Тяжёлый ледяной блюз (СИ) - "Battle_S.W.I.N.E." - Страница 29

Охрану в ангаре Прохазка оставил серьёзную: полдесятка бойцов в брониках и с автоматами; ещё двое ракетчиков, сменивших базуки на штурмовые винтовки, караулили аппарель внизу, на земле. Просто, на всякий случай.

— Меня отрубили от сети, — сказал Оливейра, убирая коммуникатор в нагрудный карман. — Ёбаный Блейк.

— Спалили? — догадался Чавес.

— Похоже на то.

— Что теперь?

Они собирались уйти с палубы 3а всё по тому же техническому колодцу. Сорок метров вниз до конца, то бишь, до пятой палубы, или всего около двадцати — до четвёртой. Лезть столько по вертикальной лестнице вниз и при нормальной гравитации было бы страшновато, а при полуторной — и подавно. Особенно для выросшего в аграрном районе Дайнмар-Майорис канопианского мехвоина: в отличие от Дария, он не имел опыта лазания в тесных и полутёмных лабиринтах технических помещений космических станций и кораблей. Клаустрофобией, конечно же, не страдал, но высота — другое дело. Поэтому и выруглся, когда Оливейра сказал:

— Полезем вверх.

— На хуя?

— За барабаном подъёмника будет проход в оружейный отсек. Невысоко, метров пять-шесть. Ты готов был спускаться вниз двадцать, — напомнил мехвоину Дарий.

— А куда было деваться?

— Некуда и сейчас. Снизу нас по-любому обложили, так что я высунусь наружу через оружейный порт и попробую с корпуса соединиться с ребятами. Гриша и Зая сейчас в мехах на улице, лётчики тоже где-то там. Если Прохазка их не повязал, то они помогут.

— Если, — саркастически повторил Чавес.

— Слушай, умник!.. не хочешь — вали, запрись обратно в канатный ящик и не еби мне мозги!

— Уж нет, — проговорил в ответ парень. — Деваться некуда. Придётся с тобой.

— Полезли. Я — первый, ты следом.

По совету Оливейры, Чавес обмотал ладони бинтом — чтоб не скользили по перекладинам. И к тому времени, как они добрались до верхнего края колодца, с канопианина семь потов успело сойти.

— На, держи, — Оливейра протянул ему прямоугольник стим-пластыря. — Помочь?

— Угу, — Чавес повернулся к нему спиной и наклонил голову.

Оттянув воротник, Оливейра налепил пластырь ему на кожу у основания шеи. Прошло всего несколько секунд, прежде чем смесь анальгетиков и стимуляторов начала впитываться через кожу, и усталость отступила. Дрожь в руках ушла следом; мехвоин взял наизготовку свой автомат.

— Пошли, — сказал Оливейра. — До оружейного модуля нам ещё хуярить и хуярить.

На палубе 3-А «Юниона» размещались передне-бортовые оружейные установки: пара метателей частиц, спарки среднекалиберных автопушек и средних лазеров, батареи дальнобойных ракет. Каждая в собственной башенке-блистере, сейчас поднятых в боевое положение, в готовности открыть зенитный огонь по канопианским самолётам, буде они отважатся на воздушный налёт. Оружейные порты можно было использовать и как люки для выхода наружу — например, при ремонте самих установок, если они получат повреждение в бою. Разумеется, они запирались на замок, но первые уроки искусства взлома Дарий Оливейра получил ещё пацаном, лет в одиннадцать или двенадцать. Медвежатника из него, конечно, не вышло, но справиться с люками военного дропшипа он мог, благо, набор отмычек держал при себе.

Шесть километров на скорости тридцать в час — это двенадцать минут, но на деле, они не уложились и в двадцать. Вместе со временем, потребовавшимся чтобы рассесться по машинам, натикало полчаса. Тихоходный «урбанмех» Элайза оставила в лагере, посадив на него пилотом Мари Вафиадис. Снова отремонтированный «стингер», который обычно пилотировала эта девушка, Элайза передала Краточиловой как более опытому бойцу. Угнанный Катариной Зарикос мех загнали в ремзону на «Дериное»: с неработающей правой рукой, от него толку было негусто. А всей возни с починкой несущего стержня, миомерного привода и установкой новой брони предстояло часов на пять или шесть.

