Яд цивилизации (СИ) - Мясоедов Владимир Михайлович - Страница 39

– Если нечто крякает как утка, летает как утка и плавает как утка, то скорее всего это все-таки утка…Разрешена она законом или не очень, – хмыкнул чародей, окончательно смиряясь с мыслью, что дочитывать энциклопедию и разбирать приведенные в ней схемы ему придется позже, сильно позже. Может даже в следующем месяце, ибо тексты в тайной библиотеке все-таки поважнее будут, а пока она не откроется, он окажется занят ну совсем другими делами. – Либо все произойдет так как я сказал, либо несите мне официальную повестку с печатью мэра Санкт-Петербурга. Если с прошлого года законы у нас в стране не изменили, то решение о привлечении к судебному разбирательству поместного дворянина и главы рода в качестве свидетеля или подозревамоего должен принимать именно он. Ну, или какая-нибудь вышестоящая инстанция.

– Хорошо, – сдался следователь по особо важным делам. – Итак, во время вашей встречи, Сиделин называл какие-нибудь фамилии? Места? Даты? Может быть, он как-то иносказательно упоминал в своей речи французов или Париж?

– Нет, ничего такого, – помотал головой Олег. – Он куда-то спешил до умопомрачения, чуть не вышиб себе мозги, узнав о том, что добытый им явно немалой ценой пропуск в тайную библиотеку превратился в бесполезный кусок картона и утверждал, что на карту поставлены его жизнь и честь. Да и не только его вроде бы…И причем тут вообще столица Франции? До неё бы истинный маг даже посмертными чарами ну никак не достал. А и достал бы – выдержавшему неоднократные нападки всей английской армии городу такая мелочь, что слону дробина. Хотя нет, не слону. Дракону.

– Не город Париж, а казино Париж, которое расположено во французском квартале. – Внес уточнение следователь по особо важным делам. – Сиделин, знаете ли, был больше моим коллегой, чем офицером военного флота. Он специализировался на том, что ловил контрабандистов, ввозящих в Санкт-Петербург запрещенные грузы по морю или вывозящих их из него. Темномагические артефакты, малолетние бедняки, которых либо сманили обещаниями красивой жизни, либо просто отловили в трущобах, краденные из чужих поместий реликвии…У нас и раньше более чем хватало подобного дерьма, но с началом войны любители половить рыбку в мутной воде как минимум утроили усилия. Единственные дни, когда они не нарушали законов – так это время, когда рядом с городом стоял английский флот, и все корабли кроме своих не топил, так захватывал.

– Это печально, хотя в некотором роде и ожидаемо, – пожал плечами Олег, который и сам пользуясь военным положением и сопутствующей ему неразберихой на всех уровнях госдарства провернул парочку афер. Так например трофеи привезенные из заграничного вояжа ни один таможенник не осматривал, и налоги с них не взимал…Пусть и в связи с тем, что те таможенники Дальнего Востока которые на тот момент были живы не исполняли свои должностные обязанности, а либо прятались подальше от неприятеля, либо воевали с ним же. – Но мне кажется, жертвовать своей жизнью ради поимки контрабандистов, пусть даже трижды обнаглевших, это как-то перебор…

