Выбери любимый жанр

За Веру, Царя и Отечество - Шамбаров Валерий Евгеньевич - Страница 98

Изменить размер шрифта:
98

Как ранее отмечалось, российская судостроительная программа в 1914 г. только начинала реализовываться. И Черноморский флот был далек от современных требований. В его составе было 7 старых линкоров, причем 2 из них в море уже не выходили, а были приклепаны на мертвом якоре в качестве блокшивов - "Георгий Победоносец", где размещался штаб флота, и "Синоп", используемый в качестве учебного судна. А в строю оставались "Иоанн Златоуст", "Евстафий", "Пантелеймон", "Ростислав" и "Три святителя". Кроме того, имелось 2 крейсера, "Кагул" и "Память Меркурия", 26 эсминцев и миноносцев (из них 9 новых), 4 подводных лодки (устаревших конструкций), 6 минных заградителей, 2 посыльных судна, несколько транспортов, канонерских лодок и тральщиков. Но считалось, что против Турции этого пока достаточно.

Правда, в предвоенный период она предпринимала активные усилия по наращиванию флота, закупала и строила корабли в Англии, в Латинской Америке. Однако ее морские силы все еще уступали русским. Они включали в себя 3 додредноутных линкора - "Хайреддин Барбаросса", "Торгут-Рейс" и "Мессудие", 4 крейсера - "Меджидие", "Гамидие", "Пейк" и минный крейсер "Берк", 2 минных заградителя и 10 эсминцев. Но добавка в виде "Гебена" и "Бреслау" сразу дала перевес на сторону противника. Потому что один лишь "Гебен" имел 10 одиннадцатидюймовых орудий и 12 шестидюймовых, а русские броненосцы - по 4 двенадцатидюймовки. Если же учитывать большую скорострельность и дальнобойность пушек линейного крейсера, то получалось, что по силе огня он был равен всей линейной дивизии Черноморского флота вместе взятой. Командование турецкими кораблями также было усилено. На линкоры назначили по два капитана - турка и немца, на остальных судах капитанами стали немцы. Для нападения был выбран "сценарий Порт-Артура", горячими сторонниками которого являлись и Энвер, и Сушон - так же, как некогда японцы внезапной атакой сразу вывели из строя ряд кораблей, добившись превосходства на море, так и германо-турецкое командование решило первой же операцией погромить и сбросить со счетов Черноморский флот.

Чтобы не возникло недоразумений, 25.10 морской министр Джемаль-паша отдал специальный приказ о правах Сушона, поясняя для тех, кто может оказаться слишком непонятливым: "Адмирал действует по высочайшему повелению султана, и флот обязан ему повиноваться". А Сушон, дабы предотвратить весьма вероятную на Востоке утечку информации, только выведя корабли в море, 27.10 в 15.45, отдал боевой приказ. В нем в лучших традициях кайзеровской "дипломатии" делалась ссылка, будто "многие сведения указывают на то, что русский флот подготовляет нападение". А потому, дескать, ничего не остается, как нанести превентивный удар. Операция была четко разработана, атака предполагалась сразу в нескольких местах. Флот разбивался на отряды. На Одессу направлялись "Меджидие", минный заградитель "Самсун" и 2 эсминца. Крейсер "Пейк" должен был рвануть важный кабель Севастополь - Варна. На Севастополь нацеливались "Гебен", минный заградитель "Нилуфер" и 2 эсминца, на Южный берег Крыма - "Гамидие" с эсминцами, на Керчь и Новороссийск - "Бреслау" и "Берк". Все отряды должны были выйти к своим целям 29.10 к 6.00 утра и нанести удары одновременно по всему Черноморскому побережью, чтобы вдобавок вызвать панику и дезорганизовать русское командование. Кстати, германское посольство в Константинополе получило из Берлина официальную установку о начале боевых действий только 28.10, когда корабли Сушона уже на всех парах шли к объектам атаки. Следовательно, договоренность на уровне правительств и военного руководства была достигнута где-то раньше.

И в какой-то мере план удался. Русский флот удалось застать врасплох. Скорее всего, сама продолжительность трехмесячного напряженного ожидания притупила бдительность. Очередные тревожные сигналы поступали изо дня в день - но они и раньше поступали... А раз война не началась вчера и сегодня, то можно было надеяться, что она не начнется и завтра - а когда-нибудь послезавтра или еще через месяц-другой. Правда, учитывая мощь "Гебена", линейные силы флота Эбергард держал в едином кулаке. Но легкие корабли оказались рассредоточенными. Дивизия эсминцев ушла в Евпаторию на учебные стрельбы. В Одессе находились канонерские лодки "Донец", "Кубанец" и минный заградитель "Бештау". В Очакове - заградитель "Дунай", в Батуме заградитель "Духтау" и транспорт "Березань". А тут еще из Ставки обратились с требованием помочь с перевозкой войск. В Ялте отстал батальон 62-й дивизии, отправляемой на фронт, и его нужно было побыстрее перебросить в Севастополь, к железной дороге. Для такой цели следовало бы выделить транспорт, но его пока загрузят углем, пока подготовят - и Эбергард, чтобы выполнить задачу побыстрее, послал минный заградитель "Прут", находившийся в боевой готовности, под парами.

28.10 линкоры выходили в море. Но от купеческого судна поступило сообщение, что на высоте Амастро видели "Гебен" с 2 миноносцами. И кораблям была дана команда возвращаться на базу - ведь положение оставалось непонятным, войны не было и все еще действовала установка "не поддаваться на провокации". В море перед гаванью оставались бригада тральщиков и дозорный 4-й дивизион эсминцев - "Лейтенант Пущин", "Живучий" и "Жаркий". Но вечером Эбергарду пришла телеграмма от Янушкевича: "По полученным сведениям Турция решила объявить войну не позднее 24 часов". Командующий флотом отдал приказание "Пруту" и минной дивизии из Евпатории тоже идти в Севастополь. Среди ночи с наблюдательного поста на мысе Сарыч доложили, что в море видели прожектор большого судна. Однако подумали, что это может возвращаться "Прут". В 5.58 последовал доклад с мыса Лукулл - видят корабль, идущий к Севастополю. А вскоре последовало уже однозначное донесение: "Вижу "Гебен" в 35 кабельтовых на норд-норд-ост, курс зюйд".

И почти сразу же последовал залп пяти гигантских орудий немецкого линейного крейсера. За ним - еще один. Снаряды стали падать в бухту, рваться в городе. Один попал в Морской госпиталь, другой на Корабельную слободку, вызвав пожар в скопище жилых домишек бедноты. Еще один - в угольные склады. Бригада траления, находившаяся в море, стала спешно уходить под прикрытие берега. А из кораблей, стоящих в гавани, "Гебену" стал отвечать старый, доживающий свой век на приколе, штабной "Георгий Победоносец". Остальные молчали, либо растерявшись и ожидая приказа, либо стояли так, что не имели возможности открыть огонь. Ожили и русские батареи береговой обороны, вступая в дуэль. Снаряд "Гебена" попал на батарею №16 имени Генерала Хрулева, выведя из строя одно орудие, пожар начался в пороховых погребах. Его тушение героически возглавил штабс-капитан Миронович, увлек за собой солдат и чудом сумел ликвидировать опасность. Но положение оставалось критическим - на рейде стояли заградители с полными комплектами мин, и достаточно было попадания в любой из них, чтобы порту и городу были нанесены колоссальные разрушения, да и флот понес бы серьезные потери.

98
Перейти на страницу:
Мир литературы
Наши партнеры