С бэттлмехами вместе в атаку шла и пехота — оба взвода на своих четырёх БТР. Уж тридцать-то километров в час их моторы и при полуторной гравитации Балавата давали стабильно. Это «блэкджек», «ханчбэк», «пантеру» и мехи огневого лэнса Фиорелли мехвоины гнали бегом по заснеженному каменистому грунту.

Уже после выдвижения из лагеря серая метка отправленного сообщения на коммуникаторе стала синей: Оливейра (или кому там достался в руки его комм) принял послание. Вкоре в наушниках шлема Элайзы звякнул сигнал вызова. Свой коммуникатор она подключила к аппаратуре связи «блэкджека», так что принять и ответить труда не составило.

— Лейтенант Оливейра?

— Да, я. Вы встретили Кэт?

— Конечно. «Негодяй» в её устах было явным для тебя комплиментом.

— Не сомневаюсь. Чорт побери, тут холодно…

— Тридцатник, — сказала Элайза, бросив взгляд на забортный термометр. — Ты где-то на улице?

— Я на макушке «Вонючки». Нашего «Юниона». Мой комм отрубили от сети.

— Чем порадуешь? Я буду у вас минут через десять с ротой мехов и ротой пехоты.

— Чорт побери… сейчас я попробую связаться с ребятами.

— Сколько их у тебя и где они?

— Двое в «уоспах» из моего лэнса, Гриша и Зейнаб. Я их вижу, они на площадке, рядом с истребителями. Лётчики… я постараюсь уговорить их командира.

— Постараешься? — Элайза недобро сощурилась, хоть Оливейра и не мог этого видеть. — У тебя две минуты устроить конференц-связь с командиром лётчиков и мехвоинами. Три-четыре канала твой комм потянет?

— Сейчас… отключаюсь, я наберу вас.

Скорчившись за пушечным блистером так, чтоб сложнее было заметить с земли, Оливейра переключил режим коммуникатора.

— Ну, давай, — бормотал он себе под нос. — Благословенный Блейк, подсоби…

— Дарий? Прохазка сказал, ты убит, — по голосу Глэдис не слышалось, что она обрадована его «воскрешением». Или же опечалена предполагаемой гибелью. Ну да, Глэдис всегда была деловой девчонкой…

— Я жив. И тут на канале ещё кое-кто… коммандер Маркхэм из армии Магистрата — второй лейтенант Глэдис Окада, командир эскадрильи, — представил их друг дружке Оливейра.

— Так, лейтенант. Ты уже должна видеть нас на радарах, и мехвоины тоже, поэтому слушай сюда. Поможете нам против пиратов — я сохраняю вам жизнь, ваши мехи и прочее. Нет — буду считать вас пиратами и обойдусь соответственно.

Кадисия, Балават

Магистрат Канопуса

20 августа 3017 года

При идеальном для себя раскладе, Прохазка мог выставить девять мехов против двенадцати: трио своих пикинёров — «вольверайн», «шэдоу хок», «джавелин» — плюс трофейные «феникс-хок» и «уосп», как раз подоспевшие из гарнизонной ремзоны, да плюс «уоспы» четы Перовичей и ещё «мародёр» с «райфлмэном», которые должны были вот-вот спуститься с борта «Вонючки». Ещё четыре лёгких истребителя, «сперроухоки» и «сэйбры», против четырёх же лёгких канопианских машин — таких же «сэйбров» и «центурионов». Но это всё было в теории; на практике же, Глэдис Окада видела пять мехов Прохазки против наступающей роты, и лихорадочно пыталась решить, на чьей она стороне.

— Чем подтвердите свои слова, коммандер? — спросила она.

— Мамой кланус, — карикатурно изобразив астроказийский акцент, сказала Элайза. — Ничем. Выбирай: веришь мне или нет.

— Именно это я ща и пытаюсь, — огрызнулась Окада.

Времени ждать её выбора уже не оставалось, и Элайза переключила канал, оставив комм Оливейры на удержании.

— Джеймс, выдвигайся. Код — «жёлтый», — теперь она переключилась на командиров лэнсов. — Код — «желтый»!

Это значило, что наёмники не определились, на чьей они стороне, и есть резон их щадить — вдруг сдадутся?

— Поняла. Работаю! — командир огневого лэнса Лючана Фиорелли вскинула руку своего «крусейдера», давая сигнал перейти на шаг через три десятка секунд — по числу поднятых пальцев кисти.

— Вперёд! — приказал ударному лэнсу Раджкумар Утпат.