По своим следам (СИ) - "Ande" - Страница 7

Завод, в качестве конверсии, где то на своих площадях производит присадки к маслам двигателей авто. Как гласит реклама, эти присадки делают двигатели вечными. Вот за сырьем к этой фигне я и еду в Тверь. Не знаю, что там и как с этими присадками. Тем более что на наш вопрос, стоит ли нам это залить в движки наших Мазов, нам честно порекомендовали не делать глупостей. А стограммовые бутылочки продаются как сверхсекретная военная разработка, по всем магазинам автозапчастей СССР

Борис Андреевич Акопов, смотрел в окно и пребывал в меланхолии. Совещание у директора закончилось ничем. Каким же нужно быть придурком, чтобы отказаться от опциона на нефтепродукты? Мы не сможем организовать сбыт, и это все зависнет на базе, не позволяя принять плановые поставки, сказал директор. Лучше мы средства направим на социалку, чем ввязываться в твои, Боря, прожекты. Глупо было надеяться, что он воспримет все всерьез.

Двадцать четыре года. Инженер отдела сбыта Калининской Нефтебазы. Институтские однакашники посмеиваются. Они все ушли в бизнес. Кто-то челноком возит барахло из Москвы в Калинин. Кто то арендовал отдел в магазине. А он, Борис Акопов, распределился на нефтебазу. Искренне считая, что за нефтянкой — будущее. Сначала подумывал о коммерческой торговле бензином, через кооператив. Но там уже работает директорский родственник. Да и что там за бизнес? Курам насмех. Продадут пару бензовозов в месяц налево, и гуляют в кабаках. А тут министерство проводит эксперимент. Предложило нефтебазам выкупить опцион нанефтянку с завода. С гарантированной поставкой. Это же какие можно деньги заработать? А директор не понимает. Или боится? Где же взять денег на опцион?

Боря, с отличием окончивший калининский политех, искренне страдал от насмешек приятелей. Они рассказывали девушкам про него анекдот. Про то, как бандит, собирающий деньги с поднадзорных лотков и кооперативов, узнав что Боря с нефтебазы, пообещал ему ежемесячно доплачивать двадцать пять рублей на бедность. Действительно, основные расчеты — талонами автопредприятий. Денежные поступления от заправок для чайников — мизер. Да и заправок тех, кот наплакал. Что то можно заработать на распределении объемов. Но этим занимается лично директор. Вот и живи Боря, на зарплату. Хотя, директор оставил лазейку. Сказал, что если будет сверхплановый доход в нужных объемах, он Боре позволит работать с опционом.

Беда в том, что Акопов, не знает, к кому обратиться. Отец — известный в Калинине хирург. Мама преподает в музыкальной школе. За время, что он работает, обрасти связями не успел. В ПромСтройБанке его поднимут насмех. Разве что, приезжали ребята из Москвы. Комсомольцы. Но они свой центр откроют только следующей весной. Сейчас им не до меня. А действовать нужно сейчас.

В окно было видно, что ворота нефтебазы открылись, и на территорию въехал грузовик. Такой ни с чем не спутаешь. Свежепокрашенный, чистый и нарядный. Подъехал к Управлению, и остановился. Даже диски колес покрашены. Пижон. Хлопнула дверь, и показался водитель. Немного выше среднего роста, спортивный и легкий в движениях. Русые короткие волосы, темные глаза.

Кооператор из Москвы. Андрей Петров. Увидев его впервые, Борис подумал что лучше не связываться. Опасный парень какой то. Но он оказался приятным человеком, рассказывал анекдоты и смешные истории. Женщины в отделе от него млеют.

Получает со склада и возит на оборонный завод, в Москву, синтетическую переработку масел. Её здесь еще получают вояки — вертолетчики. Но вообще — деловой. Сразу видно, что грамотный. Да и одевается в фирму, а не как обычные водилы, в замасленных ватниках. Еще, Боре нравилось, как он сразу установил уровень отношений. Вежливый, простой, но неуловимо чувствуется, что Боря — начальник. Это льстило. И говорило о том, что парень умный.

И Боря вдруг вспомнил, что вообще то за ним неисполненное распоряжение директора. Вот и попрошу помочь, решил он. Подвинул себе папку с уже оформленными накладными и принялся вписывать дату. Когда Петров вошел в отдел, Акопов натягивал куртку.

— Привет, Андрей Владимирович. Все готово — Боря показал папку в руках. — Давай я с тобой на склад съезжу.

Петров пожал протянутую руку.

— Почту за честь. Дамы. — он просиял улыбкой отдельским курицам, и пошел на выход.

