Коммуналка 2: Близкие люди (СИ) - Лесина Екатерина - Страница 24

— Что с ними будет?

— Будет? Ничего страшного, времена нынче не те… на их счастье. Кого с должности снимут, кого с погон… кого отправят на иное, ответственное, задание партии, скажем, на востоке порядок наводить, или на Север. На Севере всегда работы много. Неосвоенный он совершенно. А ведь богатства какие хранит…

— Какие? — поинтересовалась Астра.

— Народные. И народу осваивать их. Но для того подготовить все надо… и подготовят, куда денутся. Раз уж энергии много планы строить.

Она попыталась представить Эльдара на Севере и решила, что уж лучше Восток. На Севере для него климат неподходящий. И сама удивилась тому, что не испытывает к нему больше злости или отвращения.

Простила?

Нет, ему прощение не нужно. Астре же… все равно. Почти.

— Поэтому… не будете ли вы… так любезны… позвонить вашему другу…

— Он не друг, — уточнила Астра на всякий случай.

— Конечно, конечно… вашему знакомому. Возможно, вас он послушает… хотелось бы… многие люди переживают, — Казимир Витольдович сцепил руки в замок и другим спокойным тоном сказал. — Меня перевели сюда не так давно, а дел много… всяких дел. Боюсь, что мой предшественник, будучи человеком всецело замечательным, к работе относился без должной ответственности. В силу чего некоторые… моменты, на которые ему следовало бы обратить внимание, ускользнули. Честно говоря, не уверен, что удалось исправить все, но я стараюсь… скажите, что вам нужно?

— Мне? — Астра удивилась и вполне искренне.

— Вам. Что нужно именно вам, чтобы чувствовать себя в городе… не знаю. Спокойно? Уверенно? Чтобы вам не хотелось уйти…

Из города?

Или… вообще?

— Мы не так много знаем о дивах, — продолжил Казимир Витольдович. — То знание, что было до нас, утрачено и безвозвратно, как я понимаю. Иное… после случившегося дивы не настолько доверяют людям, чтобы делиться. И их можно понять. Вот и приходится, что называется, наощупь. А потому, раз уж случилась у нас с вами эта… беседа, то позволю спросить, что вам нужно.

Астра задумалась.

И стащила вторую сушку, потому как первая взяла и незаметно сгрызлась. А с сушкой думать было как-то спокойнее что ли.

Что ей нужно.

Странный вопрос.

Она и сама не знает. Дом? Наверное, она может попросить еще одну комнату. Или даже две. Или, возможно, квартиру, но почему-то сама мысль о том, что придется сменить место жительства до крайности неприятна.

— Разрешение, — она кивнула самой себе. — Чтобы я могла лечить. Просто лечить. И… почему мне не позволяли учиться? Я ведь хотела.

Казимир Витольдович определенно смутился. Или смущение сыграл, но получилось вполне искренне.

— Это не моя вина… простите великодушно, хотя учеба вам и без надобности, но… мой предшественник назначил человека, который должен был приглядывать за вами. Оберегать. Однако, кажется, этот человек несколько превратно понял свои обязанности.

…и решил, что диве высшее образование ни к чему.

И снова ощущение какой-то… неправильности, что ли? Она воспринимала систему как нечто цельное, единое. А оказывается, что нет никакого единства.

Что дело в одном человеке, который что-то там неправильно понял. И…

— И кто…

— Простите, — Казимир Витольдович развел руками. — При всем моем уважении… не могу. Не имею права. Но, возвращаясь к вашему вопросу. Разрешение вам завтра выправят, а вот с учебой… конечно, если вы хотите учиться, то препятствий больше не будет. В поступлении.

И замолчал, позволяя додумать дальнейшее.

Школа вспомнилась.

А университет — это даже не школа, это куда сложнее. И тревожнее. И ей не обрадуются, ни студенты, ни преподаватели, потому как, что бы ни говорили про изменившиеся времена, память людей еще цепляется за прошлое, за то, в котором дивы — враги народа.

Преступники.

И пособники драконьего племени.

— Нет, — Астра покачала головой. — Если разрешение будет, этого достаточно.

— И только?

Она пожала.

А что еще?

