Правление Штормов (СИ) - Айрис Марк - Страница 24

На том месте, где еще только что стояло надежное, уютное жилище, переплелись несколько смерчей, словно вознамерившихся не оставить ни одной целой стены. Там, где они не справлялись, расцветали и почти сразу же гасли языки синего пламени, в считанные мгновения пожирая любой материал за исключением разве что металла или камня.

Брандис, исступленно хватающий ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба, издал высокий полустон–полувсхлип.

И тут же Император, уже опустивший руку и погасивший бегущие по ней всполохи, выбросил вперед вторую, и её пальцы сомкнулись на шее заместителя. Тот слабо трепыхнулся, пытаясь сопротивляться, но все та же сила навалилась на него, заставив покорно обмякнуть и опуститься на колени.

А затем по его шее заструились тонкие светящиеся синие огненные нити, перетекая на лицо, одежду, тело… и спустя два вдоха от правой руки Тонада осталось лишь облако горячего праха, медленно осевшего на землю.

Воцарилась тишина, прерываемая только перестуком падающих на землю щепок и поскуливанием кого–то из парализованных ужасом дружинников. В отличие от гвардейцев, не отреагировавших на произошедшее ни единым движением, эти, по крайней мере те, кто смогли двигаться, стараясь не привлекать к себе внимания, отходили–отползали подальше от места событий, явно не собираясь возвращаться. Никто им не препятствовал.

Подошедший Тнар деловито поворошил носком сапога останки Брандиса.

— Нет, ну это конечно тоже вариант. Но боюсь, что за ужином и ночлегом нам теперь придется возвращаться назад.

Император коротко взглянул на него, и Алый внезапно почувствовал, что с трудом удерживается от того, чтобы не отступить на шаг. А то и на два. Взять себя в руки ему удалось не сразу.

Горожане, первыми почуявшие неладное и в мгновение ока исчезнувшие из поля зрения, потихоньку возвращались обратно. Опасение на их лицах мешалось с любопытством

— Едем обратно? — спросил Тнар.

Затем подумал немного и добавил:

— Господин.

Позже, в отведенных ему покоях, Император сидел и смотрел на пламя свечи, не замечая его.

Почему он это сделал? Собирался ли он так поступить? И он ли это вообще был?..

Не то чтобы он не был импульсивен. Но все же не настолько.

И самое главное, он понятия не имел, что сделанное им было возможно. Да, он, как и все, знал и верил, что Пятеро могут многое, но подобную демонстрацию видел впервые. И не мог понять, что чувствует.

Разве что очень сильно хотелось содрать с себя шлем, доспех, даже кожу, если потребуется, и уйти куда–то, где всего этого нет, где он просто человек, и его никто не знает.

Он сжал кулаки, тяжело дыша и усмиряя этот порыв.

— …да, он и правда держал в кулаке весь город, пользуясь доверием главы. Несуществующие разбойники были удобным способом оправдать разграбление казны, и по странному стечению обстоятельств, на тех же разбойников натыкались те, кто пытался всему этому противостоять. Причем довольно часто встречи эти происходили темной ночью в их же спальнях. Одного из этих молодчиков из дружины успели повязать горожане, и он почти сразу рассказал очень занимательную историю о том, что и без того не больно–то долгое оставшееся Тонаду время должно было сильно сократиться. А предыдущий его помощник вообще исчез неведомо куда. По официальному заявлению, снова разбойники… Мнда.

Тнар сделал паузу, прихлебывая из бокала местное ягодное вино и ненадолго задумался.

— Я считаю, хорошей идеей будет начать готовить его сына. Чтобы взял управление областью на себя. Да, он еще молод, но что–то мне подсказывает, что Тонад протянет еще года четыре, этого вполне достаточно, чтобы передать знания. Из столицы пока пришлю человека им в помощь. Я немного пообщался с пареньком, понаблюдал за ним. Будет хорошей заменой отцу.

— Получается, так и было задумано?

— Ммм?..

