Медвежий инстинкт (СИ) - "Vera" - Страница 15

- Я не удивлюсь, если они там всё ещё Перуну поклоняются, - поджав губы, выдал Яр.

- С жертвоприношениями, - состроив страшную мину, вторил ему Кир.

- Чего?! – изумился Борис.

- Да харош вам, - резко осек младших братьев Дима и, повернувшись к другу, спокойно добавил. – У нас не самые лучшие воспоминания о тех местах. Не бери в голову. Пацаны просто шутят.

- Мы рады за тебя, хотя, признаться, думали, что твою спутницу будут звать Надеждой, - засмеявшись, произнес Кир.

- У каждого Ильича должна быть своя Крупская! – задорно заржал Яр.

- Ну, судя по всему, тебя в Москве не стоит ждать ближайшие пару лет? – покачал головой Дима, со вздохом глядя то на одного брата, то на второго.

- Это если я смогу так сказать наладить контакт, - пожал плечами Борис.

- Серьезно? – удивился старший волк. – Вот так просто сдашься?

- Нет, - засмеялся небритый мужчина, глядя на улыбающиеся лица друзей.

- Это больше похоже на нашего Ленина, - хмыкнул Кир.

- И потом ты – медведь, а она твоя медведица. Химия на твоей стороне, - игриво напомнил Яр. – Инстинкты и все прочее.

- Держи нас в курсе, - спокойно кивнул Дима, отключая связь.

Что ж, Борису осталось решить несколько задач, но основная, конечно же, состояла в том, как убедить Машу принять его. Их последний разговор вышел ему боком. Если честно, то медведь не подумал о том, как эту во всех отношениях судьбоносную встречу расценивает она. Борису казалось само собой разумеющимся, что они должны быть вместе. Это все равно что осознать, что ты не один на планете. Не то чтобы прям единственные, но все же.

Он дружил с волками, знал о тиграх и львах. Последние с маниакальной упертостью держали вокруг себя львиц, предпоследние с тем же рвением предпочитали скрывать личную жизнь. Хотя он знал, что тигры были однолюбы.

Волки вообще жили стаями, для которых трое – крайне малочисленное значение. Кир был порывист, а Яр быстро подхватывал настроение брата и выступал за поспешные решения, но их сильно уравновешивал Димка. Хотя Демоном старшего волка звали не только из-за созвучности с именем, скорее это было отражением его характера. Когда старший злился, даже Борис замолкал, и все просто ждали, когда волк успокоится.

Его отец сохранял верность матери и не поддерживал супружеских отношений со второй женой. Вырастившая его женщина, которую он искренне любил и понимал, не стремилась наладить связь с ними. Батя позже признался, что заключил брак больше для него, не рассчитывая, что Борис сможет оборачиваться. Так что всё было странно и достаточно одиноко. Часто ему казалось, что в целом мире не осталось больше медведей.

Весь предыдущий опыт с женщинами шел под лозунгом «Не навреди!». Во время секса Борис не шевелился, позволяя партнершам оседлать его, как ленивую лошадь, и чем алчнее была дама, тем резвее она покоряла его вершину. Только в лесу Борис был ведущим и позволил своим инстинктам взять верх. Ошеломительная трансформация Маши и то, что он сам неосознанно последовал за ней, окончательно высвободила зверя из клетки. Вспоминая то безумие, что творилось на поляне, Борису было стыдно, но он не собирался отказываться даже от капли той свободы и свирепой радости.

Взглянув на свое отражение в погасшем экране ноутбука, мужчина сделал для себя ряд выводов: он остается здесь или любом месте, где может оказаться Мария. И он будет спать с ней.

Теперь надо решить – на каких условиях.

Полчаса спустя Борис стоял у знакомого забора и с сомнением размышлял о том, с чего начать важный разговор.

- Зачем явился? – послышался недовольный голос старушки, показавшейся из глубины дома. – Машка на работе.

- Знаю, - пожал плечами Борис. – Я вообще-то к вам пришел.

- Чё хошь? – иронично спросила бабулька, прислонившись к косяку.

На вид ей было лет сто, но живые глаза и хитрое выражение морщинистого лица с головой выдавали в ней еще ту Бабу Ягу.

- Внучке вашей хочу понравиться, - честно признался медведь, почесав макушку.

