нужен тебе.

— Идет. — сразу же согласился Вацлав, даже не задумавшись. Неужели я ему настолько сильно нужен? На что я в очередной раз подписался?

Попрощавшись, расходимся в разные стороны. Иду к убежищу, около которого еще толком не был, обнаружив его мимоходом. Пока есть время понаблюдаю за ним, заодно пережду какое-то время в доме, располагающемся неподалеку от него, мне же не обязательно визуально наблюдать, хватит и ментала.

Надеюсь Дэвис окажется не среди тех, кого убили и Вацлав сможет меня вывести на его след. Ну а то что придется убить Леха Войчика… что тут поделаешь, бывает, я почему-то к этому уже стал относится спокойнее, особенно если все рассказанное мне правда.

Хотя стоп, планы слегка меняются. До того, как встречусь завтра с Вацлавам, надо попробовать найти подтверждение или опровержение его словам. И только ментальным наблюдением я тут явно не обойдусь, придется действовать более грубо и заметно.

Сутки пролетели катастрофически быстро. Казалось я только-только распрощался с Вацлавам, как пришло время идти опять на встречу. Эти сутки потратил с пользой, стараясь проверить то что он сообщил мне. Не сказать, что это было просто, пришлось пойти на риск и ряд экспериментов, но оно стоило того.

Вначале, как и хотел, немного понаблюдал за очередным убежищем, но ничего нового так и не узнал. Зато понял, что я ничего не добьюсь за короткие сроки, если буду продолжать в таком духе — наблюдениями ничего нового не получится выяснить, все что можно было рассмотреть на расстоянии я уже увидел. Пришлось переходить к другому более рискованному плану. Начал целенаправленно рыскать по городу в поиске одиночек или хотя бы небольших отрядов в несколько человек, но не больше.