В Маз залезть с первой попытки не удалось.

— Тут навык нужен, Борис Андреич, — засмеялся Петров, — просто заскочить с первого раза никто не смог.

В кабине было чисто и аскетично. Никакой финтифлюшек. Новые сиденья. Коврики от легковушки. На низкой торпеде лежала пачка Мальборо и зажигалка Зиппо. Пахло не соляркой или отработкой, как у других, а хорошими сигаретами.

— Почему так тихо? — спросил Борис.

— Я кабину с той стороны обклеил шумопоглощайкой. Плюс на Первом Автокомбинате к двигателисту заехал. Он регулировки делал. Мы эту тачку почти два месяца медитировали.

Было непривычно плыть над дорогой. Проехали хранилища, проехали вдоль складов, развернулись, и задом сдали к погрузочному пандусу у ворот пакгауза. Из ворот вышел кладовщик. Узнав Борю, он открыл ворота, и махнул внутрь рукой. Вышли грузчики. Кладовщик взял накладную и ушел внутрь.

— Ты, сказать чего хочешь, Борис Андреевич?

— Пойдем, прогуляемся.

Обошли пакгауз и остановились. Боря почувствовал, что не знает как начать. Потом собрался с духом и сказал:

— Андрей, вон тот кран видишь?

Он указал на огромный портовый кран рядом с хранилищем.

— Ну да.

— Мне поручили его продать.

— Ты хочешь, чтобы я этим занялся?

Боря кивнул. Он не знал, что это будет так трудно. Взгляд Петрова на мгновение изменился. Кажется, он удивился. Развернулся, и минут пять разглядывал кран. Что-то прикинул, и повернулся.

— Хорошо, Борис Андреевич. Я попробую. Мне от тебя нужна ваша цена. Паспорт крана. Журнал эксплуатации. Карта учета. Карта ремонтов и обслуживания. Копии, конечно. Я думаю, в течение пары недель что то будет ясно.

Боря почувствовал, что настроение улучшается. У этого может получиться. Он опять кивнул и сказал:

— Звони мне в любое время. Это — важно.

И протянул свою визитку с заранее написанным домашним телефоном.

Выезжая с нефтебазы я был в недоумении. В прошлой жизни таких предложений мне не делали. Боря рассказал, что в конце семидесятых нефтебазу собирались расширять до берега Волги. Предполагая, видимо, погрузки нефтепродуктов на речные суда, база получила портовый кран. Его даже смонтировали на территории. Но проект свернули. А кран остался. Теперь, в рамках хозяйственной самостоятельности решено его продать. И поручили это Боре. Непростая по нынешним временам задача. Ни тебе интернета, ни баз по предприятиям.

Но сейчас я знаю, что нужно сделать. Опыт штука полезная.

Я проехал Эммаус, и выехал на Московское шоссе. В тысячный раз хмыкнул про себя. Если бы я повернул направо — то это было бы Ленинградское шоссе. А повернув налево — выехал на Московское, хотя дорога одна и та же.

Вообще то, насколько я помню, работать с Борей по сбыту нефтепродуктов в крупных объемах мы начали следующим летом. Он сам сказал мне тогда, что ему нужен оператор по поставкам. И добавил, что с опционами он уже работал. А крана этого, когда я в прошлый раз впервые здесь появился — уже не было. Какие выводы?

В прошлой жизни Боря этот кран — продал без нас. То есть задача вполне решаемая. Это во первых. А во вторых — он его продал для покупки опциона. Можно смело предположить, что если у меня получится, то и этот опцион обслуживать будем мы. Занятно. И очень, очень денежно. В принципе, можно даже сегодня успеть разместить предложение на кран. Я прикурил сигарету, надавил газ, и замурлыкал под нос:

Кури понемногу, улыбайся,

Следи за дорогой и врубайся

Гляди на карту, гляди на карту,

Ты едешь в Тарту…

На завод я заехал около трех. Немедленно простимулировал денежкой вождя грузчиков Костю, и через десять минут, уже пустой, уехал в Крылатское. Там, в тылу многоэтажек, что вдоль Рублевского шоссе, почти рядом с горнолыжным спуском, в большом парке располагается бывший детсад. В нем свил гнездо брокерский дом. Московская Товарная Биржа недавно открылась, но уже вовсю функционирует. Запарковав МаЗ между Мерседесом и Вольво, ступил в святилище, и после короткой беседы с секретарем был допущен. Через некоторое время милая женщина согласилась принять портовый кран к продаже. Заполнили документы, поставили печати. Я, не мудрствуя, зарядил цену в три конца и биржевой процент. С тем и отбыл.