Дом у нее есть, и он Астру вполне устраивает. Деньги… деньги ей тоже платят, а тратить она не умеет. Люди… не настолько всемогуще это вот ведомство, чтобы изменить людей, чтобы заставить их позабыть и о ненависти к дивам, и страхе перед ними.

Нет, с людьми Астра как-нибудь сама разберется.

— Что ж… возможно, вы не откажетесь, если… вашу коммунальную квартиру немного расселят. Все же девочка ваша подрастает, место ей нужно. Нет, нет, никого не станут притеснять… просто помогут вашим соседям решить жилищный вопрос.

Астра подумала и согласилась.

Почему бы и нет.

— Что ж… премного рад, что мы с вами договорились. А в дальнейшем, если вдруг случится у вас какая-нибудь… неприятность, то обращайтесь смело. Поможем.

— Непременно, — соврала Астра.

И ей даже поверили.

Или сделали вид. Впрочем, какая разница?

…в черном-черном городе, на черной-черной улице…

Из головы не шла дурацкая детская страшилка. И вспомнился вдруг интернат, и комната Санькина, в которой собирались старшие. Малышня-то пока режим нарушать боялась, но оно и к лучшему, кому с малышней возится охота?

Скрипучая кровать.

Ковер, на котором устраивались все, кроме Саньки. Он по праву хозяина именно кровать занимал. И страшилки тоже он выдумывал.

В черном-черном городе…

…Саньки не стало в сорок шестом, когда казалось наивно, что все-то уже позади, война ведь закончилась. А если нет войны, то нет и опасности.

Ложь.

В черном…

…Казимир Витольдович напряжен, он закрылся, но Святослав все равно слышит эхо эмоций. Сомнений. И робкую радость, причина которой сидит и задумчиво грызет сушку.

Чай вот принесли. Граненые стаканы, подстаканники «под серебро». К чаю сахар кусковой и даже щипчики нашлись преизящного вида. Откуда взялись? Впрочем, над такими вещами задумываться не стоит. У Святослава и собственных призраков довольно.

— Чем на самом деле они занимаются? — он устал от молчания и недоговорок. И вообще устал. И с преогромным желанием вернулся бы домой, где тепло и спокойно, пахнет едой, а за стеной сопят дети.

Двуипостасный не подпустит чужака.

— Обратной трансформацией, — после недолгой паузы сказал Казимир Витольдович. — Но… работа шла, мягко говоря, не слишком хорошо. У Петьки имелись идеи, однако… на бумаге, пока всего лишь на бумаге. Группа должна была сделать расчеты, оценить перспективность… ну и саму трансформацию изучали.

— В этом нет смысла, — подала голос Астра, подвинув к себе стакан. Сахар она брала руками, проигнорировав щипцы то ли из принципа, то ли просто из вредности.

— В изучении?

— В том, что вы называете обратной трансформацией, — она бросила четвертый кусок и уставилась в стакан. Со дна его поднялись чайные крупинки, закружили, прилипли к сахарным кускам. Те таяли медленно, наполняя чай сладостью.

— Почему? — Казимир Витольдович смотрел на Астру едва ли не с умилением.

И Святославу это не понравилось.

— Не знаю… просто… это в самой сути противоречит, — она сунула ложечку и осторожно, чтобы не расплескать чай, поднявшийся к краю стакана, помешала. — Живое. И мертвое. Они разные. Жизнь — это не только и не столько физические процессы. Или биологические. Или биохимические. Нет, без этого тоже нельзя, но жизнь еще и другое.

Астра коснулась раскрытой ладонью груди.

— Это душа. Это ее сила, ее энергия. Это частица Первосотворенного мира…

Она посмотрела искоса, но убедившись, что никто не смеется, не упрекает ее в излишней религиозности, продолжила.

— Теоретически. Исключительно теоретически. Все процессы деструктивные можно повернуть в обратном направлении. Исправить тело. Но не вернуть душу.

— То есть… — Казимир Витольдович вытащил из стола бархатный футляр. — Даже если… образец изменить, он не оживет?

— Да.

— Пока в него не вложат душу?

Астра нахмурилась и тихо произнесла:

— Не стоит трогать души. Это… неправильно.