Сердце медведя (СИ) - "Мурзель" - Страница 13

— Ты что, сучка, со мной тут в игры играть решила? — прошипел Ингвар. — Я сказал — живо на лошадь!

— Я с тобой никуда не поеду! — Виола толкнула плечом Олафа, преградившего ей дорогу. — Пропусти!

— Эй, не так быстро, красавица!

С этими словами он обхватил ее сзади и зажал ей рот. Сердце бешено застучало.

— Вяжи ее!

Ингвар размотал веревку и стал приближаться в Виоле. По телу пробежала ледяная дрожь.

«Они собираются меня убить!»

В отчаянном порыве, Виола вцепилась в руку Олафа, повисла на ней и что есть мочи пнула пятками Ингвара в пах. Тот, скорчившись, отпрянул, а она резко вскинула голову, вбиваясь Олафу в нос затылком. От неожиданности тот ослабил хватку.

— Помогите! — истошно завопила Виола. — Бьорн!

В следующий момент Олаф схватил ее за волосы и швырнул на колени, а Ингвар ударил ногой по голове. Перед глазами вспыхнули искры, в ушах зазвенело.

«Мне конец!» — подумала она и потеряла сознание.

— Виола!

Брызги холодной воды вырвали ее из небытия. Виола распахнула глаза и обнаружила, что лежит на земле, а ее голова покоится на коленях Бьорна.

— Очнулась, слава Ньоруну! — Он оставил в сторону кружку.

— Что случилось?

Она невольно потянулась к лицу. Пальцы нащупали на лбу огромную шишку, и Виола поморщилась от пульсирующей боли.

— Это ты у меня спрашиваешь, что случилось? — Бьорн возмущенно поднял брови. — Виола, что мне с тобой сделать, чтобы ты не пыталась бежать? Связать и запихнуть в мешок? Ты этого добиваешься?

— Нет.

— Ну а что ты предлагаешь?

— Ничего. Я хочу домой.

Он тяжело вздохнул и отвернулся. Виола уставилась на звезды, которые проглядывали в ночном небе сквозь нависающие черные ветки.

Через несколько секунд Бьорн снова склонился над ней.

— Виола, ты попадешь домой, я тебе обещаю. Твоему папаше, конечно, придется раскошелиться, но ведь ты его единственная дочь, значит он согласится.

— А если твой ярл не захочет меня отпускать? Вдруг он меня убьет!

— Не думаю, — Бьорн качнул головой. — Ярл Сигизмунд разумный человек, он не упустит выгоды. Зачем ему тебя убивать?

— Например, чтобы отомстить за смерть ваших людей.

— Вряд ли. Если он кого и накажет, так это меня. Я ведь тан, а значит, несу ответственность за свою дружину.

— И как он тебя накажет?

— Не знаю. Ему решать.

— То есть, ты везешь меня к нему, чтобы смягчить его гнев? — насупилась Виола.

— Я не боюсь его гнева, — ответил Бьорн и, помолчав, добавил: — Ладно, давай попытаемся до утра еще немного поспать. Ты как?

Виола, кряхтя, села на траве. В голове помутилось.

— Этот злыдень Ингвар, между прочим, хотел меня убить. — Она снова ощупала лоб. Шишка налилась и стала еще огромнее.

— Не убить, а остановить, — возразил Бьорн. — Ты ведь собиралась умыкнуть лошадь и слинять.

— Да ну? — прищурилась она. — А он случайно не рассказывал, что это они с Олафом подговорили меня бежать и пообещали дать мне лошадь. Вот я дура! Теперь-то я понимаю, что меня бы просто отвезли в лес, прикончили и закопали бы под каким-нибудь кустом.

— С чего бы им это делать? — Бьорн скептически поднял бровь.

— Не знаю, какие между вами отношения, но, кажется, этот ушлепок имеет на тебя зуб. Думаю, он хотел, чтобы ты явился к твоему бесценному ярлу с пустыми руками.

Бьорн покачал головой.

— Из вас двоих кто-то явно врет. Ингвар, хоть и придурок, но я знаю его с самого детства… А вот ты…

— Что «я»? — Она с вызовом уставилась в его глаза.

Он хмыкнул и отвернулся. Несколько секунд он молча пялился в темноту, затем поднялся на ноги и протянул руку.

— Пошли спать.

Как только они заползли в палатку и улеглись, он обхватил ее сзади за талию. Виола дернулась в слабом протесте, но Бьорн лишь крепче притиснул ее к себе.

