Честный вор - Томас Росс - Страница 9

• Предыдущая
• 9/23
• Следующая

– Меня выгнала жена, и я переехал сюда. Потом меня выгнали с работы, я задолжал за номер, и меня взяли ночным портье. Я пытался найти что-то другое, но кому нужен работник, которому уже пятьдесят три года.

– А чем занимался Пескоу?

Но портье, казалось не слышал моего вопроса, погруженный в собственные проблемы.

– Я получаю шестьдесят шесть долларов в неделю и жилье. Двадцать пять идут на алименты, еще шесть на страховку. Остается тридцать пять. Разве можно прожить на тридцать пять долларов в неделю?

– Это довольно сложно, – я достал из бумажника двадцать долларов и положил их на конторку. Две секунды спустя деньги исчезли в кармане портье.

– Пескоу жил тут месяц. Он ничего не делал. Я хочу сказать, не ходил на работу. К нему никто не приходил, не звонил, не писал писем Из номера он выходил, чтобы поесть. Несколько раз он не ночевал в отеле.

Я достал пачку сигарет и предложил одну портье. Мы закурили.

– И что сказала полиция?

Портье пожал плечами.

– Выпрыгнул из окна или выпал.

– Но его не выкинули?

Портье прищурился.

– Да кто будет о него мараться?

– Может, он задолжал кому-то немного денег и не хотел платить.

– Но зачем его убивать? Пока он был жив, оставался шанс на то, что он когда-нибудь отдаст долг.

– И немалый шанс. Пескоу был взломщиком сейфов. Одним из лучших. Перед тем, как Пескоу выпрыгнул из окна или выпал, к нему никто не заходил?

Портье опустил глаза.

– Как я уже говорил, тридцать пять долларов…

Я положил на конторку еще десятку. Он убрал деньги в карман и оглядел пустой холл.

– Я не говорю вам ничего из того, что не сказал полиции.

– Конечно.

– Двое мужчин поднялись наверх как раз перед тем, как Пескоу вывалился из окна.

– Куда они пошли?

Он покачал головой.

– Не знаю. Они могли подняться и на восьмой этаж, и на пятый, и на двенадцатый. Я не знаю.

– Они поднялись вместе?

– Да.

– Как они выглядели?

– Не знаю. Клянусь богом, я их не запомнил. Я не приглядывался к ним. И упомянул о них только потому, что не видел, как они спустились вниз.

Во вторник, в восемь утра, Майлс Уайдстейн принес мне девяносто тысяч в банкнотах по пятьдесят и двадцать долларов. Он выпил чашечку кофе, пока я считал деньги, и получил от меня новую расписку. В десять часов я входил в мужской туалет на втором этаже Вестсайдского аэровокзала. На моем плече висела сумка с эмблемой «Пан-Ам».

Первая кабина слева оказалась свободной. Я закрыл за собой дверь, сел на унитаз, положив сумку на колени, и стал ждать.

Через восемь минут соседняя кабина поменяла посетителя. Спустя еще тридцать пять секунд под перегородкой показалась дорожная сумка с эмблемой «Юнайтед Эйрлайнз». Я наклонился, поставил свою сумку на пол, поднял чужую, расстегнул молнию и заглянул внутрь. В ней лежали пять толстых тетрадей. Я вытащил крайнюю, раскрыл ее и получил полную информацию о том, как украсть семьдесят пять тысяч долларов у скупщика краденого из Питсбурга, который слишком откровенно беседовал с некоей девицей с Манхаттана. Запись, сделанная четким, напоминающим детский, почерком, датировалась девятнадцатым марта тысяча девятьсот пятьдесят третьего года. В конце указывались причины, по которым питтсбургский скупщик не мог пожаловаться на то, что его ограбили. Будь сегодня девятнадцатое марта указанного года, я бы не устоял перед искушением.

Я положил тетрадь в сумку, достал вторую и пролистал ее. В ней содержались сведения, охватывающие деятельность Прокейна за пять лет, начиная с шестидесятого года. Я потянулся за третьей, когда в перегородку постучали. Я все-таки достал ее. Эта тетрадь помогла бы мне разбогатеть, попади я сейчас в пятьдесят пятый год. Я клал тетрадь в сумку, когда повторился нетерпеливый стук в перегородку. Застегнув сумку с тетрадями, я ногой вытолкнул другую, с деньгами, в соседнюю кабину, встал, открыл дверь и вышел из туалета.

