Последние часы. Книга II. Железная цепь - Клэр Кассандра - Страница 36

– Но я это выясню, Грейс, – пообещал он. – Теперь я могу приходить и уходить, когда мне заблагорассудится.

– И маму мы больше не разбудим, – грустно сказала Грейс. – Возвращайся поскорее, Джесс. Я по тебе очень скучаю.

Проснувшись на следующее утро и вспоминая эту встречу, она подумала, что, скорее всего, это был сон, порожденный ее больным рассудком, сломленным горем. Но с наступлением сумерек Джесс вернулся, пришел он и на следующую ночь. Однако он приходил только после захода солнца. Наконец, явившись к Грейс в пятый раз, он кое-что объяснил.

– Матушка теперь тоже может видеть меня, – произнес он странным голосом, лишенным какого бы то ни было выражения. – Она намерена вернуть меня из царства мертвых.

Сердце Грейс переполняли противоречивые эмоции. Она прекрасно понимала, почему ее мать решилась на такой опасный шаг: ведь мысль о возвращении Джесса переполняла ее саму невыносимым счастьем и надеждой. И все же…

– Тот человек, который приезжал сюда… это был некромант?

– Да, это чародей, искусный в черной магии, – мрачно ответил Джесс. – Мое тело… сохранили при помощи некромантии, чтобы уберечь от тления, – произнес он с отвращением. – Для этого она и наняла его. В подвале стоит стеклянный гроб, там лежит мое тело, точно такое, как при жизни, как будто я… вампир. На груди у трупа… у меня… лежит медальон, в котором заключен мой последний вздох.

Грейс не знала, что должна сейчас испытывать, облегчение или тревогу.

– Итак, у нее впереди много лет, чтобы… попытаться вернуть тебя в наш мир.

– Да, – подтвердил он. – А тем временем я остаюсь в неопределенном состоянии, на пороге между жизнью и смертью, между светом и тьмой. По ночам я просыпаюсь и брожу по дому, а с восходом солнца исчезаю. После заката я снова открываю глаза и обнаруживаю, что весь день спал в гробу.

Грейс даже не могла себе представить, как это жутко, отвратительно – проснуться в гробу, еженощно видеть собственное безжизненное тело.

– Я пребываю в этом состоянии только благодаря черной магии. Рано или поздно чары утратят силу, и тогда… Я уйду. Навеки.

Она знала, что Джесс прав. Но все равно ее сердце дрогнуло от счастья, смешанного с чувством вины. Видеть Джесса, хотя бы по ночам, хотя бы в качестве бесплотного духа, было намного лучше, чем вечно оставаться одной. Одной с безумной матерью в темном, холодном доме.

Ариадна сразу заметила Анну, и сердце ее сжалось от приятного и одновременно болезненного чувства.

Приятного потому, что Анна сделалась во сто крат привлекательнее с того дня, когда Ариадна впервые увидела девушку с длинными темными волосами, сверкающими синими глазами и мрачным выражением лица, одетую в модное платье, совершенно ей не подходившее. Прошло время, Анна отбросила все лишнее и чуждое и стала самой собой. Теперь она была прекрасна: исчезли тонкие линии, прорезавшие лоб, на соблазнительных ярко-алых губах играла кокетливая улыбка.

И одновременно со счастьем Ариадна испытывала жестокую боль, потому что не имела возможности даже прикоснуться к своей возлюбленной. Анна была, словно крепостной стеной, окружена своими друзьями; как всегда, ее сопровождали высокий красавец Томас, Кристофер, юноша с тонкими, нежными чертами лица, так похожий на сестру, и этот павлин Мэтью, который носил только самые яркие и безвкусные тряпки. Если бы Джеймс и Корделия не танцевали вальс, они бы тоже сейчас стояли рядом с Анной. Кстати, Корделия выглядела сегодня как сказочный цветок, наверняка Анна помогала ей выбирать наряд.

