Принц Густав. Выжить и победить (СИ) - Полякова Маргарита Сергеевна - Страница 28

Народ в начале 17 века еще доверчивый. Причем до безобразия. И это касается разных слоев населения разных стран. Стоит появиться типу с подвешенным языком, и за ним идут! Мало того, верили даже тем, кто периодически свои обещания не исполнял. Сладкое слово «халява» выносило мозг напрочь. Особенно, если обещающий был благородного происхождения.

У меня с этим все было в порядке. Я дожал Годунова, и он официально признал меня принцем с правами на шведскую корону. Нет, а как иначе? Признать, что сватает свою дочь-царевну за проходимца? Курам на смех! Так что ехал я под знаменем с гербом Ваза. По поводу которого, кстати, у меня возникли разногласия с иезуитами.

— Сын мой, разве приличествует доброму христианину впадать в грех гордыни? — вещал мне пан Анджей из рода Замойских.

С первого взгляда и не скажешь, что иезуит. С пятого, впрочем, тоже. Пан как пан, каких в Польше по сто штук на квадратный метр. Причем все, как один, благородные до невозможности. И пофиг, что ни одной пары штанов без дырок. Зато пыль в глаза пустить — первые мастера.

Вот и пан Анджей такую конспирацию разыграл, что его спалил бы любой дворник. Если бы интересно было. Продемонстрировал тайный знак, показал перстень с печаткой, вел разговоры драматическим шепотом, постоянно оглядываясь по сторонам… Будь дело в 21 веке, сказал бы, что иезуитский засланец низкопробных шпионских фильмов пересмотрел.

— Я не подвержен греху гордыни! — оскорбился Густав, которого я вытолкнул вперед. Ему все-таки привычнее с иезуитами общаться.

— Но знамя, которое вы, ваше высочество, вознесли над своим войском…

— Принадлежит мне по праву!

— Отец ваш..

— Был предательски свергнут с трона! — понесло Густава. — Неблагодарные предатели поплатились за это. Теперь у них и вовсе нет короля. Божественное провидение дало мне шанс вернуть несправедливо утраченное.

— Но разве ваше высочество желает корону? Вы говорили, что вас прельщает наука, — продолжал давить пан Анджей.

— Так и было, — согласился Густав. — Было до тех самых пор, пока не узнал я, что народ мой остался без божественной королевской власти. Я осознал, что это знак свыше.

— Но неужели ради искушения властью ваше высочество отринет истинную веру?

— Да как такое возможно?! — искренне оскорбился Густав. Я прям даже порадовался, что уступил ему место. У меня бы не получилось сыграть так натурально. Даже после долгих тренировок.

— Но разве ваши подданные примут короля иной веры? — усомнился Анджей.

— Они примут веру! — решительно отрезал Густав.

Мы с иезуитом зависли одновременно. Неожиданный размах. Сколько там шведы благополучно живут без католичества? Лет 80? Возвращение старой веры обещает быть эпическим… и что-то я сомневаюсь в успехе. А у пана Анджея и вовсе случился перегруз информацией, и он довольно быстро отчалил. Я так понимаю, посоветоваться со старшими товарищами.

Ну, пусть катится. У меня и без него дел по горло. Зная, что приближается Великий голод (который года на три растянется, если я не ошибаюсь), глупо соломки не постелить. Проблема в том, что зерно мало купить. Его надо довезти и сохранить. Вопрос в том — где именно?

Военный поход оказался делом утомительным. Сопровождаемая многочисленными обозами, армия не шла, а ползла. Для меня в этом был свой плюс — я тренировался командовать вояками и пробовал, как работают в реальности фишки, вычитанные в книгах про попаданцев. Выяснилось, что не очень.

Даже моя гвардия, которую я тренировал еще в Праге, вколачивая в головы необходимость пить только кипяченую воду и мыть руки перед едой, периодически забывала это делать. Река же рядом! Чего жизнь себе усложнять? И вообще болезнь и здравие человеческое — полностью в божественной компетенции.

