Наследники тьмы (СИ) - Моисеева Ольга Юрьевна - Страница 39

  Для этого надо было только включить свой холодный "радар" и следовать за "ниточкой"! И она, без сомнения, овладела бы этим умением раньше, если бы не потрясение и чёрная тоска по возлюбленному. Неделя! – вот сколько ей понадобилось, чтобы взять себя в руки и, выдержав жестокий удар, вновь подняться и начать, наконец, действовать.

  Открытие переполнило Анну торжеством: уж теперь-то она разберётся, что случилось с её бывшим любовником! Ещё вчера она горевала, что, даже если подойдёт к его квартире, то не узнает, дома ли он, ведь теплотени, которая выдаёт присутствие любого человека, у него нет, а сегодня! Сегодня у неё появилось кое-что покруче!

  Анна теперь могла откуда угодно проследить за перемещениями Бориса и первым делом она, к собственному огромному удовольствию, убедилась, что Борис ей не изменяет. Нет, конечно, в глубине души она знала об этом всегда: ещё когда он не пустил её на порог, Анна сразу почувствовала, что причина не в другой женщине, но одно дело догадываться и чувствовать, и совсем другое – точно удостовериться! Как камень с сердца упал: пусть будет всё что угодно, только не этот вид предательства – она бы такого не перенесла, как и новая любовница, жить которой Лявис бы точно не позволила. Убийство – после трёх собственноручно уничтоженных врагов, повинных в смерти отца, – давно уже не представлялось Анне чем-то ужасным и трудновыполнимым, а воспринималось просто как адекватное тяжкому проступку наказание.

  С трудом выкраивая свободные от работы часы, Лявис продолжила следить за Лихваткиным, в надежде разгадать, в чём причина его странного поведения. Однако ничего, кроме обычной работы на безопасность "Компании", когда он гонялся за какими-то людьми, раздавая подручным фото и инструкции, Анна засечь не сумела. Как и узнать, где находится штаб и руководство, за которым ей тоже очень хотелось бы проследить!.. Ну, ничего, когда-нибудь она застукает и такие контакты – не сейчас, так со временем.

  Вот только времени-то, как вскоре выяснилось, совсем уже не осталось...

   <a href="http://samlib.ru/m/moiseewa_o_j/07nastm.shtml#Part0">к оглавлению</a><a name="Part8"></a>

Глава8. Неполные знания

  На следующий день после опознания убийцы девочки Леночки, Вера, вспоминая свой кошмар с птицелюдьми, вдруг поняла, что знает парня, проткнувшего себя огненным лепестком-клинком. Молодой человек был одной из тех малочисленных "лампочек", кто остался в живых после нашествия аватаров. Да, да, точно! он ещё в первый раз, с пернатым пауком в ухе, показался ей знакомым, но тогда, под слепящим светом клубочка, она парня не узнала, и только после второго столкновения сообразила наконец-то, где раньше его видела.

  Резво вскочив с кровати, она схватила телефон и хотела вызвать Вику, но быстро передумала и набрала Андрея.

  – Я вообще Вике хотела позвонить, – созналась Вера, – но не знаю, что ты ей тогда про нашу поездку рассказал, вот и... – она замялась.

  – Хочешь сказать, нам пора снова к бассейну двигать?

  – Ну, вообще-то надо бы, конечно... хоть браслет больше пока не жужжал.

  – А должен? – в голосе Андрея слышалось сомнение.

  – Ну, к бассейну-то я именно из-за его жужжания поехала. Мне тогда сон про яму в лесу приснился и голос Антона – будто зовёт меня! Я только глаза открыла – браслет снова жужжит, вот я и решила – это знак.

  – Значит, будем ждать знака?

  – Да нет, я по-любому скоро съезжу, просто закрутилась немного, ну, и тебя снова просить неудобно...

  – Неудобно спать на потолке, одеяло падает. А к бассейну смотаемся, я ж обещал!

  – Спасибо, Андрей, я твоя должница! Но сейчас я по другому поводу: ты помнишь, как в прошлом году Вика собирала всех выживших "лампочек"?

  – А-а, ну да, было такое. Отмечали, типа, конец борьбы с лысорями... а что?

  – Да там парень один был – бледный, с тонкими чертами лица, глаза серые, волосы русые, ёжиком, невысокий такой, худой очень.

  – Женька Морозов?

  – Не знаю, наверное... Я ведь тогда всех, кроме вас с Викой, вообще впервые видела!.. Вот и хотела её спросить, как его звать, сама я не запомнила... Но зато я помню, что он тогда напился практически в хлам... сильнее всех, по-моему.

  – А, ну тогда это точно Женька Морозов, мне тогда пришлось везти его домой на такси и тащить до квартиры – сам бы он не дошёл... подожди, а почему ты о нём сейчас спрашиваешь?

  – Мне снова приснился кошмар про птицелюдей, как тогда в лесу...

  – Так это он? – перебил её осенённый догадкой Андрей. – Тот парень, которому паука в ухо запустили?

  – Ага.

  – То-то я тогда ещё подумал, что-то знакомое!

  – Ну да, в тот раз я смутно его видела, описать толком не могла, а вот вчера!..

  – И что же было вчера? – в нетерпении поторопил собеседницу Андрей. – Его снова мучили птицелюди?

  – Они вели его куда-то, я видела название "Медицинский корпус", а потом... – Вера подробно рассказала Андрею свой сон.

  – То есть он что, получается, умер?!

  – Ну, во сне – точно, там он просто сгорел изнутри, а вот что случилось в реальности – очень хотелось бы выяснить! У тебя телефон этого Жени Морозова есть?

  – Должен быть, конечно! Сейчас найду.

  – Ага, спасибо! И домашний стационарный, если есть, тоже давай – может, он и не умер, но что-то плохое с ним определённо случилось. Кто-нибудь ещё с ним вместе живёт?

  – Не знаю... вряд ли! Он говорил, что один остался – аватары всю его семью перебили, а отец специально подставился, чтобы Женька сбежать успел. Вот почему он тогда так накидался – ужас этот забыть хотел.

* * *

  В самом дальнем конце подвала медицинского корпуса располагался отдельный отсек с кабинетом "дополнительной релаксации" и всегда запертой, неприметной дверью в коридор, ведущий прямо в Зал. Там чернопёрые полулюди всегда собирались, чтобы обсудить дела, а заодно расслабиться и позволить чёрной крови сместить восприятие. Они называли это тёмным зрением. Несколько особенных вдохов, и их души будто расправлялись, скидывая неудобное и тесное маскировочное облачение.

  Птенцы Тьмы ныряли под крыло матери, чтобы почувствовать её родное присутствие, и тогда всё вокруг представало в совершенно ином свете.

  На огромном дубовом столе в центре зала лежал обугленный Женя Морозов, а вокруг стояли, открыв своё тёмное обличье, Кафтырёв, Лявис и Десятов.