Неучтенный фактор (СИ) - "Minestrellia" - Страница 12

На самом деле, Ариса прекрасно понимала, что Дмитрий Серебрянский, судя по всем найденным на месте его кончины уликам, действительно многое знал о Куколке. И на встречу пошел, и был убит совершенно небезосновательно. Однако убийцу до сих пор не поймали, значит… либо Дмитрий не оставил четких указаний, кто убийца, по его мнению, — что, стоит признать, довольно глупо с его стороны, — либо оставил небольшие подсказки, но Роман и Женя их до сих пор не нашли. Или нашли, но не собрали в единую картину. Так или иначе, время у Куколки еще есть, как и шансы на спасение своей карьеры. А Арисе для начала нужно всего лишь узнать, какой информацией о Куколке располагает оперативно-следовательная группа Стругацкого.

Да уж, всего лишь… Для этого хорошо бы порыться в документах, что у Романа в кабинете, да вытянуть подробные факты в разговоре у обоих мужчин. Но как — большой, просто огромный вопрос.

«Ну и заварил же ты кашу, Серебрянский, — подумала со злостью Ариса, переворачиваясь под одеялом на бок и закрывая глаза. Она понадеялась задвинуть мысли о Куколке на задний план и попытаться уснуть. — Урод… И отца моего в это втянул как следователя, еще и угрозу скорого раскрытия дела притащил… И какой черт тебя вообще дернул?! А ведь вроде и правда не глупым был».

Новая попытка Арисы уснуть не увенчалась успехом. Как, впрочем, и несколько последующих, так что в бессоннице девушка пролежала еще пару часов. Но, в конце концов, сдалась и поднялась с постели, собираясь пойти немного прогуляться. К тому же дождь более или менее прекратился, и на улице теперь свежо и прохладно… Может, хоть после этого получится уснуть. Главное, чтобы отец не узнал, иначе отчитают, как маленькую девочку. Еще и без причины: в конце концов, Ариса прекрасно знает, что с ней уж точно ночью на улице ничего не случится…

***

Следующее утро оказалось солнечным и очень теплым. Кухня, в которой сестры не торопясь завтракали, была залита яркими желтыми лучами, согревающими и заставляющими сонно щуриться им навстречу. За окном, сидя в кронах деревьев, радостно пели птицы, встречая новый день и подпевая теплому ласковому ветру, люди уже спешили по делам, спешно покидая дворы домов, а собачники уже завершали первые в этот день прогулки со своими питомцами.

Ариса, полночи прошатавшаяся по ближним дворам и проспавшая ночью хорошо если пару часов, сонно зевала. Она без особого интереса слушала щебетания Олеси: та сидела напротив сестры и без особого стеснения рассказывала, как сильно хочет посвятить все появившееся свободное время собственному расследованию дела Куколки. Сомнений в своих силах у девушки определенно не было, и она свято верила, что после Дмитрия окажется первой, кто найдет убийцу. Однако, в отличие от Серебрянского, преуспеет и мало того что останется жива, так еще и поможет посадить серийную убийцу за решетку.

— Прости, что перебиваю, но, — Ариса, зевнув в очередной раз, помешала кофе в чашке и подняла заспанные глаза на сестру, — почему ты так уверена, что сможешь быстрее отца раскрыть это дело? У тебя ведь нет доступа к документам. Только то, что ты видела своими глазами, да слухи, не больше.

— Как это — нет доступа к документам? — насупилась Олеся, совершенно не расстроившаяся, что ее радостные размышления вслух прервали. — У нас ведь папа — следователь. Нас знают в отделе, а твой парень — сотрудник папы!

— Женя мне не парень, — нахмурилась Ариса. — И с чего ты взяла, что они дадут тебе информацию?

Ариса, откровенно говоря, никогда не понимала этого рвения сестры влезть в отцовские расследования и помочь что-нибудь раскрыть. Олеська хорошо пишет статьи, конечно, и ее в институте за это очень ценят преподаватели. Только это же опасно! Смертельно опасно, а Олеся этого как будто не понимает, как бы Роман или сама Ариса не пытались ей этого объяснять. И на все предложения писать статьи, например, о мире культуры и искусства или о спорте, Олеся лишь отмахивалась, мол, у нее группа исключительно о Куколке.

