Восток Соф (СИ) - "Мехри" - Страница 31

— Пожалуйста приляг. Ты очень устала.

— Но мне так больно, так больно, что хочется умереть.

— Пожалуйста не говори так. Теперь ты здесь рядом с нами и тебе ничто не угрожает.

Я обнимаю подругу и не выдержав плачу. Но Нилу отстраняет меня и вдруг выпрямившись говорит.

— Замужество это ад. Не совершай моей ошибки.

— Это не в моей воле. Сегодня директор опять сватал меня.

— Мы живем в двадцать первом веке, а все еще ведем себя как рабы прошлого столетия.

— Но этот обычай самое главное в нашей жизни.

— Ты свободная, вот что самое главное. Посмотри на меня — кто я теперь? Я сбежала из дома мужа и пришла спрятаться у тебя, а что будет с тобой когда тебя тоже вынудят на такой шаг? Нет не говори ничего только, послушай меня. Я когда-то не послушалась тебя, а сегодня готова продать душу дьяволу, чтобы вернуть свое былое счастье. И ты хочешь пойти по моим стопам?

— Это воля моего отца.

— Нет больше этой воли. Он ушел.

— Не говори так! Он всегда будет со мной. До самой смерти.

Нилу тяжело вздыхает и падает на кровать.

— Прости. Я так устала что в душе ничего не осталось. Можно мне отдохнуть?

— Нужно. Я сейчас приготовлю что-нибудь, а ты пока поспи.

Я укрываю подругу, а сама выхожу из комнаты. Мама на кухне готовит обед и я вызываю помочь ей.

Ну что поговорили?

— Она убежала из дома Вали.

— Как это?

— Эти люди морили ее голодом. Надо приготовить ей что-нибудь для подкрепления сил.

Мама спрашивает что-то, но я нахожусь в редком замешательстве от откровенного рассказа подруги и вдруг спрашиваю ее.

— Знаю что директор сегодня приходил свататься.

— И я ответила да.

— Но почему?! Может я ненавижу его!

Мама спокойно продолжает свое дело и несмотря на меня отвечает.

— Доченька у тебя нет выбора. Ты обязана своей жизнью ему.

— Это заслуга отца!

— Нет, это заслуга директора. Этот человек дал твоему отцу в долг 100 тысяч сомон под залог нашей квартиры и если теперь ты не породнишься с ними мы останемся на улице. Как у всякого человека узнавшего только что ошеломляющею новость и не отдающею себе отчета я начинаю качать головой и не поворачиваясь отхожу от матери на несколько шагов, но тут натыкаюсь на что-то и повернувшись выбегаю из кухни прочь. Первая попавшаяся дверь оказалась кабинетом отца и мое сознание замирает на несколько мгновений. С глаз капают слезы и я смотрю на его стол в котором отражается мое лицо.

Что можно сравнить с душой девушки? Это огромный сосуд желаний волшебного мира. То что называют романтикой, это розовая даль бескрайней чистоты наполненной лишь одной надеждой. Эта невидимая сторона, которая так тщательно спрятана под маской веселья и легкомыслия и смелости, но на самом деле настолько прозрачна и нежна, что увидевший ее однажды, затрепещет и поверит в чудо ибо чудо и есть душа невинной молодости. Всегда верующей в побуждения добра и сказок всего мира, но в тоже время незабываемой о реальности и свой долг. Природа создала меня сильной и открывшая на миг дверь моей души смогла без травм быстро перейти в прежнее состояние. Я умываю лицо от слёз и долгое время стою у зеркала. И сама удивляюсь как спокойно, поддаюсь отголоску прошептавшему мне: Тебе подарили новую жизнь и снова хотят отнять, но стоит ли сопротивляться? И я отвечаю, что просто устала бороться. Возвратившись на кухню я подхожу к маме. Она с ожиданием смотрит на меня.

— Ты одумалась?

— Я не хочу чтобы мы с Ка остались сиротами и поэтому… Слёзы наворачиваются на мои глаза, но я вытираю их и с трудом выговариваю.

— Я согласна. Будет так как ты хочешь.

Услышав такой ответ мама бросает нож и в порыве взрывающей радости крепко обнимает меня.

— Всевышний услышал мои молитвы. Наконец ты одумалась.

