Любовь на гранях (СИ) - Вознесенская Дарья - Страница 9

— А вы не ходите вокруг да около, — поморщилась. Как-то после всего произошедшего мои привилегии… волновали меня уже меньше. — Комнату, личных наставников… что-то еще?

— Золотую нить.

— Что вы имеете в виду? — я нахмурилась, — Это же знак каждого студента.

— Именно.

— Но… — я все еще не понимала, — король потребовал находиться в Академии и…

— Мы знаем о требовании Его Величества, — ректор выглядел смертельно усталым, но мне не было его жалко. Вот ничуть. Я, похоже, начала просыпаться после прострации, в которые меня ввергли все предыдущие новости… И то, что просыпалось вместе со мной, было способно уничтожить окружающих в радиусе километра.

— Тогда о чем речь? — спросила жестко, и мужчина посмотрел на меня с опаской.

— Послушничество.

— Что?! — вскочила так быстро, что стул отлетел прочь. Послушники… простолюдины, едва ли способные доучиться до конца второго курса. Им можно было присутствовать на занятиях… но взамен они выполняли посильную работу — попросту ту, которую остальным делать не хотелось. В нашей академии они были… наверное. Но я никогда их не замечала, а даже если бы заметила — прошла бы мимо.

И мне предлагалось стать… этим?

— Почему? Это что… какая-то изощренная месть?!

— Эва — Каталина… — он вздохнул, — Академия Иллюзий — платное учебное заведение. Для каждого. И стоит не мало… за тебя платили родители, но сейчас все деньги — даже выплаченные за второй курс — конфискованы.

— Так заплатите вы! Вы же дальний кузен моей матери… Неужели…

— Мне ясно дали понять, что этого делать не стоит.

— А вы слишком беспокоитесь за свое место, — сказала горько.

— Я шел к этой должности слишком долго, и она выборная, ты прекрасно знаешь! Попечители могут…

— Мой отец был одним из попечителей и первый голосовал за вас — и так вы ему отвечаете? — мой голос наполнился презрением. — Не понимаю, зачем король оставил меня на свободе? Лучше бы отправил к родителям в тюрьму. Потому что то, что происходит сейчас, мало чем отличается от пожизненного заключения…

— Ты не понимаешь о чем говоришь!

— Зато все вокруг, похоже, задались целью объяснить мне это!

Я сжала челюсти, не намереваясь больше вести этот разговор и пошла в сторону двери. Но когда коснулась ручки услышала:

— Есть еще один вариант.

— Какой же? — спросила глухо.

— Найти поручителя.

Замерла.

Поручительство не было развито в нашей академии, в отличие от провинциальных, но я была знакома с этим понятием. Студент — или его семья — ручались, что другой студент по окончанию академии найдет работу и выплатит все деньги за обучение.

— Неужели вы полагаете, что кто-то пойдет на это? Вы же не стали…

— Тем не менее ты можешь попробовать. Я поручу секретарю повесить объявление и дам тебе срок до завтрашнего полудня…

— Ох, спасибо, — съязвила, — Мне наверное стоит быть благодарной.

— Стоит, — кажется, я разозлила мага, — Ты не представляешь, сколько судеб сломал арест твоих родителей, и какие это будет иметь последствия для королевства! Потому да, тебе стоит заметить, что к тебе относятся не так уж плохо… и быть благодарной.

— Это вряд ли, — сказала совсем не вежливо. Но пересилила себя и попросила, — Пусть добавляет… Объявление. Хуже уже не будет.

Но я ошиблась.

Потому что когда на следующий день подошла к магической доске, на которой не только каждый полдень выставлялся обновленный рейтинг лучших и худших студентов, но и появлялась различная информация, там уже была толпа.

И я знала, на что они смотрели…

На единственное имя под «моим» объявлением.

Луисы-Эрики да Кадавал.

Втайне я надеялась, что капитан моей бывшей пятерки, который как никто знал мои способности, возьмет на себя эту ношу. Или мой бывший жених… который так надеялся стать моим другом.

Или кто-то из многочисленных приятелей, чьи родители дружили с моими…

Но мне и в голову не приходило, что поручителем может захотеть стать та, кто всеми силами пыталась меня уничтожить. И стоять теперь рядом, со злорадной ухмылочкой, уже предвкушая, как она будет помыкать мною…

Грудь сдавило, но я только выше задрала подбородок.