Молодые люди подозрительно рассматривали приближавшуюся Ариадну, а Анна, казалось, не видела ее в упор: она стояла в небрежной позе, прислонившись к стене. В черно-белом мужском костюме, тесно облегавшем стройную фигуру, она казалась изящной, как кошка. Вот она откинула голову и рассмеялась над словами одного из своих друзей. Рубиновая подвеска, которая, как знала Ариадна, была чувствительна к присутствию демонической энергии, сверкнула у нее на груди.

– Здравствуй, Анна, – заговорила Ариадна.

Анна неторопливо повернула голову и пренебрежительно бросила:

– А, мисс Бриджсток… добрый вечер.

Ариадна расправила плечи и задрала подбородок, всем своим видом давая понять, что ее не так просто унизить. На ней было новое синее платье, волосы поддерживала лента из такой же ткани. Платье и лента цвета глаз Анны. Она знала, что ее возлюбленная это заметит.

– Не потанцуешь со мной?

Анна вздохнула и сделала знак своей «свите». Мальчишки с видимой неохотой отошли на небольшое расстояние.

– Снова в бой? – съязвил Мэтью и, окинув Ариадну пристальным взглядом, нагло подмигнул ей.

– Ариадна, – бесстрастно произнесла Анна, – ты действительно собираешься со мной танцевать? Здесь, в этом зале, перед всеми этими людьми?

Ариадна ответила не сразу. Прежде чем подойти к Анне, она подождала, пока ее родители удалятся в гостиную, но в бальном зале осталось немало друзей ее семьи. Разумеется, все они увидят этот танец и не преминут рассказать о нем Инквизитору, думала она. Роузвэйны, Уэнтворты, Лилиан Хайсмит, зоркая старая ведьма…

Но это не имело никакого значения. Ариадна решительно выпрямилась, ее глаза сверкнули. Сейчас для нее существовала только Анна.

Анна, заметив смущение и колебания Ариадны, лишь усмехнулась.

– Разумеется, нет. Ты на такое не способна. Ведь ты ничуть не изменилась, верно, Ари? Сколько еще раз ты намерена приглашать меня на танец, зная, что я не соглашусь и тебе ничто не угрожает?

Ариадна с вызывающим видом скрестила руки на груди.

– Тысячу раз, – ответила она. – Бесконечно.

Анна поставила бокал на подоконник.

– Это просто смехотворно, – процедила она, и Ариадна с изумлением увидела, что глаза ее лихорадочно блестят. – Что ж, идем.

Ариадна подобрала юбки и последовала за Анной; выйдя через боковую дверь, они очутились в столовой. Мебель была покрыта белыми чехлами – видимо, хозяева не пользовались этой комнатой. Анна уверенно прошла через столовую, открыла какую-то очередную незаметную дверь и исчезла за ней.

Переступив через порог, Ариадна обнаружила, что за дверью находится вовсе не жилая комната, а какая-то тесная каморка. Наверное, кладовая, промелькнуло у нее в голове, а потом Анна закрыла дверь, и наступила кромешная тьма.

От неожиданности Ариадна даже вскрикнула. Она услышала издевательский смешок Анны, а в следующую секунду вспыхнул колдовской огонь. Нет, не колдовской огонь: сияние исходило от красного камня, который Анна носила на шее. Ариадна не знала, что он способен светиться в темноте.

Она осмотрелась и поняла, что они действительно попали в кладовую. Однако полки были пусты, если не считать каких-то тряпок и ветоши для полировки паркета. На полу тоже ничего не было. В каморке оказалось очень тесно, и Ариадна нечаянно наступила Анне на ногу; ей пришлось отклониться назад, иначе они столкнулись бы лбами.

Она знала, что лицо ее пылает. Оставалось надеяться, что Анна не видит этого в полутьме. Ариадна сделала глубокий вдох.

Прежде Анна пользовалась лавандовой водой, но сейчас от ее одежды, волос и кожи исходил тяжелый, пряный аромат, смесь запахов табачного листа и сладких восточных благовоний. В алом свете рубиновой подвески изменился и цвет ее глаз: теперь они походили скорее на два аметиста, как у Кристофера. Свет подчеркивал ее высокие аристократические скулы. Ариадна не сводила взгляда с красиво очерченных, чувственных губ Анны, губ цвета раздавленной малины. У нее перехватило дыхание от волнения.