Карбон (СИ) - "VELVET ORCHID" - Страница 40

- Тимея… - едва слышно позвал Борис.

Но она услышала. Дрогнула, остановилась… Молодец, спасибо! Этого мгновения хватило.

Борис своей здоровой рукой вырвал из пальцев Тимеи скальпель и сделал неожиданный замах, целясь ей прямо в сонную артерию.

Прости…

На войне как на войне.

Кровь хлынула во все стороны, но обращать внимание на это было некогда. Борис извернулся, приподнялся на левом локте и метнул правой рукой скальпель прямо в лицо «врача».

Наставник говорил про него - удивительная меткость. Он не ошибался. Даже с одним глазом Борис попал прямо в щёку своему врагу. Пока «врач» инстинктивно нагибался, прижимая руки к лицу, Борис достал из бедренной кобуры Тимеи, которая упала на бок, Беретту и сделал точный выстрел.

В яблочко.

Борис не любил выстрелы в грудь. В лоб всегда было точнее.

Оставляя позади себя два трупа, Борис выполз в коридор. Именно, что выполз. Встать он не смог. Сломанные ноги не слушались. Но локти были пока целы. Он опирался на левый, прижимая к груди сломанные пальцы, помогал себе правым, сжимая в руке Беретту…

Ему нужно было убедиться, что охраны из Карбона не было. Вряд ли они пришли вдвоём… И точно… В конце коридора стояли люди. Борис уже смутно понимал, кто из них мужчина, а кто женщина… Голова кружилась, перед глазами мелькали чёрные точки. Он заметил только то, что они были вооружены…

В белых халатах и вооружены. Явно не врачи. Один из них держал в руках пистолет, нервно оглядываясь по сторонам. Другой расстегивал халат, чтобы достать оружие из кобуры. Видимо, как-то узнали, что Борис перестал быть послушной жертвой…

У Бориса оставался только один вариант - действовать быстро. Тем более, его пока не заметили - не ожидали, что он поползёт.

Борис резко выдохнул и начал действовать.

Один выстрел в того, кто держал оружие в руках.

Есть! Прямое попадание!

Второй выстрел в того, кто не успел достать оружие.

Ни одного промаха.

Наставник бы им гордился. Хотя в этих условиях - вряд ли.

Борис снова пополз.

Охрана могла стоять и на выходе.

Борис продвинулся буквально на несколько метров, когда в коридор кто-то выбежал.

Борис вскинул голову, напрягаясь, и внезапно узнал женщину, которая мчалась ему навстречу.

Когда она оказалась совсем близко, Борис из последних сил прохрипел:

- Спасите, спасите, Давида Феретти! И его отца! Умоляю! Им угрожает Карбон! Им нужна охрана…

Борис выполнил свою задачу. Он передал просьбу защитить семью Феретти.

А раз так, то Борис был свободен…

- Прости меня, Давид. Я так виноват перед тобой… Но все верно. Волки в овечье шкуре должны быть уничтожены, - успел подумать Борис, прежде чем позволил боли поглотить себя.

Терпеть больше было незачем.

Чёрная мышь снова умирала. От неё не осталось живого места, она была теперь, скорее, красной, а не чёрной. Ошмётки кожи и шерсти свисали с неё, как женское платье с бархатных плечиков, но мышь была горда собой.

Она сделала все, что могла. Все, что от неё зависело.

Интересно, если бы Давид знал всю правду, он бы гордился им? Или ненавидел?

Давид…

Ты сделал меня таким сильным и смелым. Спасибо.

Борис улыбнулся, и его нежная улыбка замерла на его разбитых губах.

***

Когда Лоренцо на следующий день после семейного ужина Феретти обмолвился, что помощник Давида в тяжёлом состоянии с двумя пулевыми ранениями, Саманта Бишоп все поняла.

Она мгновенно ринулась в клинику. Ребята из отдела ехали за ней. Но Саманта была ближе и, как говорил ее муж, она вечно не могла усидеть на месте. Везде ей надо было сунуть свой нос.

То, что Саманта увидела…

Она не забудет никогда в жизни.

Борис Савранский больше не походил на самого себя. Он даже на человека был не похож. Измученное, израненное существо… Сплошное кровавое месиво, живым на котором был один только карий глаз.

Двигался Борис, похоже, на одной силе воли.

И даже в таком состоянии он думал не о себе.

- Спасите… Спасите… Спасите Давида Феретти, - умолял он.

И смотрел на Саманту так же, как когда-то смотрела на нее его мать.

Абсолютно тот же взгляд.

Дикая надежда и страшная боль.

В тот день Саманта поняла, какими же сильными бывают люди.

А ещё она осознала, что спасёт Бориса Савранского, чего бы это ей ни стоило.

Однажды Саманта подвела его мать. Второй раз она не ошибётся.

========== Глава 18. Мистер Савранский ==========

Борис от всей души потянулся. В глаза било солнце. Он поморщился и отмахнулся, а потом попытался перевернуться на другой бок. Не вышло. Сгиб локтя обожгло болью.

Борис недовольно открыл глаза. Кажется, он находился в больничной палате. Все было таким светлым и чистеньким.

Капельница… Провода… Монитор… Манжета… Реанимация?

Реанимация!

Резкое воспоминание о давящей повязке на груди, о боли в ногах, о крови на лице, о переломанных, горящих, как в огне, пальцах, о шатающейся челюсти, о глазе, который не открывался…

И самое главное, самое больное…

Давид!

Они обещали убить Давида!

Борис принялся бешено сдирать с себя провода, выдрал катетер, сорвал манжету… Тело было слабым, непослушным, затёкшим. Это и не удивительно.

Как он, вообще, выжил с такими повреждениями? На ад это было не похоже, так что оклемался как-то. Наверное, его снова спас Давид…

Давид…

Чтобы ускорить процесс освобождения из больничного рабства, Борис поспешно смахнул волосы, которые лезли ему глаза, и замер.

Какие ещё чертовы волосы?!

Борису показалось, что мир накренился.

Дрожащей рукой он прикоснулся к своей голове. Его волосы были длинными, почти достигали плеч.

Что?

Борис поднес прядь своих волос к глазам. Чёрная. Спасибо, хоть цвет был его. Иначе он бы точно подумал, что сошел с ума.

Внезапно Борис понял, что пальцы на его левой руке прекрасно сгибаются и разгибаются, на груди нет повязки, а ноги…

Борис опустил свои стопы на пол. Они не болели, и он прекрасно чувствовал их.

Что за чертовщина? Каким образом все зажило?

Но думать было некогда. У него была одна задача - узнать, что с Давидом.

Борис поплелся к двери и с шумом вывалился в коридор. По-другому не получилось. Ноги заплетались.

В коридоре он почти врезался в медсестру. Лицо ее не было скрыто маской. Добродушная, пожилая…

Но это ни о чем не говорило.

Теперь Бориса, наверное, всегда будет передёргивать при виде медсестёр.

Как только женщина его увидела, ее глаза загорелись.

- Мистер Савранский, вы очнулись! - взвизгнула почти в эйфории она.

Какой ещё мистер Савранский?!

Он попал в сумасшедший дом?!

Борис мягко оттолкнул женщину и бросился прочь. На выход.