— Ну все, принцесса, теперь ты точно от меня не сбежишь. — Мягкая борода защекотала ухо, а от горячего дыхания по телу пробежала дрожь.

Его пальцы медленно поползли вниз по ее плечу. Виола напряглась. Сейчас он точно ее изнасилует: она ощущала, как сильно он возбужден. Но когда его ладонь, соскользнув с ее локтя, мимолетно коснулась бедра, Бьорн с резким выдохом отдернул руку.

— Ладно, спи давай! — Он перевернулся на спину и затих.

***

На следующий день они пересекли границу Ангалонии и въехали в Хейдерон. Виола знала, что еще ее дед для защиты своих владений устроил на дорогах пограничные заставы. Однако в горы вело столько лазеек, что уследить за всеми было невозможно. Стоило перекрыть одну тропу, как хейды тут же находили новую или, если позволяла мощь их отряда, просто-напросто лезли напролом.

Дорога поднималась в горы, и лошадям приходилось нелегко. Продвижение замедлилось, но хейдов это совершенно не волновало. Теперь они были на своей территории и заметно расслабились. Лодур с Альриком даже на время ускакали в лес, чтобы поохотиться на косуль, и на следующем привале путники полакомились жареной дичью.

Виола дико устала за три дня пути и едва держалась в седле. Бьорну же, казалось, все было нипочем, он сидел прямо и уверенно, и управлял конем лишь легкими движениями поводьев.

Рагнар всю дорогу травил байки о своих великих деяниях. Судя по его россказням, в бою он стоил десятерых, валил медведей голыми руками, останавливал на скаку разъяренных коней и мог потушить горящую избу, всего лишь как следует сходив по малой нужде.

— И тут начинается бешеное рубилово, — взахлеб вещал он. — Скамейки летают, стол в щепки разнесли. А при мне, как на грех, не было топора. Ну, я хватаю кружку и давай ею всех колошматить направо и налево. Человек десять уложил…

— Ага, — перебил его Бьорн, — а потом в шинок заявилась Матильда и всех вас разогнала к брокковой матери, а тебя так отделала черпаком по хребтине, что ты неделю ходить не мог.

— Нет, Брокк тебя дери! Черпаком — это было в другой раз. А тогда у нее была сковородка.

— А, точно, сковородка, — хохотнул Бьорн. — Черпак — это когда она тебя на дерево загнала.

— Почему сразу «загнала»? — обиженно буркнул Рагнар. — Может, мне самому захотелось туда залезть.

— Точно. И в бочку тоже захотелось, когда ты там застрял?

— Не помню такого.

— Так напряги мозги! Ты тогда выжрал всю медовуху, которую Матильда приготовила на свадьбу своего брата, и она тебя скалкой по всему дому гоняла.

— Да ну тебя! — Рагнар с досадой махнул рукой. — Не слушай его, девица, он брешет как сивый мерин.

«Еще кто из вас брешет?» — усмехнулась Виола.

— А кто такая Матильда? — поинтересовалась она.

— Супружница этого рыжего пентюха, — пояснил Бьорн.

— И что, она и вправду такая грозная?

— Ну, я бы не стал ей перечить, не нацепив предварительно кольчугу и шлем, — ответил он.

— А я с ней живу, — обреченно вздохнул Рагнар…

Ингвар и Олаф скакали далеко впереди. Как хорошо не видеть их противных рож! Олаф — мерзкий придурок, а Ингвар — вообще больной на всю голову.

— Расскажи мне об Ингваре, — попросила она Бьорна в время паузы между хвастливыми байками Рагнара. — Я слышала, он твой родич?

— Родич-говнодич, — пробормотал Бьорн, одергивая поводья, чтобы отвлечь лошадь от куста с сочными листьями.

— Он — брат его покойной жены, — пояснил Рагнар.

— Альвейг?

— Угу, — подтвердил Бьорн и замолчал.

— Что о нем рассказывать? — пожал плечами Рагнар. — Ты сама видела — конченый выродок, и вместо головы у него жопа. Ярл и отправил его с Бьорном уму разуму набираться, но, похоже, все это псу под хвост.

Виола хмыкнула, глядя сквозь клубы пыли на маячивших впереди всадников. Да уж, такого только могила исправит.

— Как-то раз напали мы на одну деревню, — продолжил Рагнар. — Тогда таном был Ингвар. Хорошая была деревня, зажиточная. К нам вышел староста, предложил богатые дары и даже пообещал платить дань, если мы больше не будем на них нападать.