Совсем не мечта! (СИ) - "MMDL" - Страница 16

— Отнюдь, — заверил его я, вновь припадая к его губам. Новый мелодичный, полный смущения стон, и он послушно впустил мой язык, касаясь его своим. Обеими руками он обхватил меня за шею, морщась от резкой боли под пластырем, но не разрывая поцелуй.

В эту ночь мы практически не спали. Оставшиеся пару часов до рассвета мы никак не могли оторваться, целуясь и просто касаясь друг друга: перебирая пряди волос, проходясь пальцами по щекам, шее, ключицам, спине и бокам, сжимая плечи и предплечья, чтобы прочувствовать другого человека, стать еще ближе. Ничего сексуального не приходило на ум: все происходящее виделось куда интимнее, и пошлость бы только разрушила то, к чему мы с таким трудом наконец-то пришли.

====== Глава 12 ======

Я несся по коридору школы с небольшой спортивной сумкой в руке. Расстегнутое летнее пальто зловеще развивалось. Выражение лица, объятое неприкрытой злостью, заставляло детей шарахаться от меня в разные стороны. Если бы на меня наткнулся школьный охранник, то точно повалил бы на пол и заломил руки, решив, что я намереваюсь взорвать эту школу ко всем чертям! Собственно, примерно так я себя в тот момент и ощущал!

В кармане затрезвонил телефон, я принял вызов и гаркнул: «ДА!» — вздрогнувшая от моего рыка старшеклассница, мирно отдыхающая у окна слева, рассыпала по подоконнику леденцы. Дверь справа распахнулась, и ко мне подбежала Лизка, протягивая руки к сумке.

— Что за идиотизм?! — прокричал я, вручая ей «посылку». — Почему я должен приносить тебе забытую форму, если у твоей матери есть машина?! Я битых три часа добирался сначала от своей квартиры до вашего дома, а потом оттуда — до школы! На общественном транспорте!

— Мама занята, — коротко ответила Лиза, раскрывая молнию и проверяя, все ли в сумке на месте.

— Идиотизм… — раненым медведем проревел я. Обычно крик помогает мне успокоиться, но в этот раз раздражение бурлило точно колдовское варево и наотрез отказывалось исчезать.

— Спасибо, — чуть виновато улыбнулась Лиза, покачиваясь из стороны в сторону, как колокольчик.

— Да, есть за что!.. Почему вы вообще учитесь летом? Церемония окончания учебного года же была несколько недель назад.

— Не все учатся, только классы старшей школы. Нас решили перевести на продвинутую программу с сентября, а для этого нужно добить тучу учебных часов, — с миной страдалицы поведала Лиза.

— И по физкультуре тоже? — кивнул я в сторону сумки.

— О, нет, тут моя футбольная форма. Мы всей командой решили больше тренироваться: и полезно, и весело! Пока! — Она задорно помахала мне рукой и направилась вприпрыжку дальше по коридору. — Кстати! — На ходу она ловко обернулась. — Антон сейчас в семнадцатом классе, доделывает задание по психологическому тренингу. Можешь к нему заглянуть, раз уж ты приехал!

— С какой стати мне вообще должно быть интересно, где там твой дружок?! — крикнул ей вдогонку я, тут же осматриваясь по сторонам. Лизка встретила меня у двери с табличкой «15», значит, семнадцатый класс дальше по коридору…

Когда Лизкины громкие шаги полностью утихли, я осторожно нажал на белую пластиковую ручку и приоткрыл дверь. Все парты в классе были сдвинуты к дальней стенке. На освободившемся месте перед большой зеленой доской кругом стояли стулья. Заняты из них были только два. Спиной к доске сидел серьезный мужчина с опрятно зачесанными назад темными волосами. На носу с заметной горбинкой блестели тонкими стеклышками овальные очки. Через стульев пять от него сидел Антон, сгорбившись над распечаткой и сосредоточенно отмечая что-то на ней автоматическим карандашом. Услышав звук открывающейся двери, он поднял голову, и скромно я махнул ему рукой в проем. Мужчина в очках вытянул шею и заметил меня.

— Вы друг Антона? — спросил он слету.

Удивившись, я случайно открыл дверь шире.

— Он мне не друг, — угрюмо ответил за меня Антон, и я кивнул в подтверждение его слов.

— Зайдите-ка сюда, — внезапно попросил мужчина, поднимаясь со стула и начиная копаться в бумагах на учительском столе.