Майлс Уайдстен стоял метрах в десяти, засунув руки в карманы пальто. Он взглянул на меня, и я коротко кивнул. Джанет находилась чуть левее.

– Пошли, – бросил я Уайдстейну.

– Они у вас? – спросил он, пристроившись рядом.

– Да.

– Вы уверены?

– Я не прочел всего, что там написано, но несколько страниц убедили меня, что эти тетради стоят девяносто тысяч, если Прокейн не хочет попасть за решетку.

Нас догнала Джанет.

– Не надо ли нам подождать и посмотреть, кто вынесет деньги из туалета?

Не сбавляя шага, я покачал головой.

– Оставайтесь, если хотите, но я должен уйти. Увидев меня, человек, получивший деньги, может открыть стрельбу.

– Вы уверены, что журналы у вас? – вновь повторил Уайдстейн.

– Все пять, – ответил я. Джанет коснулась моего локтя.

– У нас машина.

Мы вышли на Сорок Вторую улицу и сели на заднее сиденье ждущего лимузина. Уайдстейн назвал шоферу адрес Прокейна и нажал кнопку, приводящую в действие стеклянную перегородку. Сумка с журналами лежала у меня на коленях.

– Можно мне взглянуть? – попросил Уайдстейн.

Я вежливо улыбнулся и покачал головой.

– Сначала я хотел бы отдать их Прокейну.

Уайдстейн задумчиво посмотрел на меня.

– Значит, вы берете на себя всю ответственность?

– Это входит в мои обязанности.

– Он не доверяет нам, Майлс, – вмешалась Джанет.

– Это плохо, – пробурчал Уайдстейн, и больше мы не обмолвились ни словом, пока не вошли в кабинет Прокейна и я не передал ему сумку с журналами, полученную двадцать шесть минут назад.

Когда он брал сумку, его руки слегка дрожали. Прокейн положил ее на стол, расстегнул молнию, достал журналы и взглянул на меня.

– Вы просмотрели их?

– Да.

– Достаточно тщательно?

– Во всяком случае, я понял, почему вы хотите их вернуть.

Прокейн кивнул и, выбрав один из журналов, раскрыл на середине и пролистал несколько страниц. На его щеках выступили пятна нездорового румянца. Он повернулся к Уайдстейну и покачал головой.

– Черт побери, – пробормотал тот.

– Вы уверены? – спросила Джанет, подходя к Прокейну.

Он протянул ей журнал.

Джанет взглянула на раскрытую страницу, бросила журнал на стол и выругалась.

Прокейн медленно обошел стол, осторожно опустился в кресло, вытащил из кармана пузырек, достал таблетку и положил ее в рот. Затем взглянул на меня.

– Это не ваша вина, мистер Сент-Айвес.

Джанет Вистлер и Уайдстейн также смотрели на меня. Судя по выражению их лиц, они не разделяли мнения Прокейна.

– Это не его вина, – повторил Прокейн, перехватив их взгляды, – Определенно, не его, – казалось, он хотел убедить самого себя.

– Ну хорошо, – заметил я, – тогда чья же?

Они обменялись многозначительными взглядами. Впрочем, содержащаяся в них информация предназначалась не для меня.

– Мне кажется, вам лучше присесть, мистер Сент-Айвес, – предложил Прокейн. – Нам надо поговорить. Хотите что-нибудь выпить?

– С удовольствием.

– Джанет, налейте что-нибудь мистеру Сент-Айвесу.

– Шотландское с содовой? – спросила она.

Я кивнул.

Джанет принесла мне бокал и села рядом. Уайдстейн остался стоять, прислонившись к стене около пейзажа, на котором Прокейн изобразил свою коннектикутскую ферму в солнечный зимний день.

– Мне следовало довериться вам, мистер Сент-Айвес, – пятна румянца на щеках Прокейна существенно поблекли, – Я этого не сделал и теперь оказался в крайне сложном положении.

– Журналы подлинные, не так ли?

– Да, они подлинные. Вы прочли, что в них написано?

– Я прочел о скупщике краденого из Питсбурга. Что-то еще. Это учебное пособие для вора. Но я не понимаю, как вы могли, с такой тщательностью подготовив кражу, оставлять столь неопровержимые улики.

Лицо Прокейна порозовело.

– Излагая на бумаге план операции, я еще раз проверял каждый шаг, находил слабые места, вносил необходимые коррективы, – он провел рукой по лежащему перед ним журналу, – Потом я не открывал его несколько недель, затем вновь просматривал план операции. Как говорится, свежим взглядом.

• Предыдущая
• 9/23
• Следующая