- А я тут при чем? – хмыкнула старушка – божий одуванчик.

- А вы любите Машу и хотите ей добра, - сощурившись от солнечного луча, слепившего его, выдал Борис.

Со второй половины дня в магазине началось какое-то странное брожение. Маша долго наблюдала за скоплением стариков и уже была готова поинтересоваться: в чем дело, когда её опередила Ольга, так же не понимающая, что происходит.

 - Что случилось? Вы какие-то подозрительные.

- Дак тут такое делается, - лукаво улыбнулся дед Егор, поглядывая при этом на Марию. – Вот мы и хотим узнать: как так-то.

- О чем вы? – недоуменно нахмурившись, уточнила Оля.

- Чегой-то москвич чужой забор чинит? - не выдержала одна из бабулек.

Эта новость удивила женщину, и она решила мельком взглянуть на говоривших, но внезапно обнаружила, что все смотрят на неё в упор.

- Что? – удивленно осеклась Маша.

- А то ты не знаешь? – усмехнулась еще одна покупательница с клюкой.

Все присутствующие взирали на недоуменную Марию и чего-то ждали. К сожалению, женщина понятия не имела – чего.

- Да скажите уже! – взмолилась Ольга, прекрасно видя всеобщий ступор.

- Соседушка мой, под руководством Эльки, чинит тебе забор, - весело пояснил дед Егор. – Чего ты ему такого сказала вчера?

- Ничего, - еще более удивленно ответила Маша.

- Как ничего? – возмутилась еще одна пожилая покупательница. – Давеча ведь почти полчаса балакали, а сегодня он уже тебе забор чинит.

- А вы в бинокль это разглядели? – язвительно уточнила Мария, понимая, что их беседа с Борисом прошла под пристальными взорами любителей карт и чая с баранками.

- Не отпирайся, Машка, - весело встрял дед Егор. – Чё, уже захомутала москвича?

- Да будет вам, - отмахнулась она, вновь опуская голову к ведомостям, пока посетители магазина потешались над ней.

Едва народ разошелся, подруга заинтересованно уточнила:

- А чего я ничего не знаю?

- Оль, поверь, я понятия не имею, что там творится, - поморщившись, ответила Маша, складывая почту и пенсии в сумку. – А что касается разговора, так я просто спросила «как дела».

Обходя вторую половину села и разнося пенсии, женщина поняла, что у них не село, а настоящая деревня сплетников. Почти в каждом доме уже знали о том, что москвич трудится над забором Электростанции Петровны, желая выведать подробности у её внучки. Так что, подходя к собственному дому, Маша была не рада, разглядывая ровный штакетник и отлаженную калитку. Ни туриста, ни бабули со двора она не видела и, едва зайдя в дом, громко спросила:

- Какого черта тут творится?!

Обе персоны, о которых ей жужжали целый день односельчане, уютно устроились за столом и праздно ужинали, когда Мария появилась на пороге.

- Не бухти, внуча, - поморщилась старушка, подбегая к кастрюльке с борщом. – Садись за стол, поужинай, а там и побеседуем, как люди.

Борис занимал очень много места, или их небольшая кухонька будто сжалась в размерах. Расположившись в её любимом закутке между холодильником и столом у окна, этот мужик уже бесил женщину.

- Что ты тут делаешь? – недовольно проворчала она, присаживаясь напротив него.

- Работаю за еду и возможность нормально помыться, - осторожно отозвался турист.

- Иди руки помой, - встряла бабуся, ставя перед ней тарелку с поднимающимся дымком и пододвигая корзиночку хлеба и плошку сметаны.

Пока Маша исполняла требование старушки, на кухне шла тихая беседа, подробности которой даже тонкое ухо оборотня не уловило.

- Что? Успели сговориться за моей спиной? – подозрительно уточнила Мария, вновь возвращаясь за стол.

- Нет, - возмутилась баба Эля.

- Да, - пробасил одновременно с ней Борис.

- А детали, я смотрю, упустили, - язвительно прокомментировала она этот разнобой в показаниях. – Ну, рассказывайте, на каких условиях вы меня сторговали?

- Господь с тобой, Машуня, - запричитала бабуля, махнув на неё рукой. – Просто мужчина решил быть полезным.