Сдержанность и умение не поддаваться обстоятельствам — признак благородной крови. Так говорили мои родители. И что бы ни произошло, я не буду умолять или пресмыкаться.

— Катали-ина… — пропела мерзкая девка. — Как жаль, что никто кроме меня не захотел помочь тебе, бедняжке. Что ж, придется тебе…

— Не придется, — я ответила совершенно спокойно, — я лучше буду убирать общественные нужники, чем запачкаюсь о твою грязь.

Смешки собравшихся вокруг вполне дополнили мое выступление.

— Значит так и будеш-шь делать, — прошипела взбешенная блондинка, — Потому что у тебя больше нет выбора…

— Ну почему же… — сказал вдруг мужской голос позади нас и толпа, окружившая меня и Луису, шарахнулась в сторону. — Я тоже готов предоставить свое поручительство.

Даниэль

Я хорошо запомнил тот день, когда впервые увидел Эву-Каталину.

Снежную Королеву, как её позже прозвали в Академии. Редкостную гордячку, считающую себя на голову выше всех окружающих.

Девчонку, которая бесила бы меня одним только фактом своего существования, если бы, к тому же, не показывала острые зубки каждый раз, когда мы с ней пересекались.

В тот день мы стояли с парнями в общем зале, торжественно украшенном по случаю начала учебного года, и «встречали» первокурсников. Точнее, первокурсниц. Как делали это и раньше. Рассматривали вновь прибывших и лениво заключали между собой пари — кто из нас и кого, а также насколько быстро… совратит.

Понятно, что чем симпатичней была девушка, тем выше была ставка. Но я не слишком всматривался в студенток, с восторженными улыбками осматривающих пока незнакомое место. Меня вполне устраивала моя нынешняя любовница… обе. И не хотелось иметь дело с какой-нибудь неумехой, которая будет потом бегать за мной, заливая пол слезами. Но это было привычное развлечение, от которого я не стал отказываться. А буду ли делать с ними что-то — не имело значения. Ради разнообразия могу и проиграть.

До сих пор перед глазами это воспоминание.

Как на пороге появляется закутанная в плащ тоненькая фигурка. А потом девушка сбрасывает с головы капюшон и поправляет неуступчивую светлую прядь с необычным рыжеватым отливом. И Роша рядом со мной замирает, подается в её сторону, выдыхая:

— Её забираю я.

У меня же вырывается ругательство.

Нельзя сказать, что Эва-Каталина была самой красивой из всех девиц, которых мы когда-либо видели. Нет, тут другое… Чувственность, помноженная на уверенность в себе. Ладная фигурка, подчеркнутая довольно вызывающим для этого общества… почти мужским костюмом. Роскошные волосы, которые, в отличие от своих однокурсниц, она не превратила в идиотское гнездо на голове, а оставила распущенными. И как-то сразу становилось понятно, что так намного красивее и дороже, что ли. Прозрачные глаза и нереально сексуальные пухлые губы, которые она в волнении прикусила.

Завеса.

Обычно я не реагировал так бурно. Да, меня могла привлечь хорошенькая мордашка, глубокое декольте или неприкрытое желание и похоть, которую мне демонстрировали, но чтобы ощутить что-то подобное тому, что я почувствовал… будто мне со всему размаху залепили по солнечному сплетению, а я даже не успел прикрыться.

Это было дико. Потому я и обратил на нее внимание.

И не я один обратил. И потому ответил твердо

— Нет, она моя.

— С чего это тебе достанется такой лакомый кусочек? — буркнул друг, и я уже собрался объяснить, с чего, как к нам наклонился Мигель.

Еще один из нашей пятерки, который окончательно стал «своим» на втором курсе, когда сломал мне ребро, а я ему нос. Мигель был наследником одного из самых благородных родов королевства, да еще и пра-пра-пра внуком основателя академии. Он имел каждую, кто хотел раздвинуть перед ним ноги, не важно какого сословия — считал это «отсутствием предрассудков». Редко появлялся на занятиях — но при этом оставался одним из самых сильных магов — дерзил магистрам, за что ему порой от тех же прилетало. И провернул за эти годы пару дел, из-за которых другого выгнали бы из академии…