Глаза смерти (СИ) - "Omega-in-exile" - Страница 102

- Ты уже позабыл об этом важном деле?

- Джеймс… То, в чем я тебе признался… Неужели это для тебя ничего не значит?

Джеймс приподнялся на локте и пристально посмотрел на любовника, лежавшего на подушках в изящной, расслабленной позе.

- Значит. Еще как значит. Я всегда хотел узнать о тебе правду.

- Теперь ты ее знаешь.

- Нет. Я даже не знаю твоего настоящего имени.

- Мое имя тебе и не нужно знать, – холодно произнес Артур. – Возможно, ты его рано или поздно узнаешь, но какое это имеет значение? Значение имеет другое. Да, мой отец был участником Антисети. Он получил приказ ликвидировать твоего брата, чтобы сорвать контракт на поставку биооружия. И мой отец использовал меня. Я поднес твоему брату бокал с отравленным вином на приеме в Афинах. Хотя и не знал, что в бокале яд. Отец уверял, что это нечто вроде сыворотки правды. Я был тогда слишком глуп и доверял отцу безоговорочно. Вот и стал убийцей поневоле. А твой отец узнал все это от Алтухина, у которого в руках оказались какие-то документы. Алтухин продал их твоему отцу. То есть выдал меня и моего отца. И твой отец послал группу убийц. Троих. Меня изнасиловали. Сначала по очереди, потом шваброй. Впечатляет, да? Фистинг отдыхает.

Джеймс схватил Артура за руку и крепко сжал.

- Отца зарезали у меня на глазах, – бесстрастно продолжал Артур. – Я выжил. Еле-еле. Потом меня перевезли сюда, в Лондон. Потому что здесь твой отец точно не стал бы меня искать. Умно, правда? Дали новое имя. И предложили убить твоего отца. Я ведь неплохой снайпер. И я согласился. Я хотел отомстить. За то, что твой отец приказал сделать со мной и с моим отцом. Да, он тоже мстил – за своего сына. Но мне было плевать. Я знал, что должен его убить. И я это сделал. Иначе он убил бы меня.

- Нет, – хрипло сказал Джеймс. – Отец приказал тогда больше ничего не предпринимать. Уничтожил все бумаги, касающиеся этого дела. Даже я ничего не знал. Отец считал, что нужно остановиться. Не хотел раскручивать этот маховик мести.

- А, значит, мне он даровал жизнь, – презрительно хмыкнул Артур. – Решил, что с меня будет достаточно изнасилования и удара ножом. Прости, я не оценил душевной щедрости твоего папочки. Пристрелил его в вашем поместье. И ничуть не жалею. Кстати, Алтухина тоже убил я. Если ты еще не понял.

Джеймс, слушавший откровения Артура с отсутствующим видом, вдруг взглянул на него с живым интересом.

- Ты? Убил Алтухина? Но как?? Ты же безвылазно сидел в своей квартире, мои люди следили за твоим домом!

- Да, и не обратили внимания на черноволосую девушку в мини-юбке, которая вышла из подъезда. Ты уверен, что приставил следить за мной именно натуралов?

- И когда был убит отец, в окрестностях поместья тоже была замечена неизвестная девушка, – с горькой усмешкой сказал Джеймс.

Воцарилось молчание. Артур был готов к тому, что Джеймс пинками выгонит его из постели. Придушит, пристрелит, наконец. Но тот лишь теснее к нему прижался.

- Почему? – прошептал юноша. – Почему ты остаешься со мной?

- Потому что я понимаю тебя, – на сей раз голос Джеймса звучал холодно. – Да, ты убийца. Хладнокровный и безжалостный. Но у тебя есть оправдание: месть. Месть за себя. За отца. Впрочем, я тебя не оправдываю. Знаешь, почему? Потому что тебе это не нужно. Да и мне. Я тоже убийца. И мои отец, и брат тоже были убийцами. Безжалостными и хладнокровными. Мы все убийцы. Я, моя семья. Ты, Артур. Мы все убийцы.

- Нет! – вскрикнул Артур. – Я не такой как вы! Вы убивали ради власти, ради денег, ради… ради себя! А я – нет. Я мстил.

- Ты тоже убийца, – холодно произнес Джеймс. – Просто посмотри правде в глаза.

- А правда такова, что я больше не хочу убивать! – с жаром сказал Артур. – Если бы я хотел это делать, ты был бы уже мертв!

- Возможно, ты еще захочешь это сделать, – Джеймс спокойно пожал плечами.

- Я? – лицо Артура исказилось. – Я не хочу тебя убивать. Потому что мне ты ничего плохого не сделал. Ты, с лицом своего брата, стал мне возмездием. Постоянным кошмаром. Эта цена, которую я плачу. И я знаю, что должен платить ее. Но…

- Артур…

- Джеймс, есть решение о твоей ликвидации. Потому что ты занялся тем же, чем и твой брат.