Я зашел, но не отлипал от двери.

— Извините, я не хотел мешать…

— Что Вы, Вы можете пригодиться, — уверенно заявил мужчина, указывая на круг стульев: — Присаживайтесь. Мы разбираемся в зеркальном «Я»: это то, как, по-нашему мнению, нас видят окружающие. Антон не захотел работать в паре с кем-нибудь из учеников, но для прохождения анкеты требуется двое, и раз Вы его знаете, Вы можете ему помочь.

— А что требуется сделать? — все еще топчась у порога, спросил я.

— Сущая мелочь: отметить кружочками те прилагательные, которые, по Вашему мнению, описывают Антона. Проходите, ну же.

Чувствуя себя абсолютно не в своей тарелке, я прошел в класс и сел на ближайший стул. Выбрал я явно неудачно, потому что стул заскрипел и слегка изменил свое положение в пространстве. Кажется, у него была сломана одна из ножек. Поменять стул было бы отличной идеей, но меня преследовала навязчивая уверенность, что пересядь я сейчас, это будет выглядеть странно. Так что я постарался вообще не двигаться на этом стуле, от греха подальше.

Психолог протянул мне анкету и простой карандаш. Я поблагодарил его и рассмотрел распечатку. На бумаге раскинулась таблица с попарно расположенными прилагательными. Выбрать одно из двух — задача простая. Я быстро отметил все подходящие, на мой взгляд, Антону качества и протянул листок мужчине. Тот с нетерпением глянул на Антона, чахнущего над точно такой же анкетой. Даже через несколько стульев (так уж получилось, что мы втроем образовали в этом круге стульев треугольник) я четко видел, что в каждой паре качеств у Антона что-то да было выбрано: он полностью выполнил работу, но почему-то никак не решался ее отдать психологу. Мужчина требовательно протянул руку, и мальчишка с гримасой раздражения все-таки отдал заполненную анкету. Пока психолог сравнивал наши ответы, Антон прожигал во мне взглядом дыру.

— Очень интересно, — заявил психолог, не объясняя нам, что же именно его так заинтересовало. — Давайте-ка попробуем отойти от обычной инструкции в данном случае. — Он достал еще две пустых анкеты и раздал нам. — Пройдите снова, только теперь, Вы… как Вас зовут?

— Марк.

— Только теперь Вы, Марк, отмечаете качества, которые, как Вы считаете, в Вас видят другие. А ты, Антон, обведи качества, которые видишь в Марке. То есть все то же, но теперь наоборот.

Антон взглядом передал мне весьма четкое сообщение: «Зачем ты вообще приперся?! Теперь надо отвечать на еще одну анкету!» — и я окончательно запутался, помогаю я ему или все только усложняю.

На этот раз Антон заполнил анкету влет, а я понял, почему он так долго не мог отдать свою первую работу. Картинка у меня получалась весьма депрессивная. Нет, я люблю себя, и если бы меня спросили, какой я, я бы назвал множество положительных черт, но то, как меня видят другие… такой вопрос ставит в тупик. Я вспомнил, что делал для Лизы, ее и своих родителей — обвел прилагательные, исходя из этого. Но результат меня отнюдь не порадовал…

Я отдал психологу анкету, и он, бросив беглый взгляд на все четыре наших с Антоном анкеты, заинтригованно усмехнулся, словно увидел среди прилагательных карту сокровищ.

— Я сейчас зачитаю список личностных характеристик, а Вы скажите, кого я описываю, — произнес он. — Итак… умный, честный, откровенный, уверенный, нежный, щедрый, активный, уступчивый, смелый, вдумчивый, прощающий, сильный, ухоженный, культурный, сопереживающий. Про кого это из Вас?

— Про Антона, — сразу ответил я.

— Про Марка, — парировал Антон, с недоумением глядя на меня.

— Вы оба правы, — подытожил психолог, — потому что вы описали друг друга абсолютно одинаково. А теперь — про кого это? Глупый, лживый, скрытный, сомневающийся, грубый, жадный, пассивный, упрямый, трусливый, безрассудный, злопамятный, слабый, неряшливый, невоспитанный, равнодушный?

— Про меня, — одновременно ответили мы и растерянно переглянулись.

— И снова верно: вы оба считаете, что вас видят окружающие такими. У вас двоих в равной степени занижены представления о своем зеркальном «Я» и при этом вы абсолютно идентично идеализируете друг друга. Сколько лет вы знакомы?