— Так всегда происходит?

— Не сказал бы. Редко когда настолько все запущено. Обычно перестановки раньше начинаются, тут же они крепко город в оборот взяли.

— Я про… — Император демонстративно взмахнул рукой, не сумев подобрать слова.

Тнар немного поболтал вино в бокале, затем вновь сделал глоток.

— Нет, признаюсь, настолько зрелищно бывает не часто. Но тут это и к лучшему, все впечатлились, и не скоро кого–то снова дурить потянет.

— Это… это неправильно.

— Почему? Цель достигнута. В итоге положение со временем только улучшится. А что до внешней эффектности, то предыдущий Император внешней политикой больше занимался, там все это, — Алый взмахнул руками, повторяя жест, — без надобности было. Если только не было бы желания все острова или лес этот ирртский дотла спалить. Вот все и отвыкли. Действиями и словами как–то больше пользы приносит. Арла, помнится, рассказывала про одного Высшего древности, так он выпечку любил. Шел если по городу, непременно пару булок с лотков к себе по воздуху перемещал. Ему достаточно было только кашлянуть, и эти булки ему бы притащили хоть вместе с самими торговцами, но нравилось ему именно так.

— Это не булки.

— Это город. Который теперь впервые за долгое время вздохнет спокойно. И если цена этого — испугаться небольшого взрыва, то она вполне приемлема.

Император не стал возражать. Но он знал, что для него эта цена гораздо, гораздо выше.

1457 г., пятый год Правления Штормов, лето.

Вемора.

— Ну, учитывая обстоятельства, вполне неплохо, — Илбрук растянулся на мягкой кушетке, закапываясь в вышитые подушки.

Даже тех, кто попадал в город по реке, стража останавливала для допроса и досмотра, поэтому их сразу взяли в оборот, мгновенно опознав давно разыскиваемых детей правителя. К чести караульных, те не стали пороть горячку, увидев раненную Аделлин и все еще утирающего слезы Алая, но круг конвоя сжали так, что Наярре казалось — вздумай она вздохнуть поглубже, и её плечи коснутся кого–то из стражников.

Для Аделлин во мгновение ока организовали что–то типа паланкина и понесли максимально бережно и мягко, как величайшую драгоценность. Алая понесли в другом паланкине, невзирая на все протесты последнего.

Оказавшись в городе, лесная принялась вертеть головой, пытаясь рассмотреть что–то из–за чужих плеч, голов и спин.

Разглядывать было что. Раскинувшаяся на побережье океана Вемора была одним из самых крупных городов в Степях. Дома здесь строили, придерживаясь четкого плана, а не пожеланий жителей: два этажа, одноцветные красноватые крыши, почти прямые улицы и практически один оттенок внешней отделки стен. Но свободолюбивый дух приморского населения заскучал в этой четкости линий и безукоризненном порядке, поэтому каждый счел своим долгом придать своему жилищу нотку оригинальности. И надо сказать, горожане преуспели в этом.

Кто украшал стены дома ракушками, найденными на берегу, кто заказывал резные двери и вставки в окна. Где–то фасады были украшены лепниной, где–то кусочками стекла. По другим стекали с крыш и наползали на окна лианы растений, грозя все усыпать цветами, чуть только установится по–настоящему теплая погода. Казалось, во всем городе не было двух одинаковых зданий, и скорее всего так оно и было, особенно если учесть, что первый и второй этажи (а зачастую и комнаты) принадлежали разным семьям, и каждая украшала свои стены по–своему, сочетая несочетаемое.

С возвышения на все это безобразие укоризненно смотрел дворец венада, окруженный небольшим огражденным парком, спокойный, строгий и куда более консервативный.

По прибытии во дворец их так же вежливо, но твердо впихнули в какую–то просторную комнату, где и заперли. Наярра особо не прислушивалась, но судя по пыхтению за дверью, охранять их оставили минимум четырех человек. Окна, несмотря на вполне уютную обстановку, были зарешечены.