– Позавчера исчезла младшая сестра капитана, последняя из живых родственников Виталия. Исчезла прямо из особняка их рода, вместе с еще несколькими десятками женщин и детей, по большей части являющихся семьями офицеров и матросов команды Сиделина. Охраняющие их мужчины были зарезаны, причем они перед смертью не успели даже увидеть, кто или что их убило. Соседи тоже абсолютно ничего не заметили, а там они не из тех, кто стал бы потворствовать бандитам. – Олег поморщился, непроизвольно сочувствуя жертвам похищения. В этом мире вытащенные для пересадки органы и тело, пущенное на собачий корм, могли считаться далеко не самой худшей судьбой, если вспомнить о тех несчастных, кого бросали на алтари чернокнижников. Не то, чтобы алтари являлись строго обязательным предметом для жертвоприношений, но поскольку правильно зачарованный инвентарь неплохо поднимал КПД процесса и облегчал работу, у каждого уважающего себя темного мага имелась подобная каменная тумба, а то и целый их комплекс на все случаи жизни и смерти. А те одаренные, которые использовали инструменты схожего толка не регулярно, а лишь от случая к случаю, могли даже темными магами себя не считать. – Стандартные способы поиска пропавших результатов не дали. Кто бы не украл такую толпу людей, он спрятал их мастерски…И контрабандисты, у которых на Сиделина большой зуб, в этом деле первые подозреваемые. У них есть и повод для подобных действий, и навыки. Виталий подозревал французов, они у нас и самые наглые, и самые организованные, да и самые умелые тоже. Он поднял все свои связи, накрыл гнездо пиратов, маскирующихся под честных купцов и затребовал в качестве награды пропуск в тайную библиотеку. Хотел найти там какой-нибудь ритуал, от которого не укрыться уже никак, если только архимаги не будут активные скрывающие чары поддерживать…Но не получилось.

– А почему именно он этим занимался? – Уточнил Олег, стараясь отстраниться от своих эмоций. – В городе же полно магистров! Неужели офицеру балтийского флота не к кому было обратиться за помощью в столь важном деле, да еще и затрагивающем семьи тех, кто находится на военной службе?!

– Сиделин пользовался отвратительной репутацией среди остальной части балтийского флота. – Поморщился следователь по особо важным делам. – Успел за годы службы оттоптать мозоли многим влиятельным господам, которые возили незадекларированные или даже незаконные грузы на своих судах. На берегу его тоже кроме непосредственного начальства не любят…Не любили. Контрабандисты ведь ребята общительные и щедрые на подарки…А того самого начальства, да и вообще коллег из таможни почти и не осталось, всех во время войны повыбили. Никто из тех, к кому мы обращались, не согласился помочь нам в тот же день или хотя бы на следующий. За сутки же можно чуть ли не любой подвал надежными изолирующими барьерами опутать, да и гавань как минимум пара-тройка кораблей покидает, а пропавшие могли быть на борту. И потому отчаявшийся Сиделин прямо в центре французского квартала пустил в ход более-менее обычные чары поиска на родственной крови, используя в качестве топлива для него все доступные накопители, добровольно отданную прану его подчиненных, свою жизнь, и свою магию.

– Результатов не добился, – пришел к выводу Олег, поскольку иначе следователь по особо важным делам не пытался бы собирать по большому счету бесполезные свидетельские показания, а трамбовал бы в камеры контрабандистов и тех, кто их прикрывал.

– Не добился, – согласился Дорожин. – Но умирая, он успел прошептать мне, что не смог прощупать во французском квартале несколько мест. Владения сильных магов, которым продажей нелегальных рабов заниматься вроде как уже невыгодно, ведь если засветятся, репутационные потери сильно превысят возможную прибыль…И казино Париж, которое давно уже было у нас на подозрении, как место сбора всяческих авантюристов, пройдох и не особо чистых на руку дельцов. Именно поэтому мне нужны ваши свидетельские показания того, что Сиделин был в относительном здравом уме и твердой памяти. Тогда у меня может получиться устроить обыск этого места…Ну, если повезет…

– Если повезет, – повторил за следователем по особо важным делам чародей, почему-то пребывая в полной уверенности, что санкции на обыск Дорожину не дадут. А если следователь по особо важным делам пойдет туда лично, пусть даже с группой поддержки, которая сейчас его сопровождает, то не уйдет дальше крыльца, столкнувшись с вышколенными секьюрити, способными толпою дракона заломать. Контрабандисты ведь ребята богатые, общительные и дружелюбные, не забывающиеся делиться с кем надо. Ну, если речь идет о действительно крупной рыбе, а не мелких сошках, действующих на свой страх и риск. А вот одному никому не известному в Санкт-Петербурге чародею на посещение развлекательных заведений никаких санкций вроде не требуется, и если тайную библиотеку так и не откроют, то дела можно и в сторону отложить…Заодно с мозгами…Все равно он ими, похоже, не пользуется, раз намерен без мыла лезть во всяческие авантюры…