«Тоже мне, глас народа», — ворчал обычно на такие заявление дочери Роман, но спор прекращал, понимая, что достучаться до Олеси вряд ли получится. Ариса же сдавалась только после уверенных заявлений сестры о том, что «расследования — это интересно» и «нет, я не хочу в следователи, там нужна физическая подготовка, а журналисты обязательно везде смогут пролезть».

— Они не дадут, — помедлив немного, все же кивнула Олеся. Потом хитро улыбнулась и схватила Арису за руку. — Но мы с тобой обязательно сможем что-нибудь добыть! Я поговорю с папой, а ты помучай Женьку! Ну же, Арисочка, ну, пожалуйста! — будущая журналистка состроила жалобные глазки и выпятила нижнюю губу, совсем как расстроенная маленькая девочка. — Ты ведь моя самая любимая и любящая сестренка, ну. Что тебе стоит помочь мне? Тебе ведь тоже интересно, я ведь знаю.

Ариса на это только покачала головой, не став больше пытаться спорить. Вообще-то, делала она это только для виду и все равно собиралась как-то добывать информацию для себя. Так почему бы, если что-то интересное найдется, не поделиться этим с сестрой? Чем-нибудь, что действительно интересно для следствия, но безопасно для нее? Что не дает каких-то решающих подсказок и фактов, что убережет Олесю от скорого самостоятельного раскрытия дела, а значит — спасет ее жизнь.

Что ж, во всяком случае, так Ариса хотя бы сможет контролировать, какую информацию получает Олеся и в каком объеме. А значит, сможет спасти ее…

— Ладно, черт с тобой, — отпивая кофе, все же махнула рукой девушка. Зевнула. — Я посмотрю, что с этим можно будет сделать.

— Спасибо-спасибо-спасибо! — Олеся тут же просияла и, крепко обняв сестру, поцеловала ее в щеку. — Ты — лучшая!

— А то я не знаю.

Ариса ворчливо хмыкнула и осторожно, чтобы не пролить содержимое чашки, обняла сестру в ответ. Та проворчала что-то довольное и прикрыла глаза. Кажется, она тоже не выспалась.

Некоторое время сестры так и просидели в обнимку. Олеся, кажется, почти засыпала, а Ариса допивала кофе. Благо, торопиться сегодня не нужно было: в законные выходные можно было спокойно расслабиться и заняться домашними делами исключительно в момент, когда захочется это сделать. Однако тишина продлилась недолго: совсем скоро из спальни Романа послышалась трель телефона, тихая ругань, звук падения чего-то и удары… Кажется, мужчина обо что-то споткнулся и едва не упал.

— Утро начинается не с кофе… — проворчала Олеся, поднимаясь и направляясь к плите, чтобы положить для отца завтрак.

— Ага. А, похоже, с вызова, — Ариса косо усмехнулась и, собрав со стола грязную посуду, стала убирать ее в посудомойку.

Роман появился на кухне еще спустя несколько минут. Сердитый и заспанный, он торопливо застегивал пуговицы рубашки и пытался хоть немного продрать глаза. Почти не обратив внимание на дочерей, мужчина прошел к кухонному столу и, проверив, насколько чайник горячий, залил растворимый кофе кипятком.

— Пап?.. — помедлив, осторожно окликнула отца Олеся. Она уже положила в тарелку яичницу со сковородки и теперь стояла с завтраком в руках, не зная, куда его деть. — Все хорошо? Завтракать будешь?

— Не сейчас, Олесь, — отмахнулся Роман, глотая едва растворившийся теплый кофе. Ариса невольно поморщилась. У них ведь кофемашина есть… зачем они все еще покупают эту растворимую мерзость? — У меня вызов. Тут недалеко тело нашли.

— Мертвое?! — изумилась студентка и, кажется, стала едва не подпрыгивать на месте от возбуждения. Тарелку она так и не отставила, лихорадочно соображая, как быстрее получится пойти за отцом на место преступления, ведь ни она, ни Ариса еще не готовы, а Роман, кажется, вот-вот с места сорвется. — Это Куколка, да? А где?!