- А! – Джеймс усмехнулся. – Я так и думал.

- Откажись от этого. Откажись! Зачем тебе это?

- Артур, – лицо Джеймса стало холодным и чужим, таким Артур его еще никогда не видел. – Я сам решу этот вопрос. И не позволю тебе вмешиваться.

Если Джеймс рассчитывал, что Артур стушуется, то он ошибался. В черных глазах стоял ледяной мрак:

- Я не собираюсь ни во что вмешиваться, Ферренс, – отчеканил Артур. – Я лишь предупреждаю тебя, что твоя авантюра будет стоить тебе жизни. Они ждут, что я убью тебя. Я не собираюсь этого делать. Когда они поймут, что не могут на меня рассчитывать, то найдут другого исполнителя. И… мне это тоже может стоить жизни.

- Не бойся, – Джеймс обхватил Артура за плечи. – Я сумею защитить и тебя, и себя.

- Думаю, твой отец и брат тоже так считали, – безучастно заметил юноша.

- Я сумею защитить нас обоих! – Джеймс еще крепче стиснул Артура в объятиях и, не давая тому больше сказать ни слова, прильнул к его губам.

Двое убийц сжимали друг друга в объятиях и падали во мрак – болезненный, сладострастный, ощущая гибельность своего падения, но не желая ему противиться.

Джеймс покрывал поцелуями лицо, шею и плечи Артура, но в голове у него сидела мысль о том, что его мальчик должен был умереть. Джеймсу не раз доводилось отдавать такие приказы, и он, не колеблясь, и сейчас отдал бы приказ устранить угрозу, если бы… Если бы это был не Артур. Смерть Артура стала бы смертью и для самого Джеймса.

Сейчас Артур, юный и прекрасный, жадно отвечал на поцелуи любовника, его горячее, нежное тело трепетало от ласк Джеймса, в черных глазах был уже не лед, а мольба. Эта мольба была для Джеймса приказом, который Джеймс не мог не исполнить.

Он улыбнулся и замер. Артур выжидающе смотрел на него, в черных глазах стремительно разгорался знакомый жадный огонь.

- Сейчас! – прошептал он, изгибаясь грациозно и бесстыдно. – Прямо сейчас!

- Ты ненормальный, – хмыкнул Джеймс. – Да у тебя спина и попка в синяках после того, чем мы занимались ночью.

- Я. Хочу. Прямо. Сейчас.

И Артур царственным жестом указал на шкаф, где лежали сбруи. Джеймс взял его белую руку и с благоговейно поцеловал. Он не мог не повиноваться.

Молтон с нарастающим раздражением наблюдал за тем, как Джеймс все больше подпадает под влияние Алверта. Это было настоящей катастрофой для всей системы безопасности. Потому что Алверт нес угрозу не только бизнесу, но и самой жизни Джеймса. По всем правилам этот мальчишка должен был быть изолирован, подвергнут допросу и при необходимости ликвидирован.

Но для этого нужна была санкция Ферренса, а тот никогда ее не дал бы. Он лично убил бы любого, кто посмел хотя бы прикоснуться к его драгоценному любовнику. Хуже нет, когда сильные мира сего теряют голову от любви. Поэтому Молтону приходилось идти по другому пути: устанавливать над Алвертом жесткий контроль.

Алверт выходил из дома только в сопровождении телохранителей и сразу садился в бронированный

BMW

, за которым обязательно следовала машина сопровождения. В общей сложности рядом с Алвертом теперь находилось не менее 12-ти вооруженных телохранителей: шестеро официальных и шестеро скрытых. Среди них были все те, кого уволили после первого побега Алверта: мальчишка-таки добился, чтобы их приняли обратно. Надо признать, что телохранители были теперь гораздо больше довольны Алвертом, чем до его побега. Он уже не пытался осложнить им жизнь. Походы в гей-клубы и прочие места для педиков, доводившие охрану до истерики, прекратились. На вечеринки с приятелями по университету Алверт выбирался крайне редко, да и то, как паинька, выслушивал рекомендации Томпсона и в точности им следовал. Например, один раз парням из охраны не понравился дом, где должна была проходить вечеринка, поскольку там было трудно обеспечить безопасность Алверта. В другой раз среди приглашенных на вечеринку были подозрительные типы – по оперативным данным службы безопасности, у них при себе было оружие. Оба раза Томпсон обращался к Алверту с просьбой отказаться от посещения этих мест. Томпсон ожидал, что мальчишка упрется, закатит истерику или, еще хуже, побежит ябедничать Джеймсу. К удивлению – Молтона и Томпсона – ничего подобного не произошло. Алверт лишь равнодушно пожал плечами, бросив что-то вроде: «Хорошо, вам виднее», и не пошел на эти вечеринки, проведя вместо них вечер дома, слушая любимую музыку барокко, разглядывая репродукции Тициана и бродя в интернете по сайтам с новостями и аналитикой, посвященной мировой политике и экономике.