Я не сдавался, но все отчетливее начал понимать, что сдвинуть с места такую махину — дело не одного года. Возможно — не одного десятилетия. Подумал, и назначил награду тому, кто дольше всех продержится — будет ежедневно соблюдать установленные мной правила. Дело пошло лучше, тем более, что соревнующиеся еще и приглядывали друг за другом.

Поскольку развлечений в дороге не было, на соревнование приходили посмотреть многие. И я этим воспользовался. Заводил неспешные беседы, расспрашивая о подвигах и обычной жизни. И узнал много интересного. Всплывали мелочи, о которых не станешь специально расспрашивать. Которые воспринимаются коренным населением как нечто обыденное, само собой разумеющееся.

Словом, дорога до Витебска прошла плодотворно. А в Витебске нас уже ждали.

Ну, в общем-то, немудрено — армию в карман не спрячешь. Так что местные соглядатаи уже давно донесли о нас всем, кому следует и не следует. И жители Витебска нашему визиту, почему-то не обрадовались. Почему это, интересно? Мы их тут завоевывать пришли, а они не прыгают от счастья…

— Увидев герб моего рода, нам должны были вынести ключи от города, — бурчал Густав.

— С чего бы это? — не понял я.

— Дабы отличиться перед лицом королевской крови и снискать впоследствии милости.

— И какие милости ты им можешь пообещать?

— Величайшая из милостей — королевское благоволение.

— Да, действительно, как это я не подумал…

И ведь Густав всерьез в это верит! Пока был бедным студентом в Падуе, вел себя не в пример скромнее. А теперь здравый смысл терять начал. И это учитывая, что корону ему никто не обещал! Так, нарисовали вилами по воде неясные перспективы.

— Могу поспорить на любые деньги, ворота нам никто добровольно не откроет, — обломал я полет мечтаний Густава.

И Витебск действительно не собирался сдаваться. С чего бы вдруг? Мощные укрепления города включали в себя три замка — два деревянных и один каменный. Правда, из надежных источников (найти шпионов оказалось не так уж сложно) я знал, что укрепления местами сильно обветшали. Но зато с артиллерией все было в порядке. Так что кровью мы тут можем умыться по самое не хочу.

Официально во главе армии стоял я. Но ко мне прилагалось еще несколько помощников, самым дельным из которых был Петр Басманов. Это назначение для него оказалось неожиданным. Басманов, после заключения мира между Москвой и крымским ханом Газы II Гераем, занимался строительством крепости Валуйки. Оттуда, собственно, его и сдернули завоевывать Ливонское королевство.

Действовал он уверенно, со знанием дела, так что я добросовестно учился. Недружелюбный Витебск его не испугал. После недолгого совета часть нашей пехоты отправилась на захват соседних замков — в Озерище и Усвят. Еще часть контролировала окрестности. Ну а мы начали осадные работы.

Читал я, что некоторые войска месяцами под стенами города стояли, но мне такой вариант был не по душе. И был план, как решить проблему быстрее. Так что я поделился своим замыслом с Басмановым, и мы начали переговоры. Такой удобный повод для возглавлявших оборону поляков попонтоваться и высказать русским в лицо свое «фе»! И они не устояли.

Но не могли ж доблестные воины явиться без сопровождения? А вот с сопровождением можно было работать. Говорить о независимости, о самостоятельности, о магдебургском праве, дарованном городу всего каких-то три года назад. И обещать, конечно же. В лучших традициях политиков всех времен — обещать побольше и позаманчивее. Деньги, льготы, новые товары и новые рынки сбыта.

Особо сомневающимся я демонстрировал товар лицом — и стекло, и зеркала, и духи и подзорные трубы. Прихватил я с собой много. Надо же было подарки делать особо значимым персонам, если таковые попадутся (пока не попались) и убеждать упрямых торговцев. Эффект наступал незамедлительно — война тут же вылетала у них из головы, и их интересовали только цены, сроки и объемы поставок.

Да… осел, груженый золотом, не подвел и на этот раз. Первый же наш штурм завершился успехом. А все потому, что стены Взгорного замка вообще никто не защищал. Без убитых и раненых все равно не обошлось, но сложно представить, сколько мы сэкономили жизней, сил и времени.