С ее грустных глаз потекли слёзы радости, а я слушаю пытаясь найти своему поступку должное оправдание. Мое сердце до конца сопротивляется чувству долга. Я готова вырвать его только бы не ощущать этих обжигающих чувств. И после каждой фразы: — Доченька как я счастлива. Не знаю как реагировать на искреннюю радость матери. С одной стороны я очнулась от долгого транса, словно на меня обрушился ледяной поток. До этого момента я никогда в жизни не думала о себе так глубоко. Но с другой стороны я все еще боюсь стать жертвой прошлых и нелепых воспоминаний. Слова Нилу все еще кружатся в голове, пока я нарезаю овощи и не дают мне покоя. Жестокое обращение будет лишь осколком от всей будущей разбитой жизни, которую я представляю. Мои чувства желающие простой свободы после прожженной любви Амина не поддаются лечению. Все мои мысли до этого связанные с родителями переносятся к нему. Как-будто я упала в какой-то вакуум собственной души. Я всегда знала, что каждая девушка должна стать женой, невесткой, матерью. Но именно сейчас это происходит так не вовремя, что я не понимаю зачем всё это случилось со мной. Мне вдруг вспомнились фрагменты из детства, когда родился Камол и мы беззаботно улыбались друг другу. Розовый неугомонный комок лежал на колыбельке, а я не понимала почему человечек такой маленький. Затем мне вспоминаются жаркие дни, как я бегала из одной комнаты в другую пытаясь поймать шустрого братика. Все это вызывает во мне самые разные чувства, но я никак не могу разобрать к чему они.

— Бог любит тебя. Произносит мама целуя меня и в это время что-то щелкает у меня внутри. Все мысли обретают духовное течение. Туманы рассеиваются в голове, обращая меня к более трезвым мыслям. До этого я не задумывалась, о духовной части своего положения. Но ощущение религиозности берут вверх над моим рассудком, и я поддаюсь эмоциям совести. — Какое это счастье. — Продолжает мама и одновременно со слезами перемешивается ее приятный смех.

— Это фантастическая удача, что ты выйдешь замуж за Мирали.

— Я выйду замуж. — Повторяю будто бы подтверждая себе и чувствую хоть и отдаленную, но холодную тоску. Стать женой безразличного мне человека, разве это счастье? То как радуется мама, объясняет важность сего события. От части ее настроение, а может и слезы, вызывают во мне недосягаемый лик и освобождают от всех пугающих мыслей. Все о чем я думала ранее теперь кажутся бессмысленными. Предо мной открывается невидимый путь. И я уже вижу как иду по нему подчиняясь воле обычай моего рода. От этих чувств мои руки затряслись и пронеслась мысль. — О Всевышний пощади меня.

После этой беседы мама незамедлительно передает мое согласие директору и вечером он приходит к нам в гости.

Выше всех сидит Фарах. Так же как и всегда, скрестив свои руки на груди смотрит мимо меня словно рядом стою не я, а статуя с которой не стоит считаться. Мне становится неприятно. Ка в это время сидит в уголочке рисуя на скатерти звездочки. Вдруг его карандаш падает на сумочку Фарах и он берет их в ручки, чтобы потрогать взрослую вещицу, а карандаш поставить на стол. Однако неожиданная реакция Фарах удивляет всех. Она выдернула сумочку с рук Ка так сильно, что он сжимает пальцы от боли.

— Гадкий мальчик! Прошептала она себе под нос. Ка испугавшись плачет, а потом убегает к маме.

— Зачем ты так? Спрашивает директор, но Фарах хладнокровно фыркает.

— Яблоня от яблони недалеко падает.

Я сжимаю губы от обиды, но она продолжает.

— Я и так терплю вот эту, не хватало еще терпеть и ее родню.

— Перестань дочка, мы же в гостях.

— Ты должен был исполнить свой долг перед моей мамой!

— Давай не будем трогать эту тему сейчас.

— Хотя бы выбрал Лайли.

Вот это поворот, — думаю я, — кто такая Лайли? — И с удивлением смотрю на директора. Но вместо ответа только разжигаю возмущение его дочери.

— Если я хоть краем глаза вижу презрение этой девки потом у нас с ней будет другой разговор.

— Хватит! — Внезапно кричит директор.

Я вздрагиваю.

— Не будет больше никаких разговоров. Она станет моей женой и прошу уважать ее так же как и свою мать.